«Речь человека — зеркало его ума и знаний». Прежде, чем молвить что-то, поучает старейшина семейного клана своего отпрыска, стоит хорошо подумать. Ведь «плод торопливости — в делах и словах — это сожаление и раскаяние». И потому, «когда говоришь, то слова должны быть лучше молчания».

Отношение к слову на Бахрейне и в Аравии в целом — подчеркнуто внимательное. Ведя беседу, слова здесь тщательно взвешивают и просеивают. «Будь хозяином слов своих, дабы не стать их рабом», — наставляет арабов Аравии мудрость их предков. Ибо «глупцы — рабы слов своих». Сначала брякнут что-нибудь, не подумав, а потом раскаиваются и расплачиваются за это.

Знания и опыт приобретаются в течение всей жизни, заметит в разговоре с внуком пожилой бахрейнец из знатного торгового семейства Бахрейна. И потому «язык знаний и опыта жизни — самый убедительный». Ум же надлежит накапливать, непременно и на протяжении всей жизни. Ибо человека из беды выручить может только ум его. Ведь недаром в народе говорят, что «злейший враг человека — его глупость, а лучший друг человека — его ум».

Беседуя с бахрейнцем о прошлом и настоящем земель «Острова арабов», о тех удивительных метаморфозах, что произошли в жизни арабов Аравии, пожилой, немало повидавший на своем веку коренной житель Бахрейна скажет, что «успех и удача тесно связаны друг с другом», но основа любого успеха — это, все же, знания и опыт. И, улыбнувшись, упомянет к месту присказку предков о том, что «один волос — не борода; и знания, как и бороду, нужно растить терпеливо».

В особой чести в племенах Аравии были в прошлом поэты, или «златоусты» в речи аравийцев, и сказатели. Владение «искусством слова» почиталось в Древней Аравии наравне с навыками езды на лошади и мастерством владения мечом и луком. Испокон веку аравийцы величали поэтов воспевателями деяний предков, а сказателей — хранителями легенд и преданий, этих изустных летописей времен и племен Аравии. Слава поэта ширила среди аравийцев добрую молву о племени, к которому принадлежал тот или иной именитый поэт. Победителя «турнира златоустов» на легендарном рынке Сук ал-‘Указ, где ежегодно собирались, чтобы «померяться силой слова», лучшие поэты, сказатели (гассы) и ораторы (хати-бы) Аравии, и куда послушать их и обменяться товарами стекались люди со всех концов Аравии, встречали в племенах как героя. Ведь касиду такого поэта, то есть поэму в стихах, посвященную своему племени, его делам, ратным и мирским, по кусочкам разносили по всем уголкам Аравии слышавшие ее в ‘Указе представители племен Верхней и Нижней Аравии.

По возвращении домой поэту, громко заявившему о себе в ‘Указе, устраивали пышный прием. Девушки, по существовавшей тогда традиции, наряжались в брачные одежды, как бы демонстрируя тем самым, что каждая из них готова была бы стать невестой «златоуста», победившего в «поединке стиха и речи», открытом и честном, всех других «рыцарей слова».

В прошлом поэзия в Аравии была ничем иным, как передаваемой из уст в уста и пополняемой из поколения в поколение повестью «временных лет» аравийцев. Когда в том или ином племени появлялся свой поэт, рассказывает Ибн Рашик (ум. 1064), автор известного трактата о поэзии «Ал-‘Умда», то соседние племена посылали гонцов, чтобы поздравить «племя поэта» с удачей.

Поэты и ораторы в Древней Аравии состояли членами ближайшего окружения шейхов, эмиров и султанов. Случалось, что племя, оратор или «златоуст» которого терпели поражение в «поединке слова», предшествовавшем, по традиции, схватке племен на мечах, признавало себя побежденным, и покидало поле брани без боя. Искусство «нанизывания жемчужин-слов» и «составления ожерелий-фраз», то есть стихосложение, у арабов Аравии в великой чести. Владыки царств Древней Аравии обязательно держали при себе именитых поэтов и сказателей, дабы «не позволить времени пройти пером забвения по их жизни».

