моей руки! Я клянусь тебе, что перестану пить! Можешь вычеркнуть меня из книги, но молю!..»

— Ты докричался до меня оттуда? Сильна же воля утратившего… Что ж, хорошо, я дам тебе то, что ты просишь. И заберу то, от чего готов отказаться.

— Автор? — пораженно вскинул голову всклоченный Архимаг.

— Нет. Уж извини, — ответил ему молодой голос.

Голос, почему-то ассоциирующийся у него с белым и золотым.

— Время пришло! — поразился Зак, и его губы сами собой произнесли сокровенное имя. — Архимаг Ловен из гильдии Брау!

И Зак знал, что сейчас каждый маг и Архимаг четко осознает в своей голове то же самое имя. Архимаг Ловен из гильдии Брау — новый Глава Иорфа!

Морщины и седина старого пьяницы испарялись. Он омолаживался, а его одежда превращалась в благородные одеяния Главы. Все Шоураи, находящиеся поблизости смотрели на это во все глаза. А бывший Ловен поднимался в воздух на одной силе воли, гневно смотря на Зака.

Но по мере его возвышения гнев уходил. И в конце Ловен уже не смотрел на Зака. Он просто смотрел туда, куда должен был ударить.

Потому что Зак перестал существовать.

Глава Иорфа, вновь избранный в землях шиноби, вскинул руки, и с них в землю ударил луч чистейшего белого света, взрывом разрушивший каменистую землю и оглушивший всех вокруг. Повинуясь его воле, луч прошел вправо, выжигая не только ненавистного Архимага, но и совершенно беспомощных перед полу-Божественной силой марионеток.

А потом Ловен в последний раз посмотрел на своего Главного Героя. И Сенсома почувствовал его взгляд. Но когда обернулся, Главы больше не было.

Его место — Иорф.

Новый вопль ярости троих оставшихся в живых врагов заставил каждого из Шоураев смертельно побледнеть.

Данзо Шимура

— Почему ты всегда такой хмурый?

— Потому что я слабый.

— Слабый?! Ты-ы-ы?! Да ты один стоишь отряда наших джонинов в твоем-то возрасте! А уж по сравнению со мной…

— Ты так говоришь, но… По сравнению с ними, я очень слабый.

— По сравнению с кем?

— С ними.

Сила удара Сенсомы была столь велика, что воздушная волна эхом прошлась почти по всему полю боя. Изуна Учиха — самый сильный, пожалуй, на данный момент, Учиха в мире, ничего не мог противопоставить Богу Шиноби. Сарутоби Хирузен бушевал поодаль. На него наседали сразу две фигуры в черный плащах: Третий Цучикаге Ооноки Камизуру, обладающий уникальным кеккей тота, которого боялись все страны в мире, и неизвестный черно-белый мутант, искусно использующий легендарный Мокутон. Ко всему прочему, там оставалось еще много марионеток Шоурая, стягивающихся с двух оставленных мест. Но Третий Хокаге не проигрывал.

Хмурый Данзо Шимура мрачно сплюнул на горячий песок. Он же просто вел дуэль.

Карума Учиха бесновался. Бесновался вполне закономерно — ублюдочный старик не давал ему приступить к битве всей своей жизни. Карума знал себе лишь одного по-настоящему достойного противника, и, учитывая его самооценку, им был не кто иной как сам Бог Шиноби. Только победа над великим Математиком Боя смогла бы полностью удовлетворить амбициям давно сошедшего с ума Учихи. Так его воспитал Мадара, которого ученик ненавидел всей душой.

— Перестань корчить рожу, старик! — закричал Карума, после очередной неудавшейся атаки. — Ты сдерживаешь меня! Будь горд, ублюдок! Какого Биджу ты выглядишь так, будто весь мир и вся жизнь — дерьмо?!

— Потому что я слабый, — в тон своим мыслям ответил Данзо. — А еще, потому что я мщу.

Каруми Узумаки… почему ее прекрасное имя так созвучно с дьявольским именем «Карума»? Неужели это все было предначертано судьбой?

Данзо много раз размышлял об этом, на такие думы у него было долгих тридцать лет. И он прекрасно осознавал, что тоже, как и свой вечный враг, сошел с ума. Сдвинулся на этом. Только если Карума хотел доказать самому себе, что вся его жизнь страданий имела смысл, то Шимура желал мести.

— Я прикончу тебя! — тут же зарычал Карума, отдохнувший от крайней попытки. — Убью!

Он бросился вперед на невероятной скорости Седьмых Врат. Пожалуй, он был быстрейшим на поле боя, если не считать Сенсому и Минато. Да, Данзо проигрывал ему в скорости.

Но это ничего не решало.

Смазавшийся в воздухе Карума возник прямо перед лицом главы Корня. Данзо ждал этого. До сих пор Учиха атаковал как попало, но именно сейчас решился на лобовую атаку. Он, видимо, решил, что Данзо достаточно вымотался. И был близок к истине.

Но это тоже ничего не решало.

За мгновение до удара, между Карумой и Данзо разлился жар. Огнемет в механической руке Данзо щедро плюнул хозяину прямо под ноги, а сам хозяин незамедлительно применил две техники по очереди. Первая — Стихия Ветра: Мстительный Порыв, которая вздулась в том месте, где оказался жидкий огонь, и превратила жар пламени в мощнейший взрыв. Вторая была уникальной техникой Шарингана самого Карумы, мгновенно отнесшая Данзо прочь от разрушений.

Карума не успел даже коснуться его. Он был быстрее, но его разум застилал его непомерный эгоизм. И беспорядочность безумия. А безумие Данзо, как бы велико оно не было, было упорядоченным.

Он знал, что делать, и как это делать. Он готовился к этому тридцать лет! У него были попытки, но они кончились провалом. Сейчас провала быть не могло.

Он сдерживал Каруму уже достаточно, общая битва вошла в решающую стадию. Сам Карума достаточно набесился и теперь делал глупые ошибки. Правая рука Данзо, выглядящая просто белой культей, покрытой змеиными чешуйками, тоже была готова.

И сам Данзо, наконец, был готов.

— Ты слабый, — произнес он, смотря как вырывается из поднятого взрывом дыма Учиха. — Даже слабее меня.

Механическая рука Шимуры медленно поднеслась к лицу. Он задумчиво осмотрел ее и пришел к выводу, что долго она не протянет. Да и запал почти иссяк. Но свою роль она еще сыграет. Не спеша он сложил механическую ладонь в кулак, оттопырив большой палец. И мрачно усмехнулся напрягшемуся Каруме:

— Мне даже не нужен этот мусор.

Механический палец уверенно и четко вошел в глазницу, начисто уничтожая Мангеке Шаринган. Брызнула кровь, но Данзо не обратил на нее и боль никакого внимания. Он был занят только любованием на побледневшее лицо своего вечного врага.

— Это было МОЕ!

Карума метнулся вперед, и Шимура встретил его скользящим блоком в