В качестве услуги он попросил у Константинополя пустовавшие земли от Сидиры до Загара. Византийское правительство благосклонно удовлетворило просьбу своего единоверца, и между двумя государствами наступил мир. Среди болгар началась активная миссионерская деятельность святых Кирилла и Мефодия. Данное событие существенно изменило и характер отношений между великими державами. Позднее он будет прославлен Церковью как святой благоверный князь Михаил. Неожиданны пути Божественного Провидения…[764]

В любом случае Крещение хана вызвало среди его соотечественников бурное негодование. Дело дошло до того, что с небольшой группой своих верных товарищей св. Михаилу пришлось биться с мятежниками, и победа досталась ему. После святой князь (а уже не хан) без большого труда привел всю Болгарию к Христу.

А в Халифате, надорвавшемся в вековой борьбе с Византией, продолжались «тронные бои». Коварный аль-Мутазз, ставший в 19 лет самым юным халифом за всю историю Арабского государства, немедленно приказал умертвить своего брата аль-Муайяда, которого сильно боялся, — как видно, новый правитель не был способен на что-то великое. На фоне его беспомощности турки без лишних слов резали берберов, причем в этой борьбе в 867 г. погиб один из наиболее талантливых арабских полководцев Васиф.

Затем халиф приказал умертвить нескольких знатных турок, приведших его к власти, а вслед рассорил между собой родственников уже скончавшегося к тому времени Мухаммада ибн Тахира — единственной реальной силы, способной объединить последние остатки арабской элиты. Как и можно ожидать, такая политика расторгла все сохранявшиеся отношения в обществе. Дошло до того, что провинции совершенно отказались присылать налоги в Багдад, чем полностью обесценили халифа в глазах гвардейцев-турок. Те не любили служить бесплатно, а потому в июле 869 г. просто умертвили своего должника, когда аль-Мутазз не сумел вовремя расплатиться с ними. Его бросили в тюрьму и подвергли пыткам, от которых халиф и скончался[765].

В это же время арабская армия, находясь в закате своей славы, еще раз попытала счастья на границе с Византией. Однако она потерпела страшное поражение, а ее командующий Мухаммад ибн Муаз попал в плен к византийцам[766]. Так арабы, долго писáвшие историю мира, начали сходить с ее страниц…

11 июля 847 г. скончался Константинопольский патриарх св. Мефодий, и царица, не желая отдавать выбор патриарха в руки клириков — видимо, из небезосновательного опасения новой фронды с их стороны, назначила столичным архиереем св. Игнатия (847–858 и 867–877). Это был сын императора Михаила I Рангаве Никита, в 14‑летнем возрасте насильно постриженный в монашество после политического падения отца. Вскоре после его пострижения выяснилось, что мальчик благочестив, прилежен и тверд в желании неуклонно следовать церковным традициям и канонам. Благодаря помощи, оказанной семейству Рангаве императором Львом V, св. Игнатий сумел построить на Принцевых островах три монастыря, настоятелем одного из которых и стал.

Строгий аскет, 33 года проведший в келье, непривычный к светскому обществу и лишенный навыков общения с людьми, св. Игнатий не без труда находил себя в Константинополе в новом качестве. В силу личных пристрастий ему больше соответствовал идеал студийских монахов, чем широкая, нередко компромиссная позиция св. Мефодия. В византийском обществе св. Игнатия хвалили за примирение Студийского монастыря с Церковью, но упрекали, как порицателя св. Мефодия.

Характерен следующий эпизод. Прибыв в Константинополь, чтобы выслушать волю святой императрицы, св. Игнатий сразу же решил продемонстрировать свое нерасположение к сторонникам св. Мефодия. Хиротонисать его в патриархи должен был круг заранее назначенных архиереев, куда вошел и Сиракузский епископ Григорий, сын императора Льва V Армянина. Но когда св. Игнатий увидал его, то громким голосом приказал тому удалиться (!). Разгневанный Григорий бросил свечку, которую держал в руках, на землю и в ответ назвал св. Игнатия «волком, противозаконно вторгшимся в Церковь». Затем он, епископ Сардикийский Петр и епископ Евлампий Апамейский вышли из храма. Григорий немедленно обратился с апелляцией в Рим, а попутно высказал сомнения в каноничности поставления патриархом самого св. Игнатия.

Он рассчитал все правильно: до императора Льва III Сиракузы окормлялись Апостольской кафедрой и папы не забыли нанесенной им обиды. Поэтому обращение в Рим стало хорошим поводом для того, чтобы вернуться к старому вопросу. Понтифик потребовал представить ему акты Собора, осудившего Григория Сиракузского, но Константинопольский патриарх, неоднократно позднее положительно высказывавшийся о прерогативах Римского епископа, на этот раз категорично отказал в требовании собрата. Он ответил, что Рим не вправе вмешиваться во внутренние дела Константинопольской церкви — знаменательный момент, который нужно помнить при оценке последующих событий[767].

Моментально создалась новая оппозиционная церковная партия сторонников покойного Константинопольского патриарха, с которой св. Игнатию уже вскоре пришлось считаться всерьез. Правда, усилиями правительства открытого разрыва отношений пока не произошло, но всем было ясно, что рано или поздно св. Игнатий будет вынужден столкнуться с противниками более решительно[768].

Ригоризм нового столичного архиерея привел также к тому, что вскоре новый патриарх вошел в жесткое противостояние с самыми могущественными людьми Римского государства. В первую очередь с Вардой. Уже немолодой человек, Варда презрел все писаные и неписаные приличия, выгнал из дома свою жену и сошелся с невесткой — женой своего покойного старшего сына. Безусловно, эта связь не была открытой — такого себе никто не мог позволить в Римской империи, но все константинопольцы, конечно, знали о тайной и порочной страсти первого помощника императора.

Как-то раз Варда направился на воскресную Литургию в храм Святой Софии, но патриарх приказал не пускать его в святилище. А в январе 858 г. св. Игнатий вообще отлучил Варду от Церкви, потребовав восстановить семейную связь с отвергнутой женой и прекратить отношения с невесткой.

Этого Варда стерпеть уже не смог. Представим себе: второй человек в Римском государстве подвергся публичному оскорблению! Тем более что при всех сплетнях его греховная связь не была никем доказана. И, конечно, далеко не все методы личного пастырского убеждения по отношению к Варде были использованы св. Игнатием до того момента, когда он отлучил первого министра Империи. В ответ по приказу Варды патриарх был арестован и заключен в темницу, где его подвергли телесным наказаниям. Патриарх непременно бы умер, поскольку мороз и голод вызвали в нем кровавый понос, но Константин Армянин, бывший подручный св. Феодоры, при посещении тайно оставлял ему немного вина и еды, когда рядом не было никого из стражей.