Первые стихи на арабском языке, как гласят легенды аравийцев, прочел Адам, оплакивая смерть сына своего, Авеля. Родина арабской поэзии — Аравийская пустыня. Собиратели арабской старины называли Аравию «колыбелью» арабов и ислама, арабского языка и арабской поэзии. Все семь известнейших произведений столпов древней арабской поэзии, победивших на «турнире слова» в ‘Указе, написаны бедуинами-кочевниками, жителями пустыни. Стихи поэтов, побеждавших в «поединках слова» в ‘Указе, вышивали золотыми нитями на шелковой ткани и вывешивали у дверей Каабы. Поэтому и стали называть их в народе словами «му’аллака» («подвешенные») или «музаггаба» («позолоченные»).

Поэзия, как отмечал именитый арабский мыслитель ат-Таухиди, являлась для древних арабов не только формой художественного самовыражения, но и архивом времени, скрижалями истории племен, энциклопедией накопленных знаний (19).

Поэта, кстати, величали ша’иром, человеком, сведущим в духовных ценностях аравийцев, их обычаях, традициях и нравах, и достойно воспевающим их. У арабов Древней Аравии стихосложение считалось самым великим даром, каким только мог облагодетельствовать человека Всевышний.

Поэты и сказатели, как свидетельствует время, были первыми летописцами жизни и деяний арабов Аравии. Позже ряды их пополнили историки и собиратели старины, притч и преданий, легенд и сказаний предков.

Одним из известнейших поэтов Бахрейна историки королевства называют шейха Ибрахима ибн Мухаммада Аль Халифу.

Быть опрятным в Аравии — это, помимо чистых одежд и ухоженных волос на бороде, еще и приятно пахнуть. Примером для аравийцев в этом деле служит Пророк Мухаммад. Согласно хадисам, то есть рассказам о поступках Пророка, Он умащивал себя благовониями; окуривал ими бороду и волосы. При молитвах зажигал мирру в курильницах. Мирра и ладан, как сказывали в те времена в Аравии, «источают ароматы Рая».

К лицам, что интересно, «справляющим нечистую должность», арабы Аравии уважения не питают. К таковым они относят цирюльников, банщиков, персонал прачечных и химчисток, а также мясников. Стригут и бреют в странах Аравии и поныне, равно как занимаются стиркой и чисткой одежды, а также торговлей мясом выходцы из других стран, в основном индусы. В кварталах, где проживают коренные жители, нет ни бань, ни парикмахерских, ни химчисток, ни мясных лавок.

Едят аравийцы, как правило, руками, Пищу берут и отправляют в рот только правой рукой. Так поступал Пророк Мухаммад. Ел Посланник Аллаха, по преданиям, с помощью трех пальцев правой руки, являвшихся, «естественной вилкой», дарованной людям Аллахом, чтобы пользоваться ею во время еды. Отдыхая на Бахрейне или в Дубае, и будучи приглашенным в гости к коренному арабу, нужно быть готовым к тому, чтобы и есть по-арабски. Притом не только за столом, но и на полу, что и поныне практикуется в сельской местности и, естественно, в кочевых племенах. Люди, собирающиеся на трапезу, рассаживаются на ковре вокруг разостланной арабской скатерти-циновки, сплетенной из пальмовых листьев, уставленной огромными блюдами с рисом, бараниной и овощами. Сидят со скрещенными ногами, или же с приподнятым правым коленом, как это делал Пророк Мухаммад.

Основу пищи арабов Бахрейна, да и всей Прибрежной Аравии, составляли в прошлом финики, верблюжье молоко, лябан (кисломолочный продукт), овсяные лепешки и рыба. Мелкой рыбой кормили даже домашний скот. Ее сушили на солнце, толкли, перемешивали с просом, листьями акации и финиками и добавляли в корм скоту. Размельченной в порошок сушеной рыбой сдабривали почву в огородах.