litbaza книги онлайнИсторическая прозаИмператор. Поле мечей - Конн Иггульден

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Перейти на страницу:

Юлий обдумывал все возможные варианты до тех пор, пока не закружилась голова. У Помпея оставался лишь один соперник, и Юлий не верил ни единому слову обещания безопасности. И все же неподчинение означало бы начало борьбы не на жизнь, а на смерть. Такая схватка способна разрушить Рим и все, что древний город приобрел за долгие века.

Цезарь покачал головой, пытаясь привести мысли в порядок. Город душил его, он мечтал о воздухе равнин. Лишь там Юлий мог нормально думать и планировать свои действия. Да, он поступит именно так: соберет воинов на берегу реки Рубикон и обратится к богам с молитвой о единственно верном решении.

Регул стоял в одиночестве в тесном дворе дома Красса, растерянно сжимая в руке письмо. Слова на пергаменте начертала незнакомая рука, однако автором письма мог оказаться лишь один-единственный человек. Посреди пустой страницы, словно два паука, чернела пара коротких слов, и все же воин читал их снова и снова. «Убей его» — вот что было написано в письме.

Регул вспомнил последний разговор с Помпеем — здесь же, в Аримине. Тогда он ни в чем не сомневался. Но теперь воин побывал вместе с Цезарем в Британии; он видел, как полководец сражался в Аварике, Герговии, Алезии. Да, главное, конечно, это Алезия. Цезарь повел легионы туда, где любой другой полководец был бы бессильным. Именно тогда воин понял, что сражается рядом с великим человеком — личностью куда более значительной, чем Помпей. И вот пришел приказ. «Убей его».

Регул не сомневался, что сделать это совсем нетрудно. После многих лет, проведенных бок о бок, Юлий всецело доверял боевому товарищу. Наверное, их отношения можно было без натяжки назвать дружбой. Юлий подпустит его к себе совсем близко, вплотную, и тогда жизнь прославленного полководца просто окажется в ряду других, отнятых во имя интересов Рима. Стоит лишь в очередной раз подчиниться приказу — точно так же, как он подчинялся уже тысячи раз.

Дул холодный рассветный ветер, но центурион не замечал его. Он сосредоточенно рвал письмо: сначала пополам, потом еще пополам, и еще… до тех пор, пока ветер не подхватил крошечные кусочки и не унес в неизвестность. Впервые в жизни центурион Регул ослушался приказа, зато в душе его наконец воцарился мир.

ГЛАВА 46

Помпей прислонился к колонне храма Юпитера и окинул взглядом раскинувшийся под Капитолийским холмом великий город. Да, он диктатор. Мысль радовала, и, скрытый ночной тьмой, Помпей гордо улыбнулся.

В Риме царили мир и спокойствие. Сейчас уже трудно было представить недавний безумный разгул насилия и разбоя. Диктатор перевел взгляд на новое, недавно отстроенное после пожара здание сената, живо вообразив смертельные языки пламени и отчаянные крики испуганных людей. Пройдет несколько лет, и о доставившей столько бед борьбе межу Клодием и Милоном никто даже не вспомнит, а Вечный город, Рим, будет стоять как прежде. Сейчас этот город принадлежит ему, Помпею.

Сенат продлил полномочия диктатора без малейшего нажима. Так же будет и дальше, столько, сколько потребуется. Коллеги и сами ощущали необходимость сильной власти, способной прорваться сквозь все законы, которыми они себя связали. Иногда это действительно было необходимо просто для того, чтобы заставить город работать.

Помпей жалел о смерти Красса — пусть бы соперник увидел, что он сумел сделать с некогда царившим в Риме хаосом. Его самого удивляла острота горя при известии о гибели отца и сына Крассов. Почти тридцать лет сенаторы работали бок о бок, делили радости и трудности, мирное время и войну. Помпею не хватало этого сложного, противоречивого, но яркого и талантливого человека. Наверное, и к такой пустоте можно привыкнуть — так же, как ко всему остальному.

