– Всё, хватит, Сонь. В конце концов, у тебя теперь есть Юля. Всё сложилось, как сложилось.

Соня всхлипнула и словно в обморок провалилась в короткий бредовый сон. Проснулась резко, как от кошмара, нащупала Марка и снова прижалась к нему всем телом.

– Я тебя люблю. Люблю. Не отпускай меня. Никогда, обещай, что больше не будет больно. Я больше не вынесу.

– Тш-ш-ш, – Марк поцеловал ее в лоб и крепко стиснул в объятиях. – Спи, не отпущу.

Проснулись оба еще до рассвета. Марк выпил давно остывший чай и снова лег на кровать сзади Сони. Придвинувшись, убрал ее волосы в сторону и поцеловал в шею. Она вздрогнула, нащупала его руку и сжала пальцы. Несколько минут смотрели на светлеющее небо. Солнце вставало постепенно, словно нехотя, окрашивая облака в карминово-коралловые оттенки.

Соня шевельнулась.

– Марк?

– М?

– А почему ты мне написал? Почему вообще нашел меня после стольких лет?

Он ответил с опозданием, сначала погладил обнаженное бедро Сони и, сместив руку на живот, обрисовал пальцем ямку пупка.

– Не поверишь, в инстаграме проходил флэш-моб. Я обычно в таком не участвую, но приглашение пришло от Кристины, а ей от кого-то еще. Там смысл такой, нужно сделать то, чего боишься и о чем мечтаешь. Название что-то вроде «Сделай это». Я сначала подумал – фигня какая-то, но сама мысль несколько дней не давала мне покоя. Я никогда не забывал боль, мучившую меня годами. Никак не мог смириться с тем, что наши пути разошлись, и мы даже не поговорили. Нашел тебя в инстаграме. На самом деле я не думал, что все зайдет так далеко. А потом ты сама написала. А дальше… Я не смог снова жить без тебя.

Соня не ответила и не повернулась. Она знала, кто запустил этот флэш-моб, и пыталась уложить эту мысль в своем перевернутом ночными открытиями сознании. Марк придвинулся вплотную к ее бедрам и поцеловал в затылок:

– Моя очередь наказывать любовью.

Она накрыла рукой его ладонь и распластала на своем животе.

– Мы и так друг друга достаточно наказали.

Они не покидали постель несколько часов, питались только чаем и поцелуями. Марк расцвечивал кожу Сони алебастрово-белыми, перламутровыми отпечатками, разрисовывал коралловыми всполохами и вплетал в эмоциональный узор бирюзовую надежду. Соню опять кидало на эмоциональных волнах от восторга к отчаянию, от любви к ярости. Марк уже не удивлялся, когда во время поцелуя она начинала плакать или неожиданно впадала в истерику сразу после тягучей нежности.

Утро давно перешло в день, за окном шумел жаркий город, в соседних номерах раздавались голоса. Жизнь продолжалась. Соня старательно гнала от себя мысли о скором расставании. А еще о необходимом разговоре. Самом важном разговоре.

Марк лежал на бедре Сони, она зарылась пальцами в его волосы и слегка царапала ногтями кожу. Прикрыв глаза и млея от удовольствия, он рисовал аквамариновые круги на ее коленке. Почувствовав в ней напряжение, приподнял голову.

– Я знаю, что ты скажешь.

– Откуда?

– Оттуда. За этим я сюда и приехал. Прежде чем ты все это произнесешь, просто подумай. Представь, если бы не было остальных обстоятельств, только мы, углы треугольника, ты бы ушла от мужа?

Соня вздрогнула.

– Ты ведь знаешь, кто мой муж?

– Догадался по фамилии. Да и среди фоток в твоем профиле есть семейные. Не так уж сильно он изменился. Я благодарен Бублику. Не знаю, смог бы я в восемнадцать лет поступить, как он. Он спас тебя, а меня не было рядом. А теперь я завидую ему и не могу с этим ничего поделать, – Марк вздохнул и продолжил другим тоном: – Но я не так великодушен, как Надя. Не отступлю. Теперь точно не отступлю.

Соня замерла.

– Зачем выдумывать альтернативную реальность? У меня не только Кирилл. Есть Юля, Тим. И я не могу их оставить. Не могу без них. Даже если бы я могла уйти от мужа, от них не могу.

Марк приподнялся.

– Ты меня любишь.

– Люблю и не отрицаю это, – Соня сжала пальцы, не осознанно сделала больно. – Уже не отрицаю. И эта любовь подобна болезни. Она меня пугает. Мне ее слишком много. Лучше бы она была маленькая и карманная, а потому живучая. А эта… страшная. Не вмещается и, боюсь, разрушит меня или саму себя от избытка чувств.

Марк тряхнул головой, встал. Пройдясь по комнате, собрал вещи и оделся. Соня наблюдала за ним, сидя на кровати, и даже не пыталась прикрыть наготу.

Он сел рядом.

– Ты не о том думаешь. Разве ты сможешь теперь жить как раньше? Без этой, как ты говоришь, болезни?

Соня почувствовала, что ее снова начинает трясти.

– Ты не понимаешь. Мы в разных обстоятельствах. У тебя нет жены и детей. Ты сам по себе, тебе никого не нужно предавать.

Положив ладони на плечи Сони, он грубо ее встряхнул.

– Ты предаешь саму себя!

Соня сжала пальцами простыню.

– Не заставляй меня делать выбор. Это невозможно. Юля никогда меня не простит. А я тебе этого не прощу и возненавижу.

Марк встал, несколько минут стоял, отвернувшись к окну.

– Я не смогу без тебя.

Она вскочила, заметалась по комнате в поисках одежды. Запуталась в простыне и, споткнувшись, упала на пол.

– Нет! Уходи! Или… Я сама уйду. Для меня это не выбор. Его просто нет. Я не могу потерять семью. Уходи!

Марк замер на секунду, точно его шарахнуло молнией. После всего, что произошло, Соня выбрала не его. Опять выбрала не его. Он подхватил ее под локти и приподнял, заставил посмотреть в лицо. Соня не представляла, что Марк при своей обездвиживающей красоте и самоуверенности может выглядеть таким умоляющим и опустошенным.

– Я… я согласен на один день в году. Лишь бы знать, что он у меня будет, позволь просто быть в твоей жизни, пусть в переписке, в фотографиях. Быть рядом и хотя бы иногда в твоем сердце. Только не уходи от меня совсем.

Соня медленно кивнула.

– Мне нужно уехать. Сейчас мне нужно уехать.

12 глава. Прозрачный август

Дышит маревом в жару,

Дымкой стелет поутру,

Любовь детей

Крепче сетей

Залатает в сердце дыру.

Всю неделю после поездки в Сочи Соня бродила сама не своя и, чтобы не попадаться Кириллу на глаза, постоянно сбегала на работу. К счастью, он был занят открытием новой кофейни, с головой погрузился в оформление документов и покупку оборудования. Хотел все успеть до отдыха в Крыму. Соня надеялась,