выучила из книг», – подумала она однажды вечером, возвращаясь домой на велосипеде.

При таком обилии дел она легко засыпала по ночам. Ходили слухи, что британцы вернулись в свои казармы, еще не сожженные добровольцами. Она слышала от Кристи, что сам Майкл Коллинз прислал личное сообщение для «летучей бригады» Западного Корка. Когда Нуала в следующий раз увидела Ханну в городе, она пригласила ее посидеть вместе за ланчем. Нуале хотелось рассказать сестре о послании Коллинза, хотелось, чтобы Райан тоже узнал об этом.

– Подумать только! – мечтательно произнесла Ханна, пока они сидели на своей любимой скамье с видом на бухту Кортмашерри. – Послание от самого Большого Парня!

– Он стоит за нашими ребятами и за всем, что они делают, Ханна, – многозначительно добавила Нуала. – Надеюсь, ты расскажешь об этом Райану.

Ханна проигнорировала замечание сестры; вместо этого она доверительно сообщила, что беременна. Нуала тоже поделилась своей тайной, но взяла с Ханны обет молчания до тех пор, пока она сама не скажет об этом Финну. Этот откровенный обмен на короткое время возродил ощущение их прежней близости, сестры представляли своих детей, играющих перед ними.

Потом Нуала спросила, придут ли Ханна и Райан в Кросс-Фарм на воскресный ланч.

– Извини, мы не сможем. Райан берет меня на ночное бдение в Килбриттене. Мы будем молиться за мир.

– Ваши молитвы тоже понадобятся, чтобы эта война когда-нибудь закончилась, – пробормотала Нуала.

* * *

Нуала испекла бармбрэк для своей бедной соседки миссис Грэди, которая теперь была прикована к постели артритом. Стоял необычно знойный июльский день, и она смотрела на сухой, неухоженный участок земли за домом, где она так и не успела ничего сделать после новоселья. Она гадала, не стоит ли прибраться там и посадить какие-нибудь красивые цветы, когда кто-то вдруг похлопал ее по плечу.

– О господи, Кристи! – воскликнула Нуала, повернувшись. – Ты напугал меня.

– Извини, но я подумал, что тебе нужно узнать последнюю новость: вчера ночью добровольцы сожгли замок Бернард в Бандоне и взяли в заложники лорда Бандона.

– Матерь Божья! Что они сделали?! Никто не пострадал?

– Насколько я слышал, нет. Ты нормально себя чувствуешь, Нуала? Тебя шатает.

– Давай зайдем в дом, и ты расскажешь подробнее, – нервно прошептала она.

Когда Кристи налил ей стакан воды, Нуала посмотрела на двоюродного брата со смешанным выражением ужаса и изумления.

– Не могу поверить, что они это сделали! – произнесла она. – Замок Бернард простоял сотни лет, а лорд Бандон – самый могущественный человек в здешних краях. Ты сказал, волонтеры держат его в залож никах?

– Да. Меня прислали сюда, потому что его держат недалеко от того места, где мы сидим, а члены ИРА доверяют тебе. Давай скажем, что сейчас он соседствует с бедным Чарли Харли, который лежит на кладбище в Клогахе.

Нуала открыла рот, собираясь заговорить, но Кристи приложил палец к губам.

– Лорда Бандона нужно кормить. Мы не хотим, чтобы потом он рассказывал, что мы плохо обращались с ним, как обращаются со многими нашими парнями, попавшими в плен к врагу. Ты можешь приготовить еду для него?

– Мне готовить еду для лорда Бандона? Он привык есть лучшую форель, свежевыловленную в Иннисханнон-Ривер, и отборное жаркое из мяса своих призовых быков. Вряд ли я могу предложить ему брюквенный суп, верно?

– Я бы сказал, что ему нужна как раз хорошо приготовленная ирландская еда. Давай помнить о том, что он человек, который ходит в сортир, как и все остальные, несмотря на свое величие. Я заберу для него этот барм брэк, если ты не против.

Кристи потянулся к остывающему подносу.

– Убери свои грязные лапы! – Нуала отодвинула поднос и нашла кусок муслина, чтобы завернуть пирог. – Добавить кусок сливочного масла?

– Все, что сочтешь нужным. Это сойдет как минимум для ужина, а завтра я вернусь за ланчем. До скорой встречи.

Кристи ушел, и Нуала смотрела, как он идет к зданию школы, а потом сворачивает направо возле церкви.

Нуала решила, что точно знает, где они прячут лорда Бандона. Вопрос в том, находился ли ее муж рядом с ним.

* * *

В тот вечер Нуала воспользовалась своим другоценным запасом муки и испекла пирог с картошкой и ветчиной. Она переживала за результат, поскольку не привыкла готовить выпечку, но верхняя корочка вышла золотистой, прямо на загляденье. Она только успела поставить пирог остывать на кухонный стол, как в дверь постучали.

– Я здесь, Кристи. Просто заходи, ладно? – крикнула она, сосредоточившись на срезании подгоревших кусочков.

– Здравствуйте, Нуала.

Она повернулась с ножом в руке.

– Пожалуйста, не беспокойтесь, Нуала. Клянусь, я пришла с миром… и втайне от всех.

Женщина откинула капюшон своей длинной черной накидки.

– Леди Фицджеральд? – потрясенно прошептала Нуала.

– Прошу вас, не бойтесь. Я пришла сюда, чтобы передать просьбу о помиловании моего доброго друга.

Леди Фицджеральд поставила на стол плетеную корзинку, а Нуала, по-прежнему державшая нож, подошла к окну и убедилась, что снаружи нет военных, использовавших леди Фицджеральд для отвлечения и готовых вломиться внутрь, арестовать и пытать ее до тех пор, пока она не расскажет все, что знает о лорде Бандоне.

– Клянусь, Нуала, я пришла одна. Я даже прошла пешком всю дорогу от Аргидин-Хауса, чтобы никто из членов моей семьи или слуг не знал о моих передвижениях. Можно сесть?

Нуала едва заметно кивнула и указала на единственный удобный стул в доме.

– Я знаю, что вы враждебно относитесь ко мне и научились никому не доверять, но умоляю вас, вы единственный человек, который знает, через что мне пришлось пройти. – Глаза леди Фицджеральд наполнились слезами, и Нуала поняла, что она говорит о Филиппе. – И сегодня я пришла поговорить с вами из-за той связи, которая образовалась между нами, двумя женщинами. Знаю, мы обе рискуем из-за моего визита, но в этой накидке и с распущенными волосами… – Леди Фицджеральд печально улыбнулась. – Я сомневаюсь, что даже мой муж узнает меня.

Нуала подумала, что леди Фицджеральд выглядит необыкновенно красивой с длинными светлыми локонами, волнами ниспадавшими по обе стороны лица. Отсутствие ювелирных украшений лишь подчеркивало ее естественную красоту, делало ее моложе и уязвимее.

– Я умоляю вас поверить мне, – продолжала леди Фицджеральд. – И вы должны знать, что я старалась защитить вас и вашу семью. Хотя вы и ваш муж находитесь в числе подозреваемых, к вам ни разу не приходили с обыском, верно?

– Нет. Что ж, если это имеет отношение к вам, тогда спасибо.

Нуала едва не добавила «ваша светлость», что было бы уместно по отношению к английской аристократке. Хотя леди Фицджеральд была