litbaza книги онлайнСовременная прозаОтец мой шахтер (сборник) - Валерий Залотуха

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 136 137 138 139 140 141 142 143 144 ... 225
Перейти на страницу:

Новик молчал.

– Ну что же вы, Иван Васильевич! – шептал Брускин. – Вместе ведь учили! «Да святится имя Твое…»

Наталья часто-часто моргала.

– «Да святится имя Твое», – глухо пробубнил Иван и вдруг заорал, не выдержав: – Не могу больше! – И быстро пошел прочь, наступив сапогом на «престол» и шагнув сквозь стену Натальиного храма.

– А-а-а-а! – по-детски громко и звонко заревела она за его спиной.

– Ну что же вы, Иван Васильевич! – сам чуть не плача, воскликнул Брускин.

– Ты плохой, Ваня, плохой! – кричала, захлебываясь в рыданиях, Наталья. – Ты моего деточку в землю спрятал, а место не показываешь! А я вот его найду, он тебя побьет!

И, упав на колени, продолжая реветь, Наталья стала по-звериному рыть в песке ямку.

– Таличка! Та-а-личка! – кричал вдалеке Брускин, бегая по берегу.

Иван присел на камень, стал развязывать забинтованный палец.

– Таличка! – передразнил он. – Сидит твоя Таличка где-нибудь в кустах, смеется над нами.

Иван сплюнул в сторону и вдруг увидел торчащий из песка указательный палец руки, словно зовущий его к себе. Иван растерянно посмотрел на свой забинтованный палец и кинулся туда, упал на колени, стал разгребать песок.

Наталья закопала себя неглубоко. Ее открытые глаза и улыбающийся рот были забиты песком. На груди лежал брускинский крест.

– Та-аличка! Та-аличка! – кричал вдалеке Брускин.

Стянув с головы буденовку, Иван поднялся, скорбно и тупо глядя на Наталью. Но его голова стала инстинктивно втягиваться, когда в воздухе знакомо зазвучал вой приближающегося снаряда. Через мгновение донесся хлопок орудийного выстрела. А еще через мгновение снаряд мощно взорвался где-то посреди лагеря. Там заржали, заметались лошади, заметались, закричали люди.

Иван взглянул на море. Сюда двигался корабль, и из дула его носового орудия вырвался огонь нового выстрела. Иван перевел взгляд на Наталью.

– Прости, Наталья, если что не так… – тихо сказал он.

Новый взрыв взметнулся в лагере, а с другой стороны длинными слитными очередями стали бить английские скорострельные пулеметы.

Иван опустился на колени и стал торопливо закапывать Наталью.

В тот день англичане начали жесткую карательную операцию по ликвидации наших в Индии.

Они забились в глубь тропических джунглей, восхитительно прекрасных, если смотреть на них снаружи, и темных, мрачных, тягостных внутри. Иван сидел на толстом стволе поваленного дерева. Он размотал свой указательный палец и внимательно его рассматривал. Палец не только словно распух, но и стал длиннее остальных, огрубел и почернел, на его тыльной стороне торчали черные звериные щетинки, а вместо ногтя вырос длинный и острый черный коготь. Иван пошевелил своим новым пальцем и посмотрел по сторонам. Вблизи никого не было. Правда, к нему шел Брускин, разговаривающий сам с собой на ходу, но он был еще далеко. Иван вытащил саблю, положил на ствол ладонь с вытянутым новым пальцем и резко рубанул. Поморщившись и даже качнувшись от боли, Иван коротко взглянул на валяющийся обрубок, подошвой сапога вдавил его поглубже в мягкую влажную землю и плюнул сверху.

Брускин приближался. Иван стянул с головы буденовку и обернул рану, из которой хлестала черная кровь.

Комиссар остановился рядом, внимательно и заботливо посмотрел в глаза Ивана и спросил скороговоркой:

– У вас что-нибудь случилось?

– Да ничего, палец вот отрубил, – объяснил Иван.

– Почему? – живо поинтересовался Брускин.

– Да не нравился он мне.

– Понятно, – удовлетворился ответом Брускин. – Товарищ Новиков, у меня к вам очень важный разговор. Мы должны установить красное знамя на вершине горы Нанда-Деви. Тогда-то они нас заметят. Мы уже начали отбор добровольцев.

Новик помотал головой.

– Нет, Григорь Наумыч, я по горам не ходок. Да я еще пока и комдив.

– Что вы, товарищ Новиков, пойдут представители наших горских народов, а к вам я…

– Это что же за знамя должно быть? – с сомнением спросил Иван.

– Натуральный шелк, сто пятьдесят на сто, я посчитал.

– Чего?

– Разумеется метров.

– А древко?

– А вы видели гигантские пальмы? Товарищ Новиков, я к вам совсем по другому вопросу. Дело в том, что, мне кажется, я оттуда уже не вернусь… – Брускин опустил голову, справляясь со своей секундной слабостью. – И я бы хотел, чтобы вы взяли мой дневник. Но чтобы никому-никому! А если вдруг снова окажетесь в Москве, отдайте его моей бабушке…

– А если… я? – растерянно спросил Иван.

– Так вы же сто один год проживете! – засмеялся, блестя повлажневшими глазами, комиссар.

И Иван засмеялся. И они обнялись.

Штат Хамагар-Прадеш.

Город Химла.

5 января 1925 года

В большой магазин, где торговали тканями, заскочили несколько человек, одетых в индийское и европейское платье. Угрожая наганами перепуганным продавцам и покупателям, они торопливо искали нужную им ткань. Экспроприаторами были грузины, армяне, азербайджанцы, поэтому общались между собой они на русском.

– Смотри, Георгий, такой ткань берем? – спрашивал один, вытаскивая из-под прилавка штуку вишневого сукна.

Высокий красивый красноармеец пощупал ткань пальцами и вскинул руку с поднятым вверх наганом.

– Слушай, ара, ты не понял? Шелк надо, натуральный шелк.

А из подсобки уже тащили именно то, что было нужно, – свитки алого китайского шелка. Его концы ползли по полу, и все в магазине окрасилось в красное.

Южное предгорье Гималаев.

12 февраля 1925 года

Под навесом из сосновых веток стоял аэроплан, и летчик Курочкин возился в моторе. Вокруг сидели местные жители и молитвенно смотрели на него.

– Товарищ Курочкин! – окликнул его Брускин.

Курочкин оглянулся и увидел наших. Они стояли, вытянувшись, в две длинные шеренги: одна держала на плечах скрученное и перевязанное знамя, другая – древко, ошкуренный ствол гигантской пальмы. Во главе шеренги стояли улыбающиеся Брускин и Шведов. Летчик вытер на ходу руки ветошью, приложил руку к виску и доложил:

– Произвожу текущий ремонт мотора.

Брускин указал взглядом на туземцев.

– Как вы думаете, они пойдут с нами?

– Конечно пойдут. Уж не знаю, за кого они меня принимают, но что ни попрошу…

– Понятно за кого, – пожал плечами Брускин. – Вы ведь летаете…

Курочкин бросил печальный взгляд на свой аэроплан.

1 ... 136 137 138 139 140 141 142 143 144 ... 225
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?