Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нетвердо держась на ногах, девушка пошла сквозь ряды застывших тел. Незнакомцы, сопровождавшие Темара до пещеры, следовали чуть поодаль, рыжеволосая с устрашающим видом одной рукой шарила в своей сумке, держа другую руку на кинжале, который висел у нее поясе. Гуиналь подошла к одинокой фигуре в углублении. Этот мужчина лежал на спине, его руки встречались на груди, пальцы были загнуты вокруг пустоты. Темар посмотрел на себя, на свое худое угловатое лицо, бескровные губы, тонкие брови, поразительно черные на бледной коже, и рельефные морщины над закрытыми, слепыми глазами.
– Сотворив заклинание, мы перенесли тебя сюда, – пробормотала Гуиналь, взгляд ее стал отстраненным. – Вахил взял твой меч, они с Ден Феллэмионом попрощались со мной, а затем я сама легла, чтобы замереть вместе с вами. – Она обвела глазами пещеру и вздохнула. – Я чувствовала себя такой одинокой, такой бесконечно одинокой.
– Теперь я здесь. – Темар смахнул злые слезы.
– Нет, тебя нет, ты не более чем дурной сон, мучающий этого человека. Ты не должен жить в его теле, не то вы оба сойдете с ума, – с абсолютной убежденностью сказала Гуиналь. – Темар, послушай меня, доверься мне. Ты должен вернуться под оковы Высшего Искусства, пока я тебя не разбужу.
– Я не хочу! Я не могу! – закричал юноша. – Как ты можешь просить меня об этом? – Переполненный яростью, он схватил девушку, борясь с неистовым желанием трясти ее, пока она не поймет.
– Ради любви, которую мы однажды разделили, – мягко ответила Гуиналь, когда затихло эхо его криков. – Это не ты, Темар, не так ли?
Эсквайр в ужасе уставился на нее, потом на странные руки, которые лежали на плечах Гуиналь; его собственные, знакомые руки оставались пустыми и неподвижными рядом с ним. Внезапно неистовое требование свободы застучало изнутри по черепу, ослепляя и оглушая его. Это ощущение быстро прошло, но Темар пошатнулся под его ударом.
– Я не могу снова встретиться с этой темнотой, – уже сдаваясь, взмолился он.
– Доверься мне.
Гуиналь положила свои прохладные пальцы на его виски, и боль, терзающая голову, немного унялась.
– Положи меч обратно в свои руки, – спокойно велела девушка. – Все будет хорошо, мой дорогой. – Она на мгновение перевела взгляд на молчаливую кучку незнакомцев, внимательно наблюдавших за ними, чтобы вселить в этих людей уверенность.
Непослушными пальцами эсквайр отстегнул меч и вложил его в бесчувственные руки тела, которое когда-то было его собственным. Слабость снова охватила его, ноги подкосились, и он опустился на колени, а Гуиналь сдавленным от слез голосом начала читать заклинание.
Крик ужаса и опустошения, который вырвался из горла юноши, погнал кровь по его жилам, но, как только слепо попытался встать, он тотчас упал ничком – и все исчезло.
Кель Ар'Айен, 43-е постлета
Я очнулся, лежа поперек тела – холодного и неподвижного как камень. В ужасе отстранившись от него, я ощутил такую слабость, словно был полуутопленным котенком. Я попробовал заговорить, но и это не удалось. Мне трудно было дышать, я обхватил себя за плечи. К горлу подкатывала тошнота, меня бросало в пот, голова кружилась и звенела будто колокол. Я сглотнул пересохшим горлом, ободранным криками другого человека, и сморщился от боли.
– Тише-тише, я помогу тебе. – Ливак оттащила меня к неровной стене пещеры, усадила, а сама встала на колени и, сжав мои плечи, заглянула глубоко в глаза. – Райшед?
Я кивнул, и она крепко обхватила меня, уткнувшись лицом мне в шею, и я ощутил на своей коже горячие слезы радости. Я обнял ее, сначала слабо, затем все сильнее. Дурнота прошла, и пот медленно остывал на теле в прохладном сумраке пещеры.
– Как ты себя чувствуешь?
Я сразу узнал Гуиналь, но если раньше ее голос всегда звучал ясно и понятно в моих снах, то теперь я с трудом разбирал ее медленные, переливчатые слова.
– Ничего, спасибо. – Я едва не задохнулся в рыжих волосах Ливак.
– Ты помнишь… – нерешительно молвила Гуиналь. Я остановил ее, подняв руку.
– Да, – отрывисто подтвердил я. – Но это не важно, я не хочу об этом говорить.
Девушка виновато улыбнулась и посмотрела на Темара. Выпутавшись из объятий Ливак, я кое-как поднялся и стал изучать тело человека, с которым так долго боролся в своей голове. Ливак тоже встала и обхватила меня за талию. Темар выглядел очень юным, и я вдруг с радостью осознал, что наконец свободен от его неуверенности, его плохо управляемых эмоций и всех злоключений юности, которые, как мне казалось, я давным-давно оставил позади. Правда, этот отвратительный опыт вызвал у меня кое-какие личные вопросы, но ими я займусь потом, когда будет время. Пока достаточно знать, что я вновь – единоличный хозяин моей собственной головы.
Гуиналь ласково положила руку на восковой лоб Темара, и я вздрогнул, когда невидимые пальцы таинственно коснулись моего лба.
– Все хорошо? – спросила Ливак и случайно задела ногой кинжал на полу.
Узнав ее оружие, я нагнулся, чтобы поднять его.
– Осторожней. – Женщина торопливо забрала у меня кинжал и несколько раз вонзила клинок во влажную землю, пока сталь не заблестела, очищенная от жирной смазки.
– Что ты собиралась с ним делать? – удивился я.
– Его светлость вовсе не жаждал оставлять твое теплое тело, дабы вернуться в свое холодное. – Ливак сердито посмотрела на бессознательного Темара. – Я уже была готова принять за него решение, но он сам уступил. А то пусть бы воспротивился раскладу рун с тахном в крови.
Я прижал ее к себе.
– Спасибо за заботу, но не суди парня слишком строго. – Я закрыл глаза, представив себя человеком, запертым в бесконечной темноте, отрезанным от всех ощущений. – Вкусив того, что он испытал, я уже не стану утверждать, будто на его месте поступил бы иначе.
Созерцание мира глазами Темара напомнило о силе юношеских эмоций, о том безотчетном смешении страха и импульсивности, которое в молодости довело меня сначала до переизбытка тассина, потом до службы у Д'Олбриота.
Ливак только фыркнула. Тем временем к нам несмело подошел Шив, а за ним и остальные. Наемники больше всех казались выбитыми из колеи.
– И что теперь? – Тави скрестил мускулистые руки над круглым животом и хмуро ощерил зубы, напоминающие ряд выгоревших домов. – Пещеру мы нашли, что дальше?
Я глянул на магов, а Узара повернулся к Паррайлу.
– Те вещицы у меня с собой. Ну, не все, конечно. Лишь те, что мы сочли перспективными, – пояснил ученый. – Попробуем кого-нибудь оживить?
Он обращался прежде всего к Гуиналь, и она ответила:
– Дай мне поглядеть.
Паррайл с готовностью отдал ей ларец и сам встал на колени, чтобы его открыть. Перебрав кольца и безделушки, девушка широко раскрыла глаза.
– Как долго мы спали?