– Нам следует подождать хотя бы год, а уже потом объявлять о помолвке, – объявила она категоричным тоном. – Не хочу, чтобы нас осуждали или сплетничали.

– Господи, боже мой, Флора! – воскликнул Арчи, беря ее за руки. В последнее время они приноровились устраивать свои свидания в оранжерее. И сама обстановка там способствовала, по мнению Флоры, еще большей пылкости их встреч. – Не понимаю, почему ты так противишься? В конце концов, я же здесь хозяин. И, будь моя воля, ты бы стала моей женой уже в течение ближайшего года. И потом, разве ты не понимаешь, что как бы мы с тобой ни поступили, сплетен нам все равно не избежать?

– Вот потому мы и не должны торопиться… Хотя бы ради памяти Аурелии, – возразила в ответ Флора.

Постепенно Флоре все же удалось убедить Арчи позволить ей потратить какую-то часть собственных денег на обустройство дома и прилегающих к нему территорий, приобрести хотя бы самое необходимое. Была нанята прислуга, а в дом пришли строители: начали латать крышу, бороться с сыростью во всех помещениях, потом принялись менять обои в комнатах, освежая интерьер. Работы было невпроворот, но наконец-то Флора поняла, что имела в виду Беатрикс, говоря ей о том, что она видит, чего именно не хватает ее подруге. Несмотря на тот хаос, который царил сейчас в Хай-Уилд и в котором они вынуждены были временно существовать, еще никогда в своей жизни Флора не была так счастлива. Хотя истинный характер ее отношений с Арчи по-прежнему оставался тайной для всех.

* * *

– Дорогая, должен тебе кое в чем признаться. У меня для тебе небольшой сюрприз, если хочешь знать, – заявил однажды за ужином Арчи. – Помнишь, я недавно говорил тебе, что все еще не зарегистрировал Луизу? Но в местной нотариальной конторе, зная о том, с какими драматическими событиями было сопряжено появление моей дочери на свет, имея в виду смерть Аурелии, были столь любезны, что пошли мне навстречу, отсрочив акт регистрации на сорок два дня. И вот, – Арчи вобрал в себя побольше воздуха, – когда я снова там появился, чтобы выполнить все положенные процедуры, то решил одновременно зарегистрировать и Тедди, поставив ему ту же дату рождения, что и у Луизы. Сейчас ты можешь быть абсолютно спокойна, дорогая. Никто и никогда не отнимет у нас Тедди. Отныне он мой сын и родной брат-близнец Луизы.

– Но… – начала ошарашенная Флора, заглядывая в глаза Арчи. – Но это значит, что отныне я никогда не смогу стать его законной матерью! К тому же, вольно или невольно, но ты совершил подлог с официальными документами!

– Ради всех святых, дорогая, прошу тебя, успокойся. Что бесчестного может быть, когда речь идет о любви? А я-то думал, ты обрадуешься. Ведь ты и представить себе не можешь, сколько бумажной волокиты сопряжено с официальным усыновлением ребенка. Все эти суды, чтобы доказать происхождение Тедди, и прочее, и прочее… А сейчас наши дети могут расти спокойно, в полной уверенности, что они брат и сестра.

– Но ведь Сара все знает! А что скажет доктор? – Наверное, Арчи просто спятил, решившись на столь необдуманный, в высшей степени опрометчивый, поступок, подумала про себя Флора. – Ему ведь тоже известна вся правда.

– Я предварительно поговорил с Сарой и все ей объяснил. Спросил, что она думает о моем намерении. Представь себе, она тоже согласилась с тем, что это наиболее простой и удобный способ обезопасить будущее Тедди. А что касается доктора, который принимал роды у Аурелии, так он переехал отсюда… Перебрался в Уэлс, сейчас практикует там.

– Боже мой, Арчи! Но почему, почему, решаясь на такой грандиозный шаг, ты не спросил моего мнения?

– Я подумал, что будет лучше, если я поставлю тебя уже перед свершившимся фактом. Я же знаю, какой ты благородный человек, к тому же законопослушный. Вот и побоялся, что ты сможешь попросту отговорить меня. И, пожалуйста, запомни, я сам, по своей доброй воле, преподношу Тедди на блюдечке с голубой каемочкой и свой титул, и свое имение Хай-Уилд. В один прекрасный день сын простого пастуха из Озерного края станет следующим лордом Воганом. – Арчи грустно улыбнулся. – Думаю, это самый лучший способ увековечить память героя, павшего на поле боя, – сделать из его сына лорда.

Флора молчала. Она прекрасно понимала, что именно толкнуло Арчи на принятие такого решения. Ведь он до сих пор чувствовал свою личную вину за то, что выжил в той страшной войне, в которой полегло столько людей. И этот его дар был как бы во искупление, в память обо всех погибших и не вернувшихся с фронта. Дар, который он преподнес Тедди.

Что Флора могла сказать в этой ситуации? Да к тому же дело уже было сделано. К лучшему или к худшему, время покажет. Но одно она понимала и знала точно. Она сама тоже стала невольной соучастницей обмана.

* * *

На следующий год, осенью 1920, Арчи и Флора наконец объявили о своей помолвке. Само бракосочетание должно было состояться через три месяца, перед Рождеством.

После долгих и мучительных раздумий, а также после пространных, хотя и ласковых, убеждений со стороны Арчи, Флора все же решила пригласить мать на свою свадьбу. Роза недавно вернулась из Индии, где какое-то время после смерти мужа гостила у своей кузины. Вернувшись на родину, она продала дом в Шотландии и переехала в Лондон. Сняла себе элегантную квартиру на Албемарл-стрит и поселилась там. Получив приглашение на свадьбу, она тут же написала дочери, умоляя Флору навестить ее в Лондоне. А при личной встрече она разрыдалась, просила у нее прощения за свой обман, за трудное детство старшей дочери. И, конечно, за то, что после смерти короля Эдуарда она не подставила Флоре плечо, не помогла ей пережить то трудное время.

– Ты же все прекрасно понимаешь, правда ведь? – вопрошала она Флору жалостливым тоном. – Мне нужно было держаться в тени, ретироваться, как и миссис Кеппел. А потому любые контакты с тобой, учитывая, что ты уже оказалась как бы под подозрением… Не говоря уже о вечном недовольстве со стороны Алистера и его предвзятом отношении ко всей этой истории… Словом, я посчитала, что так будет лучше. А потом, я откровенно боялась встречаться с тобой, боялась, что ты наговоришь мне кучу ужасных слов. Прошу тебя, прости меня, если можешь.

И Флора действительно простила свою мать. Впрочем, в том состоянии блаженства, в котором она пребывала все последние месяцы, она могла бы простить кого угодно и за что угодно. А так они с матерью могли наконец хотя бы вместе погоревать о безвременном уходе из жизни Аурелии.

– Я узнала о ее смерти лишь спустя два месяца. В Индии такая ненадежная почтовая связь, – пожаловалась дочери Роза. – Вот так и получилось, что я даже не смогла приехать на похороны Аурелии.

Несмотря на то что Роза в самом начале их разговора сказала ей, что Арчи в своем письме, извещавшем о смерти жены, упомянул только о девочке, но тут же сама нашла оправдание такой его забывчивости. Неудивительно, ведь он на тот момент был безутешен в своем горе. Когда же она прибыла в Хай-Уилд на свадебные торжества и своими глазами увидела «близнецов», которые уже потихоньку учились ходить и весело играли вместе, то все ее сомнения, если у нее таковые и возникли, тут же рассеялись.