отшатывается от моих слов, да и я мысленно ругаю себя. Проклинаю, что выпалила жирную подсказку о себе. Видимо, излишне вдохновилась реакцией и поплыла как зажженная свеча. Забыла, кто есть кто!

Глава 7

Отталкиваю Кирилла, парнишка понимает мой жест без слов: спешно уходит из зала. Оставляет нас с Даном наедине.

Если даже теперь он не вспомнит меня, то какой смысл загоняться? Я хоть что-то значила для него в прошлом? Или была немой невидимкой? Видимо, второе… В целом, ничего нового и удивительного. Разве Дан не объяснил при всех, где твое место, Уля? Так разве холодный подонок мог запомнить пыль, которая однажды появилась под его ногами?

Что-то отразилось в ошарашенном взгляде Чернышова, но я не смогла разгадать эмоцию. На лице явно читалось недоумение и шок, но никак не узнавание. Просто, вероятно, что-то неуловимо знакомое промелькнуло у него в памяти. Как много девушек после ласково называли его Даней? Может, сотни, а то и тысячи! Чувствую, как желчь подкатывает к горлу, спешно сглатываю ее, но легче не становиться. Горю изнутри…

Передергиваюсь от пагубной мысли, но быстро беру эмоции в кулак. Ревность не уместна! С чего мне размышлять, скольких баб после меня Дан уложил в кровать? Не интересно! Вот совсем… Ни капельки…

Вижу, как замешательство на лице мужчины сменяется заинтересованностью, поэтому спешу перевести разговор в другое русло:

— Прости за тот вечер, я не должна была заходить так далеко. Даниил, прошу тебя, верни мне машину, и разойдемся на этом.

Обнадеживаюсь, видя потеплевший взгляд мужчины и мягкую улыбку, но надежда мигом разбивается волной об острые скалы:

— Нет, — прохрипел он и, прочистив горло, добавил с уверенностью: — позже наберешь меня, я найду окно в своем плотном графике, после чего приедешь ко мне домой за машиной. Там и поговорим.

Пока давлюсь воздухом из-за шока, Дан подмигивает и уходит. Попутно меняет табличку на «Открыто». А я так и стою на одном месте с раскрытым ртом, не могу даже пошевелиться. Отвисаю лишь, когда Кир появляется в зале:

— Ушел? Ф-у-у-у-х! Аж дышать легче стало.

Отмираю в ту же секунду и, чувствуя слабость в коленях, падаю на стульчик. Да как так? Почему?! За что?!

— Это что, мое поздно сбывшееся желание на Новый год? — стону, смотря в свою нетронутую чашку с напитком.

— Чего? — уточняет Кирилл, а меня прорывает на откровения:

— Однажды я загадала желание, что хочу увидеть тот момент, когда Дан начнет за мной бегать и проявлять знаки внимания.

— А-а-а… — понимает Кирилл, но сразу добавляет с отвращением: — плохой выбор.

— Да знаю я, Кир. Знаю! Веришь, мне его внимание сейчас, как кость в горле, — вздыхаю и снова отвожу взгляд.

Да эта скотина даже не узнал меня. Конечно, я же похудела, привела себя в норму, потому что закрыла огромные дыры в дефицитах. Подтянула тело, годами жесточайших тренировок. И явно не ради того, чтобы снова угодить в сети Чернышова. Только потому, что теперь я полностью в его вкусе.

Слова со стороны кажутся мне убедительными, но… Если вспомнить наш с Даном поцелуй в темноте коридора, как дрожала и сходила с ума от его ласк, то… То я явно обманываю и себя, и окружающих.

* * *

Каким-то чудом Дан продержался до вечера. Сложно было не вспоминать ситуацию в кофейне, но поток проблем решил трудную задачу. И вот теперь, когда Даниил ехал домой, задумался.

— Да-ня, — произнес он вслух, чтобы прикинуть еще раз, — Даня…

Да чтоб ему обанкротиться завтра — слишком знакомо сокращение! Ульяна произнесла мягко, с нежными нотками в голосе, что у Чернышова вмиг пропал дар речи. Мурашки пробежали по коже в тот момент, и он явственно ощутил странную теплоту на душе. Показалось, будто он нашел то, что искал уже много лет. То, что потерял и уже не надеялся снова обрести.

— Что-то тут не так. — Высказался он, пока барабанил пальцами по рулю. — Так не обращаются к человеку, которого ненавидят до усрачки. А ты, Улька, реально делаешь вид, словно я для тебя враг народа. Что я тебе сделал?!

Загорелся зеленый и Дан вжал педаль газа в пол. Скорость и чувство выброса адреналина, бьющее фонтаном в кровь, всегда действовали на него, послаще секса. Еще ни одна баба не смогла подсадить на себя Чернышова, как на наркотик. Может, только поэтому он и менял их так часто, как трусы? И была ли в том огромном списке Ульянка? Может, у него реально провалы в памяти?

Подъезжая к своему дому, Дан громко хмыкнул, увидев знакомую тачку. Кто бы сомневался!

Чернышов открыл ворота гаража и заехал на пустое место. «Матиз» красовался рядом и гордо дожидался свою хозяйку. Которая, судя по всему, предпочла комфорту пешие прогулки.

Хоть Даниил и не приглашал незваного гостя, но Астахов успел проскочить через ворота раньше, чем они закрылись автоматически. Макс вошел в гараж и Дан не смог удержаться от подкола:

— Ну, заходи, гостем будешь.

— Я буквально на пару слов, — Астахов кивком головы указал на «матиз», — можешь оставить машину себе.

Чернышов воздухом подавился от неожиданности, даже закашлялся. Вот это поворот. В лесу что-то сдохло? Он грешным делом решил, что Астахов снова потребует вернуть ему ключи. Причем, уже отнюдь не по-хорошему. Даже был готов к сопротивлению и скандалу.

— То есть, ты приехал ко мне, просто чтобы сказать это? — Дан иронично выгнул бровь.

Макс ухмыльнулся, а Даниил сразу напрягся. Не понравилось ему самоуверенное выражение лица Астахова. Жопой чует, где-то тут подвох. И друг молчанием буквально вынуждал Дана мариноваться, как тунца, в собственном соку.

— Проблема решена, — Макс равнодушно пожал плечами и добил: — Ульяне эта машина больше не нужна.

Астахов развернулся, собрался уходить, но Дан действовал молниеносно: схватил Максима под локоть и грубо развернул к себе. Глупый вопрос крутился у него на языке, но догадка оказалась проворнее:

— Ты ей тачку купил?

Спросил и сам не поверил своим словам. Да ну это же бред! Настолько маловероятно, что аж смешно. И Дан рассмеялся, считая свой вопрос комичным, но почему-то Астахов не поддержал шутку.

— Куплю, — Чернышов отшатнулся от уверенного заявления Макса, чувство, будто его под дых ударили, — поскольку это из-за меня Ульяна лишилась средства передвижения. И я не хочу, чтобы девушка приходила к тебе и унижалась ради того, что и так принадлежит ей.

— Астахов! — Прогремел Дан в ярости и схватился за полы пальто друга. — Что ты порешь, придурок?

— Это ты будешь, Дан, пороть баб в постели.