— ? — Помутневшие глаза доктора Джонса быстро прояснялись, наливались надеждой, электрические искры воли вырывали тело из состояния разжиженности, а руки уже трясли моряка за плечи. — Эй, что вы имеете в виду?

— Из суда я выйду победителем. Грузовладельцы ничего не добьются. Военные риски, ничего не попишешь. А какими угрозами нацисты заполнили эфир — их слышали на многих торговых судах, греческом «Мемноне», аргентинском «Сан-Епифанио», норвежском «Тронхейме», в общем, на здоровенном куске Средиземного моря.

— Да не темните вы! — с нетерпеливостью согнутой пружины проорал археолог. — Какой такой груз вы не довезете?

— Особый. Абсолютно секретный. Сумма фрахта получена вперед, еще и премия по прибытии. Выгодный контракт… грязный, конечно, некрасивый… На борту, мистер Джонс, имеется боевой патрульный катер, оснащенный гидроакустикой. Это то, что мы везем франкистам в Ла-Корунью.

— Катер с гидроакустикой? — засуетился Индиана. — Что ж вы раньше-то молчали? Срочно спускайте его на воду!

— Не торопитесь, сэр, — внушительно произнес капитан. — Меня вот что интересует — та штука, которую уволокли немцы, действительно ценная?

Индиана придвинул свои глаза к недоверчивому моряку. Их взгляд был тяжел и убедителен, некоторые бы назвали этот взгляд гипнотическим.

— Слушайте очень внимательно, мастер. Украденный у меня груз НЕ ИМЕЕТ ЦЕНЫ.

Заметно было, как в голове Катанги что-то включилось, некая волна прокатилась по губастой физиономии. И язык его заработал куда оперативнее:

— Без настоящего специалиста оборудование катера будет простым металлом, док. А я некогда служил акустиком на линкоре Его Величества. Чувствуете, куда вас кривая выводит? Но надо еще меня уговорить, чтобы я бросил ненадолго собственное судно и передал командование алкашу-старпому.

* * *

Подводная лодка «U-46» серии YII-B шла на погружение. Она крупно завибрировала, когда в цистерны главного балласта ворвалось море, заставляя ее проваливаться вниз. Одновременно горизонтальные рули помогали выйти на нужную глубину в шестьдесят футов. В следующие пять часов ей предстояло двигаться в погруженном режиме со скоростью порядка двенадцати узлов. О том, что происходит наверху, можно будет догадываться лишь с помощью гидрофонов и шумопеленгаторов, самописец эхолота станет показывать, что происходит внизу. И следовала лодка отнюдь не в итальянский порт. Штурман уже проложил сложный курс на восток, который включал отвороты от районов патрулирования британских военных кораблей, базирующихся на Крите.

Тем временем моряки «Броненосца» выудили из главного трюма пятидесятитонный катер, задействовав сразу две лебедки. После заправки и проверки двигателя суденышко отправилось, выписывая зигзаги, на запад со скоростью тридцать узлов. На катере были установлены примерно такого же сорта гидроакустические приборы, что и на немецкой субмарине, хотя, конечно, гидрофонных мембран имелось поменьше.

Катанга поставил Индиану к штурвалу, показав, как выдерживать курсовые показатели, сам же надел наушники гидрофонов.

— Эй, мастер, кто там побулькивает внизу? — минут двадцать спустя прокричал профессор. — Немец не пускает пузыри?

— Нет, доктор Джонс, только одна большая зубастая рыба передает вам привет и надеется на скорую встречу. Если серьезно, никаких намеков на подводную лодку. Выруливайте на курс десять.

И вместе с поворотом штурвала катер двинулся уже не на запад, а на север.

Спустя полчаса Катанга обреченно скинул наушники:

— Такое впечатление, что немецкая лодка растворилась, как сахарная голова.

— А что если они отправились не в сторону Италии, а, например, Греции или Турции, то есть на северо-восток.

— Ну, и что им может понадобиться на северо-востоке? — несколько заносчиво высказался Катанга.

— Вы не слишком похожи на командира немецкой лодки, чтобы знать, какие у него надобности, — осадил компаньона доктор Джонс.

— Ладно, будем делать то, что заказывает клиент, — капитан ограничился красноречивым взглядом и улыбкой, скользнувшей по щеке. Впрочем, бывший акустик Его Величества остался на боевом посту.

Наверное, поэтому настал момент — минут через сорок, — когда он подкинул наушники в воздух.

— Есть, Джонс! Я ухватил ее за хвостик!

Индиана не отказал себе в удовольствии приложить наушник к своей голове. Действительно, из резинового кругляша с дырочками доносились слабые звуки, смахивающие на частое поплевывание. Но они говорили о близости Ковчега и Лилиан.

— Это точно лодка, а не какая-нибудь рыба-кит, прочищающий глотку? Да и откуда вообще эти звуки приплывают?

— Мистер Джонс, так шумит «рыба-кит» с работающим винтом и подрагивающим стальным корпусом, — терпеливо разъяснил Катанга. — А приплывают звуки со стороны правого борта. Пеленг пятнадцать. Так что ложитесь на курс сто.

Теперь можно было прикинуть, куда направляется немецкая субмарина. Примерно, конечно. Похоже, она собиралась пройти южнее Крита к Спорадским островам или к западному побережью Турции.

— Эх, было бы у нас десятка два глубинных бомб, — помечтал Катанга.

* * *

Небосвод крутился к ночи, и, как предполагал капитан, субмарина вскоре должна была всплыть. Так оно и случилось, однако поглазеть на нее из-за темноты не пришлось.

На рассвете, а это было второе сентября, лодка снова нырнула, с катера же можно было увидеть британский крейсер, который, впрочем, не обратил на крохотного собрата никакого внимания.

«U-46» в это время подвсплыла на перископную глубину и тоже разглядела крейсер.

— Какая прекрасная мишень, — заметил командир лодки, пребывающий на центральном посту. — Пора уже отрывать Британии ласты.

Он решил запросить Берлин о возможности атаки. На перископной глубине коротковолновая радиостанция могла принести пользу, связист срочно взялся за свою работу и передал шифровку. Но Берлин велел не отвлекаться. По личному указанию фюрера «U-46» надлежало следовать в порт Измир дружественной Турции, откуда знатная добыча должна была отправиться в Германию воздухом. Впрочем, имелся и запасной вариант: если англичане начнут перехват, то ценный груз надлежало переправить на судно под нейтральным флагом — за эту часть операции отвечали друзья великой Германии.

Лишь два человека всеми фибрами хотели, чтобы Ковчег не попал так просто в Германию — Индиана Джонс и Райнгольд фон Урбах.

Хотения доктора Джонса, конечно, понятны, а вот Урбах мечтал запустить свои руки в объект, прежде чем тот будет ликвидирован. Немецкий археолог доподлинно знал, что Ковчегу предстоит торжественное уничтожение в замке Вевельсбург в присутствии самого Адольфа Гитлера, рейхсфюрера СС Гиммлера, других высших чинов из партии, СС и института Аненэрбе. Поэтому Урбах не возражал против неприятностей со стороны англичан. Прежде чем интересный предмет будет переправлен на судно друзей, он успел бы покопаться в его начинке…