Жизнь преподносила одно испытание за другим. Иногда Помпей сам удивлялся, что выжил в такие трудные времена, которые унесли Мария и Суллу, Катона и Красса. А он жив и способен к действию. Впереди наверняка немало значительных событий. Что ж, порой единственный путь к победе — остаться в живых там, где остальные гибнут. Эта дорога тоже требует немалой выдержки.

Подул прохладный ветер. Помпей поежился: пора идти домой отдыхать. Мысли перешли к Юлию и к тем письмам, которые он отправил на север. Исполнит ли Регул приказ? Остается только надеяться. Где-то в самой глубине души диктатор стыдился содеянного, но все-таки считал решение правильным. Он подумал о жене Юлии, дочери Цезаря, сейчас уже несущей в себе новую жизнь. Эта девочка крепка духом, иначе ни за что не выдержала бы роли супруги самого могущественного в Риме человека. И все же, разве он, Помпей, может поделиться собственными планами с той, в чьих венах течет кровь Цезаря? Да, молодая женщина достойно исполнила свой долг, осуществив давнее соглашение членов триумвирата. Больше от нее ничего и не требовалось.

Теперь Помпей понимал, что дележа власти быть не может. У Цезаря лишь два пути: или он умрет прямо там, на севере, или исполнит приказ и вернется в Рим, где его ожидает та же участь.

Помпей вздохнул и покачал головой. Мысль вызывала искреннее сожаление. Цезарь не имеет права оставаться в живых, ведь в таком случае он однажды вернется в сенат и снова начнутся годы кровавых распрей.

— Этого я не допущу, — шепнул Помпей. И лишь ветер услышал его слова.

Юлий сидел на берегу Рубикона и смотрел на юг. Останься в живых Кабера или Рений, они непременно дали бы мудрый совет. Впрочем, решение все равно оставалось за ним, так же как и все прочие. Ночь скрыла расположившиеся на отдых легионы, тишину нарушали только мерные шаги часовых и слова пароля. Привычный ритуал гарантировал порядок и спокойствие.

В чистом весеннем небе ярко сияла луна, и в ее свете Юлий с улыбкой взглянул на тех, кто сейчас сидел рядом. Слева Цирон, справа — Брут и Марк Антоний. Товарищи неотрывно смотрели на серебристую ленту реки. Неподалеку стояли Октавиан и Регул, а Домиций лежал на спине и смотрел на звезды. Да, не хватает Рения и Каберы. В воображении Юлия они оставались живыми и полными сил; он так и не смог отдать этих дорогих сердцу людей болезни, ранам и смерти. Ушли Публий Красс и его отец-сенатор. Погиб Бериций. Нет Корнелии, Тубрука, его собственного отца. Смерть преследовала близких и неумолимо, одного за другим, забирала дорогих сердцу людей в свое царство.

— Если я поведу легионы на юг, то вспыхнет гражданская война, — негромко произнес Цезарь. — И тогда израненный Рим вновь обагрится кровью. Сколько человек примут за меня смерть на этот раз?

Товарищи молчали, и Юлий понимал, что они с трудом представляют, как можно пойти войной на родной город. Он и сам боялся подумать о такой возможности. Так поступил в свое время Сулла, и память о нем исполнена презрения. Повторять ошибку нельзя.

— Ты говорил, что Помпей обещает безопасность, — наконец произнес Марк Антоний.

Брут возразил:

— Наш диктатор не знает, что такое честь, Юлий, не забывай. Во время воинского турнира он коварно, до полусмерти избил Саломина. Как после этого доверять ему? Он не достоин ходить там, где ступала нога Мария. Если ты отправишься один, он никогда и ни за что не выпустит тебя из своих когтей. Едва увидев, он вонзит в твою грудь нож.

1 ... 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?