медленно отстранилась. Шмыгнула носом и, сердито утерев глаза ладонью, едва слышно произнесла:

– Бесконечный океан.

– Что?

– Ничего… Чего так смотришь?

– Мой поцелуй исцелил твои раны, – улыбнулся я.

С лица Киры исчезли все ужасающие раны, не осталось даже малейшей капельки крови.

– А мой убрал с твоего лица гнусную улыбочку, – грустно хмыкнула Кира. – Ну, пошли дальше. Мы почти на месте.

Заглянув девушке в глаза, я мгновение подумал и, пожав плечами, кивнул:

– Пошли. Пора заканчивать.

– Доспехи больше не разваливаются, – добавила напарница, резко отворачиваясь от меня. – Так что можешь натянуть штаны.

– А вот это новость хорошая, – обрадовался я, сдергивая с плеча мешок.

Мгновенно облачившись в свои старые вещи, я снова кивнул:

– Готов. О… Пепел…

– Вижу. Пошли.

Под нашими ногами был чистый песок, пепел полностью отхлынул в стороны. Образовалась узкая дорожка, ведущая к снежному холму, увенчанному ледяным пиком.

– Ни пепел, ни прах, ни холод, ни мрак, – глухо бормотала шагающая впереди меня девушка, зябко обхватив себя руками за плечи. – Не смогут закрыть от влюбленных тех врат…

– Кира! Ты в порядке?! – не выдержав, рявкнул я. – Ты чего?! Тебе плохо?

– Все в порядке, Рос, просто идем дальше, – отмахнулась Кира, не поворачивая ко мне лица. – Идем дальше…

С тревогой поглядев в удаляющуюся спину напарницы, я неохотно зашагал следом. Кира явно не в порядке. Поскорее, поскорее бы все закончить и отправить девчонку в «реал». Потом отзвонюсь Гоше, попрошу проверить, как она там…

С каждым следующим шагом песок все больше покрывался инеем и противно скрипел под ногами. Дорожка, прямая как стрела и ярко освещенная солнечным светом, привела нас к подножию холма, где песок окончательно исчез, сменившись белым снегом. Исчезла и сама дорога, уткнувшись в нетронутую снежную целину. Продолжающую что-то бормотать девушку это не остановило, она даже не замедлила шаг.

Я молчал, неотвязно следуя за Кирой и стараясь повторять все ее действия. Даже наступал на те же самые места, где куда ступала она. Черт его знает, что тут за условия. Обидно будет напортачить в самом конце, после стольких-то испытаний. Но в действиях напарницы не прослеживалось никакой четкой системы. Она просто шагала по прямой, упрямо поднимаясь на становящийся все круче склон. А я следовал за ней. И с каждым шагом мне становилось все неуютней.

Снег и лед окружали меня. Кое-где в широких ледяных трещинах плескалась стылая темная вода, подернутая тонкой корочкой льда. Прояснившееся было небо вновь потемнело. В воздухе появились снежинки. Передернув плечами, я на секунду остановился, но все же пересилил себя и зашагал дальше. Осталось совсем чуть-чуть. А потом мы покинем это царство холода и льда навсегда.

Еще сорок шагов и мы оказались у основания ледяного пика, скрытого крутящимся вокруг него снежным смерчем.

– Ты пришла… – тихий голос донесся от ледяного пика, и снежный смерч начал беззвучно опадать, открывая прозрачную толщу льда.

– Я пришла, – столь же тихо ответила Кира, не поднимая головы.

Про меня никто не упомянул, чему я был только рад. Обойдусь и без роли в этом странном спектакле. Но как же здесь холодно… или мне только кажется? Не люблю снег и холод… но ведь я здесь не один…

Последние снежинки беззвучно осыпались на наши головы, и я с огромным трудом сохранил бесстрастное выражение лица. В толщу льда была вморожена женщина. Вморожена таким образом, что казалось, будто она стоит или даже парит внутри своего ледяного саркофага. Парит на высоте двух человеческих ростов над нами. И четко видимую над ее головой надпись было легко прочитать: Мирта Разящий Клинок. Мы стояли у ледяной могилы легенды.

Тело было вморожено не полностью – наружу выдавалась бессильно опущенная голова и кисти рук, все остальное было во льду. Лица я не видел – оно было скрыто лохмами заиндевевших волос, зато отчетливо видел срывающиеся с подбородка капли, падающие на лед и окрашивающие его в ярко-красный цвет. Кровь. Мирта истекала кровью…

– Встань ближе, дитя, – шипящим голосом велела Мирта, по-прежнему не обращая на меня ни малейшего внимания. – Встань в очерченный круг.

По лежащему у основания ледяного пика снегу пробежала ярко-синяя светящаяся линия, очерчивая круг. Кира ступила внутрь, по телу снежного холма прокатилась дрожь, раздался едва слышный треск и круг вместе со стоящей в нем девушкой пошел вверх. Это была не вздымающаяся колонна, как мне показалось в первый момент, а воспаривший в воздух кусок льда с идеально ровной верхней поверхностью. В снегу осталась большая дыра, рядом с которой остался лишь я, удивленно задрав голову вверх.

Мирта дождалась, пока Кира поднимется на достаточную высоту, и прошелестела:

– Ты знаешь, что делать. Знаешь, чего я хочу…

– Я знаю, что делать, – согласилась Кира, потянувшись руками к вороту. Тускло блеснула золотая цепочка, сверкнул перламутровый камень. – Я знаю, чего ты хочешь…

– Ты прошла сквозь мою душу… ты ощутила пламя моей ярости…

– Я ощутила…

– Ты почувствовала мою скорбь… познала горечь моих слез…

– Я почувствовала…

– Ты видела мои несбывшиеся мечтания и разрушенную любовь…

– Я видела…

– Ты одолела подступающий ко мне мрак безумия…

– Я одолела…

– Так даешь ли ты клятву?..

– Я даю клятву.

– Хорошо… тогда прими мою ярость…

Чуть наклонившись вперед, девушка подставила камень под сорвавшуюся с лица Мирты каплю крови. Полыхнула красная вспышка, заставившая меня прикрыть глаза. Зачаровывание? Такой же ритуал, как в храме над нами… Висящий на цепочке камень сменил свой цвет с молочно-белого на бледно-розовый с красными прожилками.

– Прими мою скорбь…

И вновь Кира подставила камень под каплю крови. Вспышка. Камень снова меняет цвет, наливаясь угрожающе красным огнем.

– Прими мою любовь…

Вспышка. В пульсирующем огне появляются сполохи лазурного цвета…

– Прими мой мрак…

Вспышка. В засверкавшем камне расплылась уродливая черная клякса, мне в грудь ударила волна холода, заставив пошатнуться и отступить на шаг назад.

– Мои чувства с тобой. Моя душа всегда рядом…

– Да…

Мирта тяжело повела головой в сторону. Ее лица я по-прежнему не видел, но почувствовал на себе ее взгляд. Тяжелый и недобрый взгляд женщины, однажды преданной мужчиной.

– Я тоже верила когда-то. Всем сердцем верила в своего мужчину. Он всегда был рядом… моя поддержка… моя опора… моя любовь… …моя надежда… но это лишь иллюзия, это всего лишь обман! – в холодном голосе послышалась пробуждающаяся ярость. – Обман!

– Обман… – тихим эхом отозвалась Кира.

Мирта вновь повела головой к девушке и тихо прошептала:

– Они все одинаковы. У каждого из них в груди тлеет искра предательства… Я могу дать тебе настоящую силу… могу доверить ее своей избраннице. Но не слепой игрушке в чужих руках…