Экономическое планирование в Третьем рейхе в целом было менее рискованным занятием. Но почти с уверенностью можно утверждать, что здесь оно было более эффективным. Тому были веские причины. В 1920-х годах государственным аппаратом здесь уже была создана базовая структуруа современной смешанной экономики с хорошо развитой системой социального и жилищного обеспечения, так же как и с политикой экономического регулирования, начавшейся после окончания войны и продолжавшейся после финансового коллапса в 1923 году. К этому времени здесь установилась богатая традиция научных экономических исследований, на десять лет опередившая и предвосхитившая кейнсианскую революцию. Экономические умы Германии пристально следили за тем, что происходит в Советском Союзе, и создали новаторские работы по национальному бухгалтерскому учету, необходимому для внедрения эффективной макроэкономической политики. Статистическое управление рейха, основанное в 1872 году, было значительно расширено под руководством Эрнста Вагеманна после 1924 года; к середине 1930-х годов оно насчитывало 2800 сотрудников, что в семь раз превышало число сотрудников Госплана в начале 1930-х годов52. В 1925 году для мониторинга колебаний роста национальной экономики и анализа их причин был создан Исследовательский институт колебаний рынка. Инструменты, необходимые для регулирования экономики и контроля ее развития, были доступны уже до прихода Гитлера к власти.

Установление диктатуры в Германии усилило роль и расширило полномочия центрального аппарата экономической политики и планирования. В марте 1933 года президентом Рейхсбанка, центрального банка Германии, был назначен влиятельный банкир Ялмар Шахт. Он не являлся членом национал-социалистической партии, но был солидарен с новым режимом в его враждебности к старому экономическому порядку и симпатизировал экономическому национализму. Гитлер привлек его в качестве экономического эксперта, который был способен руководить экономическим возрождением Германии с большей уверенностью, чем партийные экономисты, и обеспечить фундамент широкомасштабного перевооружения страны. 56-летний Шахт смотрелся несколько неуместно среди одетой в коричневые рубашки партийной элиты. Он отличался консервативными взглядами и привычками, его круглое, напоминавшее птичье лицо, скрывалось за широкими очками без оправы. Выходец из традиционной чопорной буржуазной семьи, молодой Шахт сделал успешную карьеру банкира. Катастрофическое падение марки после войны выдвинуло его в первые ряды, когда он был назначен валютным комиссаром, после того как двое его предшественников покинули пост. Он добился стабилизации марки и возглавлял Рейхсбанк до 1930 года, когда подал в отставку в знак протеста по поводу репараций. Он вернулся в банк, уверенный в том, что Германии необходимо следовать новому экономическому курсу. «Эпоха экономического либерализма, – заявил он своим слушателям в 1934 году, – навсегда осталась в прошлом»53.

Шахт не стал внедрять полностью плановую экономику, которая не пользовалась большой политической поддержкой. Вместо этого он ввел систему централизованного экономического управления, используя все возможности контрольных механизмов, специально задуманных для контроля над рынком и стабилизации экономического развития. Контрольные меры носили и насильственный и директивный характер, опираясь на то, что Шахт называл «твердой рукой государства». Задача состояла в том, чтобы развитие экономики направить в желательное для правительства русло, но без центрального плана или центрального планирующего агентства54. Шахт практически мог сделать Рейхсбанк центром всего макроэкономического проекта, но в сентябре 1934 года его назначили министром экономики и он получил возможность, используя обе должности, координировать структуру управления экономикой. Ключевым моментом в стратегии Шахта был контроль над рынком капиталов и над торговлей. Первое он осуществил в 1933 году. Все инвестиционные решения должны были направляться в его офис в Рейхсбанке, который сохранил за собой право утверждать все вопросы, касающиеся капиталов. Преференции предоставлялись только проектам, составленным с учетом государственных приоритетов. Контроль над внешней торговлей, начало которому было положено в 1931 году в связи с ухудшающимся торгово-платежным балансом, был расширен в 1933 году и в конце концов обернулся системой регулируемой государством торговли, подчиненной «Новому плану» Шахта, введенному осенью 1934 года. Торговлей и распределением ключевого сырья и материалов, ведала система из 17 контролирующих органов, что позволяло государству взять на себя распределительную роль на рынке, отдавая предпочтение приоритетным проектам и отраслям промышленности55.

Система нормирования кредитов и распределения ресурсов выполняла примерно ту же функцию, которую в Советском Союзе выполняло планирование объемов производства и квотирования. Она дополнялась общенациональной организацией промышленности и сельского хозяйства, внедренной в 1933–1934 годах. Продовольственная палата рейха была создана путем принятия акта о внесении изменений в действующее законодательство от 15 июля 1933 года, и ее возглавил пресс-секретарь главного эксперта по сельскому хозяйству партии Вальтер Дарре. Ее функции и полномочия были определены вторым законом от 13 сентября 1933 года, который вводил общенациональную организацию сельскохозяйственного производства, ценообразования и маркетинга, как более всеобъемлющую, так и более эффективную по сравнению с советской системой контроля над обобществленным сельскохозяйственным сектором56. 27 февраля 1934 года по Закону о скоординированном восстановлении экономической системы Германии была создана общенациональная структура палат под эгидой Экономической палаты рейха во главе с экономистом Альбертом Пётцем. Все прежние экономические объединения были упразднены и вместо них появились шесть общенациональных палат, представляющих промышленность, торговлю, ремесла, банковское дело, страхование и энергетику. Общегосударственные палаты подразделялись на 43 дочерние экономические группы, каждая из которых, в свою очередь, состояла из менее значительных функциональных и территориальных объединений, общим числом 39357.

Роль корпоративных структур в диктатуре никогда не была до конца ясной, так как они, в отличие от советских главков, не имели планирующих и исполнительных функций. Их значимость становится яснее, если на структуру посмотреть в контексте тех усилий, которые предпринимались после 1933 года для централизации управления экономикой и сокращения сфер организационной автономии. Экономическая палата рейха действовала в качестве форума, на котором обсуждалась экономическая политика и координировалась ее реализация во взаимодействии с министерством экономики, во многом точно так же, как и Экономический Совет, созданный в Советском Союзе в ноябре 1937 года. Один из прикрепленных к палате экономистов, Фердинанд Грюниг, составлял балансовые и сводные общенациональные бухгалтерские отчеты для каждого сектора экономики, которые распределялись среди сотрудников государственного экономического аппарата как средство формирования экономической политики58.

Вся эта сложная структура управления гарантировала, что ни одно предприятие или ферма не останется вне контроля центрального аппарата. Палаты и группы стали важнейшими агентствами для сбора данных, необходимых для составления полной статистической картины всей экономики и осведомления всех ее членов о направлении и результатах государственной политики на высшем уровне. Центральные органы, в свою очередь, могли быть постоянно информированы о проблемах, существующих у самого подножия экономической пирамиды, посредством обязательных отчетов, которые поступали через каждые две недели от экономических групп59.