моему телу, едва задерживаясь на остатках одежды.

Когда наши взгляды встречаются, огонь Лукаса бурно вспыхивает, лаская мои линии силы.

Это приглашение.

И я, судорожно вздохнув, его принимаю.

Такие знакомые черты его лица. Изумрудно-зелёные глаза. Твёрдое тело и мерцающая зелёными отсветами кожа. Линии обручения на его руках.

Линии заключённого брака на запястьях.

Мои щёки и грудь вспыхивают жаром, когда я вспоминаю наслаждение от наших слияний. И ощущение его ничем не сдерживаемой силы.

Он весь мой. Весь. Я это знаю. Он отдал мне себя полностью, и не раз.

Взяв в руки бутылочку с корнем санджира, я неуклюже открываю её, едва сдерживая нервный смех. Похоже, у меня кружится голова. Всё как будто в первый раз.

На дне бутылочки лежит всего один тёмный тонкий корешок.

— Последний, — сообщаю я Лукасу.

Его лицо мрачнеет.

Не надо было ничего говорить. Мы и так знаем, что каждый раз может стать для нас последним.

— Что ж, — говорит он в тон пульсирующему огню, — значит, надо использовать его по назначению.

Вынув корешок из бутылочки, я кладу его в рот, чувствуя на себе пристальный взгляд Лукаса, и ставлю пустой сосуд на камень. Стекло тихо звякает, пронзая повисшую между нами тишину.

Я встречаю огненный взгляд Лукаса, его пламя рвётся сквозь меня, и я отдаюсь неудержимому желанию и бесконечной страсти.

Встав перед Лукасом, я некоторое время молчу.

— Скажи-ка… — с нервной полуулыбкой начинаю я, утопая во всепоглощающем желании, — ты и правда считаешь, что у меня искусные руки?

Лукас без промедления обнимает меня и притягивает к себе. Его губы прижимаются к моему лбу огненным поцелуем, и невидимый огонь окутывает нас, будто вырвавшись из плена и захватив мои магические линии.

И вдруг я вспоминаю, как всё было. Как я сторонилась его. Как горевала о том, кто потерян навсегда. А Лукас в это время рисковал ради меня жизнью и дарил мне себя без остатка. И тот его взгляд… прошлой ночью…

«Никогда в жизни я ничего и никого не желал так, как тебя».

Отбросив все колебания, я выпускаю мой магический огонь в линии силы Лукаса безудержно и неистово. Он резко втягивает воздух, и в его глазах с новой силой вспыхивает пламя страсти.

— Прости… — задыхаясь, твержу я, охваченная жгучим желанием обладать им. — Прости, я слишком долго не отвечала на твою…

— Ш-ш-ш… — шепчет он, нежно перебирая пальцами мои локоны.

А потом притягивает меня ближе, и его огонь врывается в меня вместе с поцелуем, долгим и глубоким.

— Отдай мне своё пламя, Эллорен, — шепчет Лукас, и мой невидимый огонь устремляется в его линии силы. — Отдай его мне.

Пламя течёт огненной рекой, и я прижимаю Лукаса к стене и страстно целую. Мягкие линии моего тела обвиваются вокруг его твёрдых мускулов, и Лукас заключает меня в крепкие объятия, наши линии силы сливаются, и мы отдаём друг другу всё, до последней капли.

Глава 2. Тёмное пламя

Эллорен Грей

Шестой месяц

Северо-Западная пустыня Аголит

Я просыпаюсь в луже холодной воды.

Усевшись на постели, я лихорадочно трясу головой. Сердце в панике колотится, как сумасшедшее, взгляд блуждает в поисках обидчика. Туман постепенно рассеивается, и я более или менее прихожу в себя.

Дрожа всем телом, я таращу глаза на Валаску. Она стоит передо мной в военной форме ву трин, лицо у неё суровое, как перед боем, а в руке грозной воительницы — деревянное ведро, из которого она, видимо, и окатила меня водой. В смущении и ярости я прикрываю голое тело мокрым одеялом.

За Валаской стоит Лукас, тоже в чёрной военной форме чародеев земли Ной, весь увешанный оружием. В его взгляде ничто не напоминает о страстном возлюбленном, который держал меня в объятиях прошлой ночью. Его магический огонь полностью потушен.

— Вы что?! С ума сошли?! — обиженно кричу я.

— Вставай, — коротко приказывает Валаска.

— Что? Не встану! — стуча зубами, отказываюсь я. — Я… я не одета!

— Это неважно. Привыкай, — твёрдо стоит на своём Валаска.

— А мне важно!

Валаска хватает меня за руку и тянет на себя, и мне остаётся только судорожно цепляться за спальный мешок. Но вот уже и его вырывают у меня из рук.

— Что ты делаешь?! — возмущаюсь я, пытаясь прикрыть наготу.

Валаска с недоброй ухмылкой склоняется надо мной.

— Сегодня начинается твоя учёба, забыла?

— Но не так же начинать!

— Только так! — рявкает Валаска. — Ты будешь делать всё, что тебе скажут, Эллорен! Так мы готовим воинов в Амазакаране.

Как же мне хочется закричать в ответ. Ударить их обоих. Я обжигаю Лукаса гневным взглядом, поражаясь его холодности, однако он отвечает мне решительным кивком.

— Ну и ладно! — выкрикиваю я, дрожа от ярости и унижения, а Валаска тянет меня за собой.

Лукас идёт за нами, а я мысленно осыпаю учителей ругательствами.

Валаска тащит меня по тоннелю вглубь горы, к её основанию. Кое-где темноту рассеивают мерцающие синим рунические фонари. Когда перед нами открывается пещера с высоким сводчатым потолком, доносится мерный стук капель воды о камень. Через пещеру течёт темноводная река, руны высвечивают на глубине серые каменные стены.

Вода, призванная рунами?

Интересно, неужели Чи Нам создала руническими заклинаниями целую реку?

Валаска или Лукас, а может, и оба, явно побывали здесь утром. На широком плоском камне разложено холодное оружие — одежда и снаряжение ву трин вместе с аккуратно сложенным полотенцем оставлены на другом камне возле речного потока.

— Ныряй! — приказывает Валаска, как только мы останавливаемся у воды.

Дрожа с головы до ног, я касаюсь речной воды голой ступнёй — очень холодно!

— Слишком холодная! — мотнув головой, отвечаю я.

— Привыкай, — говорит Валаска и толкает меня вперёд.

Я падаю ничком в ледяную воду и охаю от пронзившего меня холода — меня затягивает в глубину под освещённую рунами поверхность. Чёрные и синие линии колышутся перед глазами, дно остаётся недосягаемым. Я безудержно колочу руками и ногами по леденящему потоку, пробиваясь к поверхности, и выныриваю, кашляя и отплёвываясь. Наконец под руку попадает скользкий неровный камень — вот и берег. Всё тело буквально горит от холода.

Отыскав ногами каменный уступ, я ищу, за что бы ухватиться руками, и едва не соскальзываю обратно в воду.

В конце концов мне удаётся вылезти из воды на каменный уступ, поцарапав по пути колено. Дрожа от холода, я хватаю полотенце и с ненавистью смотрю на Валаску и Лукаса, мысленно осыпая их ругательствами.

Лукас стоит, прислонившись к стене пещеры — руки скрещены на груди, устремлённый на меня взгляд совершенно