«Это была книга моего отца, — сказал император. — Я нашел ее сегодня».

«Он был велик и добр, — сказал Джон Ди, — и я чту его память».

Почудилось ли ему в полутьме комнаты или глаза императора и впрямь наполнились слезами?

«Слишком сложно для меня, — сказал император, открывая книгу. — Но если вы расскажете мне, я послушаю. Возьмите вина».

Управляющий налил вина из большого кувшина и удалился. Они остались наедине. Джон Ди, являвшийся ко двору королевы английской и учивший ее алхимии, приносивший прошения королю Польши Стефану, посвятивший книгу Максимилиану из дружеских чувств и по обязанности, — Джон Ди на мгновение смешался: смутило его присутствие не императора, но тех незримых сил, чье горькое послание он должен был передать.

Он начал рассказывать о своем детстве. Его отец Рональд был слугой Генриха Английского. Он вырос в Лондоне, у реки. В юности он видел необычайные вещи, слышал бестелесные голоса. Нет, всё в прошлом — с тех пор, как он достиг возраста мужчины. Но все же он не забыл, что отовсюду, из каждого атома, из каждого воздушного слоя за нами благосклонно наблюдают те, кто желает нам благополучия и предстательствует за нас перед Престолом Божиим.

Но вот наконец они прямо заговорили с ним. Впрочем, нет, не с ним, нет, он их не слышит, уши его запечатаны, глаза слепы; но милостью Божией он нашел друга, и вместе они получили вести от ангелов и занесли их в книги числом двадцать восемь. Книги привезены в сей Град, и император волен изучить их. Тогда и он увидит, каковы намерения ангелов, к какому пику приближается мир и что надлежит сделать, дабы оказаться достойными его и создать новый мир, лучше старого.

Он без колебаний сообщил Рудольфу, что для понимания даров и обещаний ангелов император должен отречься от своих грехов и покаяться. Христос не боялся обличать сильных мира сего и говорить правду властителям, а доктора Ди наделил полномочиями Христов ангел Уриэль. И Джон Ди заговорил. Император (у которого от любовницы, жены его лучшего антиквара, было пятеро детей, который пренебрегал своими обязанностями перед Богом и людьми, который месяцами не читал почту, который хотел или умереть от своей руки, или жить вечно) молча внимал ему; вино в бокале оставалось нетронутым.

«Я не лукавлю, — сказал доктор. — Я не лицемер, нет во мне и амбиций. Я не слабоумный, не мечтатель. Клянусь спасением души, что причина для таких слов у меня веская».

Доселе недвижный или, по крайней мере, неподвижный липом (сказалось испанское воспитание — он мог выслушать что угодно, не меняясь в лице, как бы ни содрогалась его душа), император поднялся со стула.

«Есть ли у вас «Стеганография» старого шпонхаймского аббата, Тритемия?»

«Да, — сказал доктор Ди. — Много лет назад я переписал ее для себя».

«И у меня есть. Рукопись самого аббата. Где-то лежит. Он был исповедником первого Максимилиана, деда моего отца.[529]В «Стеганографии» сказано, как вызвать ангелов. Сотни ангелов».

«В молодости, — ответил Ди, — я пробовал сделать это. Но когда я звал, никто не появлялся. Их нельзя принудить; они приходят, когда хотят. И когда настало время, они явились».

Император сжал руки за спиной и начал медленно мерить шагами комнату. Он оказался ниже ростом, чем можно было заключить, пока он сидел: большая голова, массивная челюсть и борода.

«Однажды Максимилиан спросил Тритемия, — произнес император, — почему злой человек получает власть над злыми духами, заставляя их выбалтывать секреты, добывать веши, в то время как добрый человек ничего не может получить от ангела».

Доктор Ди склонил голову.

«Они были очень щедры к нам, — ответил он. — Помогли мне закончить книги, когда я уже перестал верить, что смогу справиться сам: дали нам иные книги мудрости, которую мир не исчерпает и за тысячу лет. Они дали нам камень, более ценный, чем любое земное царство».

Император замер на полушаге.

«Камень?»

«Кристалл, — пояснил Ди, — внутри которого можно видеть ангелов и говорить с ними».

«Хм, — сказал император. Он возобновил хождение и снова оказался у стола, у «Монады». — Вы можете создать Камень?» — спросил он.

Доктор Ди знал, о чем тот: его предупредили, какой вопрос задаст император; и он ответил, как велел ему ангел Уриэль.

«Да, — сказал он. — С помощью Бога и Ангелов Его я могу создать Камень. Мне было сказано, что я могу преуспеть».

Император устремил на Ди несчастные глаза, в которых можно было увидеть сомнения, или желание, или мольбу — совсем как у застенчивого ребенка; и Джон Ди понял, почему Уриэль так говорил о Рудольфе.

«Они желают вам покоя, — мягко сказал он императору всего мира. — Истинно так».

Камень Философов и Эликсир Жизни изготовляются из философского золота, сиречь золота, созданного силою Камня из низкой материи. Нет другого способа создать Камень, кроме как из философского золота, а единственный агент, способный добыть Эликсир из золота, — это Камень. Потому процесс этот обозначен символом дракона, пожирающего свой хвост.

Но первый шаг — попытка получить золото; и это не так уж сложно.

Земля и мир, как мать и отец, создают золото из низкой материи. То же надлежит сделать и тебе — стать золоту матерью, отцом и повитухой.

Прежде всего, следует взять prima materia, какую Бог создал из ничего. Поскольку Бог сразу же принялся работать с сотворенной prima materia, изменяя ее путем добавления, разделения и сочетания, чтобы возникло все ныне сущее, тебе следует воссоздать ее для своего труда: изъять из неких тел все, что было добавлено к материи и сделало эти тела самими собой, — землю, воздух, огонь и воду в различных соотношениях, — и оставить только исходную сущность. Субстанцию: нагую, нежную, неописуемую. Сгодится любая часть тварного мира — изменчивый меркурий, свинец, лошадиная моча, — в них содержится одна и та же субстанция. Потому и говорят мудрые делатели, что Камень обретается вокруг нас, в воздухе, на улице, в поле, незаметный и бесценный.

Итак: когда ты снял покровы с низкой материи, осталось постепенно же добавить то, что придает ей свойства золота, как то: желтизну, благородство, мягкость, должный вес, безвкусие и прочие атрибуты. Каким образом? Вложив в нее семя, как мужчина помещает дарующее форму семя[530]в горячий бесформенный хаос женского лона, и вокруг семени собирается то, что станет ребенком. Золото растет из семени, вложенного в хаос, или газ,[531]или безымянную Субстанцию, уже добытую из материи, у которой есть имена.