– А ты уж не думаешь ли, будто я дома останусь? – Альтия смотрела на сестру, как на сумасшедшую. – Еще чего! Если мы отправляемся за «Проказницей», я должна быть на борту!

Кефрия пришла в окончательный ужас:

– Но… но это же неподобающе! «Совершенный»… такой ненадежный корабль… с ужасным сбродом вместо команды… он отправится в опасное плавание, и не исключено, что придется даже сражаться! Нет, нет, немыслимо! Что скажут люди о Вестритах, если мы позволим тебе отправиться на таком корабле?

Взгляд Альтии сделался каменным:

– Я бы больше волновалась о том, что скажут люди, если мы переложим на чужие плечи весь риск по вызволению нашего семейного корабля. Мыслимо ли говорить, будто это жизненно важное дело, и просить друзей оказать нам помощь, но тут же заявлять, будто одному из членов семьи «не подобает» рисковать самому?

– Честно говоря, я считаю, ей стоит плыть, – заявил Брэшен. То, что кое у кого из присутствующих просто отвисли челюсти, его ничуть не смутило. Обращался же он к Кефрии, понимая, что окончательное решение остается все же за ней: – Если всем не будет ясно до боли в глазах, что это предприятие затеяно именно Вестритами, никто из старинных торговцев нас не поддержит. «Что? – скажут они. – Доверить живой корабль никчемному отпрыску торговой семьи, лишенному наследства? И чужестранке?…» А если… лучше сказать – когда мы снова завладеем «Проказницей», ей несомненно понадобится Альтия. Еще как понадобится!… – И он осторожно заглянул всем по очереди в глаза: – Вот только сдается мне, что ей не следует плыть ни в качестве капитана, ни старпома, ни даже члена команды. Матросня будет вся из крутых ребят, таких, что в подчинении их придется держать порой кулаками. Крепко подозреваю, мы наберем таких, которые не зауважают тебя, пока ты их башкой о палубу не приложишь. Это у тебя, Альтия, вряд ли получится… А просто работать изо всех сил с ними бок о бок – к сожалению, этим их уважения не заслужишь… Будут то и дело «на вшивость» тебя проверять, пока однажды бока не намнут.

Глаза Альтии сузились:

– Повторяю для бестолковых, Брэшен Трелл: мне не нужны няньки! Если припоминаешь, я доказала, что гожусь кое на что, и не в телесной силе было дело. А мой отец всегда говорил: доброго слова не стоит такой капитан, который мордобоем порядок наводит!

– У него для этого старпом был, – парировал Брэшен. И гораздо мягче добавил: – Твой отец, Альтия, был замечательным капитаном, плававшим на чудесном корабле. К нему охотно собирались самые лучшие моряки, и не ради высокого заработка… Боюсь только, у нас не будет таких возможностей, как у него. И людей мы не сможем набирать с таким разбором, как он… – Тут Брэшен невольно зевнул и очень смутился. – Устал, – пояснил он коротко. – Пока не посплю хоть чуть-чуть, ничего нового не придумаю… Что ж, сейчас мы хоть знаем, с какими трудностями придется столкнуться!

– Только одну позабыли, – вмешалась Янтарь. Все повернулись к ней, и она сказала: – Мы приняли как данность, что «Совершенный» охотно отправится с нами… Между тем я бы за это не поручилась. У него своих страхов хоть отбавляй. Он иногда ведет себя, точно напуганный мальчик, а временами приходит в дикую ярость, что может быть очень опасно. Поэтому, если мы собираемся достигнуть успеха, нам жизненно необходима его добрая воля. Если попробовать принудить его – рассчитывать не на что…

Роника спросила:

– Как тебе кажется, его трудно будет уговорить?

Резчица пожала плечами:

– Понятия не имею… Совершенный абсолютно непредсказуем. Сегодня он с тобой во всем соглашается, а на другой день или через неделю меняет свое мнение на противоположное. И ничего не поделаешь, нам придется с этим считаться…

– Совершенным мы займемся, когда черед дойдет. Для начала нам нужно, чтобы Давад Рестар добился от Ладлаков согласия так или иначе уступить его нам.

– Думается, как раз этим я могла бы заняться, – сказала Роника, и был в ее голосе отзвук холодной стали. Кефрия на миг даже посочувствовала Даваду. – Полагаю, не позже чем завтра к полудню я получу определенный ответ… Зачем бы откладывать? Надо сразу брать быка за рога!

Брэшен тяжело вздохнул.

– Значит, договорились, – сказал он. – Я приду завтра ближе к вечеру… Роника, Кефрия, спокойной ночи… Доброй ночи, Альтия.

Внимательный слушатель мог бы заметить, что с Альтией он попрощался чуть-чуть иным тоном, чем с остальными.

– Доброй ночи, Брэшен, – отозвалась Альтия.

Янтарь тоже распрощалась со всеми. Альтия собралась было проводить их до двери, но тут поднялся мальчишка, и Кефрия в который раз осудила младшую сестру за способность действовать по первому побуждению.

– Альтия, тебе еще надо придумать, где мальчика уложить, – сказала она.

Однако паренек покачал головой:

– Не-а! Моя с ним уходи! – И он мотнул головой в сторону Брэшена.

– Я сказал – нет, – проговорил Брэшен тоном решительного отказа.

– Моя свободный, так? – уперся бывший невольник. И склонил голову, уставившись на Брэшена исподлобья: – Твоя не моги меня останавливай!

– Не очень-то на это рассчитывай, – зловеще предупредил Брэшен. Но потом смягчился: – Слушай, парень, недосуг мне еще и о тебе думать. У меня даже дома нет, чтобы тебя с собой взять. Шляюсь, знаешь ли, сам по себе…

– Моя тоже, – заявил мальчишка спокойно.

– Да пусть идет, – вступилась Янтарь. Странная задумчивость отражалась на ее лице. Она кривовато улыбнулась и добавила: – Плохая примета – дать от ворот поворот первому же члену команды, да еще такому, кто больше всех жаждет служить!

– Тетка прав! – тут же заявил нахальный мальчишка. – Эл не уважай того, кто не рискуй! Твоя рискни – возьми моя. Твоя не пожалей!

Брэшен плотно зажмурился и затряс головой. Но, когда он пошел к выходу из комнаты, мальчишка последовал за ним, и Брэшен больше не пытался отделаться от него. Янтарь смотрела на них, чуть заметно улыбаясь.

– Как ты думаешь, они вправду могут вернуть папу домой? – тихо спросила Малта, когда гости вышли.

Пока Кефрия думала, что на это ответить, заговорила Роника.

– Деньги у нас тают, милая. Так что нет никакого смысла отказываться от этого риска. Если получится, значит, семейное состояние удастся спасти. А если нет – значит, быстрее пойдем на дно. Только-то и всего…

Кефрия про себя ужаснулась – как можно открывать ребенку такую жестокую правду! – но, к ее удивлению, Малта медленно кивнула.

– Я о том же думала, – сказала она.

За весь минувший год они с бабушкой в самый первый раз согласились на чем-то. И разговаривали друг с другом уважительно и спокойно, как подобает членам семьи.

При виде добычи все ее сомнения рассеялись, словно утренний туман под лучами жаркого солнца. Совместные духовные поиски с Уинтроу, его заботы и четкие нравственные принципы – все спало с нее, как спадает недолговечная краска с пробуждающегося диводрева. Стоило ей услышать крик впередсмотрящего, увидеть вдалеке парус – и нечто древнее зашевелилось в ней, внятно подсказывая: «Настало время охоты!»