Рун и Бернард подняли раненого папу и понесли его в хирургическую палату. Надия должна была привести туда его лечащего врача.

Неся на руках папу, они медленно шли через зал, и у Руна было время рассмотреть древние полотна, вставленные в тяжелые деревянные рамы. Ближняя к нему стена была украшена изображениями святых. Каждая картина рассказывала историю, полную боли и мученичества.

Зал наполнился топотом швейцарских гвардейцев, приведших Эрин, Джордана и Нейта.

— Его Святейшество серьезно ранен.

Бернард произнес эту фразу на том формальном итальянском языке, который был в ходу во времена его давным-давно прошедшего детства. Рун не слышал подобного акцента уже много лет. Должно быть, Бернард все еще был в состоянии шока.

Гвардейцы растеклись по залу, давая вновь приведенным подойти ближе.

Как и рассчитывал Рун, Надия ожидала их в хирургической палате, рядом с ней сидел какой-то всклокоченный мужчина в белом халате. Он выглядел так, словно его только что вытащили из постели и заставили бежать сюда бегом.

Он побледнел, когда увидел, кого они принесли.

Они прошли мимо него в безукоризненно чистую хирургическую палату, наполненную современным инструментарием и приборами. Все здесь было изготовлено из нержавеющей стали и пластмасс, накрыто пластиковой пленкой и готово к немедленному использованию. На стене висели лишь простые круглые часы и тяжелый железный крест.

Рун и Бернард осторожно положили Его Святейшество на чистую белоснежную кровать. Бернард все еще прижимал ладонь к ране на его шее.

— Его полоснули бритвой, — объяснил он.

В палату быстрым шагом вошел второй врач.

— Всех попрошу выйти, — сразу же потребовал первый врач. — Остаться только медперсоналу.

Врачи сразу же занялись папой, а Рун начал молиться, прося Бога помочь им найти способ спасти его. А чем еще мог помочь делу сангвинист?

Он вышел в зал. Капли папской крови блестели на деревянном полу:

— А куда ушла Надия?

— Она вместе с группой гвардейцев охраны вышла куда-то из зала, — ответил Джордан. — Поискать того, кто это сделал.

Если есть хоть один шанс найти нападавшего, Надия найдет его. Рун прислонился к деревянным панелям. Бернард, обняв его рукой за плечи, приник к нему. Успешных покушений на убийство папы не случалось в течение многих столетий.

— Эрин, а какой смысл в этом для Батории? — спросил Джордан.

Ее глаза сообщили Руну все, что ему хотелось узнать.

— Это значит, что у Батории есть оба ингредиента, необходимые для того, чтобы открыть Книгу.

28 октября, 17 часов 05 минут

по центральноевропейскому времени

Государство Ватикан, Италия

Стоя перед дверью хирургической палаты, Эрин до смерти боялась услышать плохие новости. В руках у велиалов была Книга и средства для того, чтобы ее открыть. Достаточно ли этого, чтобы совершить необходимое преображение? Неужели зло одержало верх?

Нейт неуклюже закачался и сел на пол возле ее ног. На его штанинах проступили свежие пятна крови. Она никогда не видела его таким бледным. Его откинутая назад голова уперлась в стену.

Вытащив из кармана куртки бутылку с водой, Джордан вложил ее в руки парня. Нейт осушил ее одним непрерывным глотком. Сколько времени прошло с того момента, когда он последний раз пил? У Эрин не возникло мысли спросить, не испытывает ли он жажду, а ведь она почти все время с того момента, как Нейта бросили в камеру, заставляла его двигаться в быстром темпе.

Бернард, поймав взгляд швейцарского гвардейца, указал ему глазами на Нейта.

— Отведите этого человека к врачу. И эту женщину тоже.

— Нейта заберите сейчас, — попросила Эрин. — А я подойду через минуту.

Бернард, чуть поколебавшись, кивнул в знак согласия. Гвардеец помог Нейту встать на ноги.

— Да я же в порядке.

Нейт пытался встать прямо, но его спина непроизвольно заскользила вниз по гладкой дубовой панели.

— Ну конечно, ты в порядке, — подбодрила его Эрин. — И я в порядке. Мы просто посмешим их. Я приду сразу же за тобой.

Нейт скептически приподнял бровь, но не сопротивлялся, когда два гвардейца, взяв его под руки, повели по залу. Он крепкий парень, и с ним все будет хорошо. Эрин старалась не думать о Хайнрихе, не вспоминать о том, как его уносили. Она была уверена, что скоро снова увидит Нейта.

Джордан достал из кармана куртки санпакет.

— Ты ведь наверняка не пойдешь за этим мальчишкой?

— Раны на моей шее кажутся намного более опасными, чем на самом деле, — ответила она.

— Да, они выглядят даже угрожающими. — Джордан вынул из пакета смоченный в спирте тампон — его запах был хорошо знаком Эрин.

Она сжала зубы, когда он, держа тампон, потянулся к ней, но прикосновение его руки к ее шее было таким легким, как будто он держал в пальцах птичье перышко.

— Ну, что дальше? — Его знакомые голубые глаза смотрели прямо в ее глаза.

Сердце Эрин забилось сильнее.

— Что дальше?..

— Что теперь предпримет Батория? Где она откроет Книгу? — Тон, каким он задавал эти вопросы, наводил на мысль о том, что, по его мнению, ответ на них ей известен.

Эрин пыталась сосредоточиться на разговоре, а не на мысли о том, как близко возле нее он стоит, с какой осторожностью и нежностью касается ее горла.

— Для Книги очень большое значение имеет то, как ее будут открывать и где.

— Ты говоришь о ней, словно о человеке.

Джордан отвел пряди волос с ее шеи и протер то место, которое они закрывали, водя тампоном от скулы к ключице. Эрин вздрогнула и, чтобы скрыть это невольное движение, переступила с ноги на ногу.

— Интересно, неужели не существует каких-либо хитростей, которые мастер, создававший эту Книгу, заложил в ее конструкцию?

— Согласен с вами, — ответил ему Бернард, поправляя ярко-красную шапочку без полей на своей белой голове. — Я всегда именно так и понимал пророчество. Книга ведь может быть открыта только в Риме. Но где именно в Риме?

— Если святая земля является важным аспектом для сангвинистов, — сказала Эрин, чувствуя, что она приближается в мыслях к чему-то важному, — то и для Книги этот фактор тоже имеет значение. Какое место в Риме является наиболее святым? Усыпальница святого Петра? — Она отошла на шаг от Джордана — ей надо было подумать, а исходившие от его тела тепло и мускусный запах не давали ей возможности сосредоточиться. — Но если бы велиалы хотели открыть Книгу именно там, то для начала им понадобилась бы папская кровь, а уже затем кости, следовательно, они могли бы открыть Книгу в том месте, где находились кости.