В 1673 году Яков женился на Марии из Модены, тоже ярой католичке. Неудивительно, что сразу же после своей коронации он расставил католиков на важные посты в правительстве. Это пробудило опасения, что он собирается восстановить римский католицизм в качестве государственной религии даже среди его англиканских сторонников. Кризис наступил 22 февраля 1689 года, когда Яков II был вынужден отречься от престола в пользу Вильгельма Оранского и его жены Марии, которые были убежденными протестантами.

Это событие знаменовало конец правящей династии Стюартов, но не было концом для Якова II и якобитов (т. е. его католических сторонников). Как и Карл II до него, Яков отправился в ссылку и нашел убежище во Франции при дворе Людовика XIV. Он взял с собой всю свою семью и большую группу якобитов и поселился с ними во дворце Сен-Жермен в окрестностях Парижа. Именно там, согласно некоторым историкам масонства, появились первые официальные масонские ложи во Франции.

После смерти Якова II в 1701 году его тринадцатилетний сын, принц Яков Фрэнсис Эдуард, был немедленно признан Людовиком XIV в качестве Якова III, английского короля в изгнании. Однако в 1713 году Людовик заключил мир с Британией, и «старый претендент», как теперь называли Якова III, отбыл в Рим вместе со своей семьей и якобинским двором. В 1714 году умерла его сводная сестра королева Анна, не оставившая наследников, но закон, принятый английским парламентом, не позволял Якову вступить на престол из-за его католического вероисповедания, поэтому британская корона перешла к курфюрсту Ганноверскому, протестанту, который стал королем Георгом I.

Среди небольшой группы якобитов в Риме, составлявшей все более разобщенный двор династии Стюартов в изгнании, находился хорошо образованный шотландец по имени Эндрю Рэм — си, служивший преподавателем у детей «старого претендента». Рэмси, лучше известный франкмасонам как «кавалер Рэмси», вскоре сыграл ключевую роль в эволюции масонства.

Тем временем в Британии масонство наконец получило официальный статус после создания Гранд-ложи в Лондоне 24 июня 1717 года — в день Иоанна Крестителя, который стал праздничным днем и «Новым годом» для франкмасонов.[1237]В Евангелии от Матфея сам Иисус прославляет св. Иоанна следующими словами: «Истинно говорю вам: из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя».[1238]

Согласно христианской традиции, Иоанн Креститель, наделенный пророческим даром и подготовивший путь для Христа, затем отошел в сторону со словами: «Ему должно расти, а мне умаляться».[1239]В этом замечании содержится намек на солнечную символику, безусловно, понятный для франкмасонов, так как после 24 июня продолжительность дня действительно начинает уменьшаться после прохождения Солнца через точку летнего солнцестояния.

Праздник традиционно начинался в канун дня св. Иоанна, т. е. 23 июня, и некогда назывался «ночью костров» в отдельных районах Европы и Ирландии, но в юлианском календаре существует ошибка, связанная с продолжительностью истинного солнечного года, которая относится и к новому, более точному григорианскому календарю. В результате этой ошибки год за го дом день «23 июня по юлианскому календарю» отдалялся от точки летнего солнцестояния, так что в 1717 году он наступил лишь через 13 дней после фактического солнцестояния. В то время Британия и ее американские колонии еще не приняли новый григорианский календарь (который они считали порочным католическим новшеством). Официальный юлианский календарь, принятый в Британии, на 11 дней опережал новый григорианский календарь.

Поэтому канун дня Святого Иоанна (23 июня 1717 года по юлианскому календарю) соответствует 4 июля по григорианскому календарю. Давайте запомним это любопытное превращение, поскольку 4 июля является датой, которая вскоре приобрела огромное символическое значение в американских колониях и во Франции.[1240]

Ложа правящих классов

Образование Гранд-ложи 24 июня 1717 года произошло в результате объединения четырех старейших лож Лондона. Начиная с этой даты, франкмасонство больше не являлось тайным обществом, но действовало открыто и в такой манере, которая, несомненно, навлекла бы обвинение в ереси в прежние, менее просвещенные времена.

Энтони Сейер был назначен первым магистром (великим мастером) новой ложи.[1241]О Сейере нам известно очень мало. Он оставался на своем посту в течение лишь одного года; в 1718 году на смену ему пришел Джордж Пейн, а в 1719 году — прославленный Джон Теофил Десанжюли.[1242]Француз по рождению, Десанжюли был привезен в Англию младенцем его родителями-гугенотами, бежавшими из Ла-Рошели во время гонений на протестантов при Людовике XIV. Он стал блестящим ученым и изучил юриспруденцию в Оксфорде. В 1714 году Десанжюли был избран членом Королевского общества и впоследствии стал его куратором. Там он подружился с несколькими знаменитыми учеными, включая великого Исаака Ньютона. Именно Десанжюли привлек к масонству многих дворян, в том числе герцога Лоррейнского, будущего императора Священной Римской империи Франциска I, и принца Уэльского, сына Георга II, наставником которого он был.[1243]Во многом благодаря Десанжюли с 1721 года Гранд-ложу Англии всегда возглавлял член королевской семьи.[1244]

Наличие таких знатных и влиятельных покровителей, а также политика религиозной терпимости и свободомыслия (в парадоксальном сочетании со строгой клятвой соблюдать тайну) сделали франкмасонство чрезвычайно популярным среди аристократии и образованных представителей среднего класса. Повсюду в Европе стали возникать масонские ложи. Первая парижская ложа английского происхождения, носившая имя св. Фомы, была открыта в 1726 году Чарльзом Редклиффом, который принадлежал к старинному шотландскому роду, сохранившему верность Стюартам. По-видимому, сам Чарльз Редклифф был сыном незаконнорожденной дочери Карла II.[1245]В 1746 году Редклифф предпринял неблагоразумную попытку вернуться в Англию, где он был арестован как якобитский шпион и казнен.

Другим незаконнорожденным потомком Карла II, председательствовавшим во французской ложе La Loge d'Aubigny, был герцог Ричмондский, внук герцогини Портсмутской Луизы де Керуаль, фаворитки Карла II.[1246]Герцог Ричмондский также в течение некоторого времени занимал пост магистра лондонской ложи в 1724 году.