Прежде чем переходить к «активной обороне» и отправлять свои лучшие войска во Францию, Алленби предпринял последнюю попытку добиться успеха в Трансиордании. Учитывая ситуацию, эта военная кампания была абсолютно несвоевременной и к тому же неграмотно разработанной. По сути, Алленби послал своих людей в ловушку.

Согласно его плану, несколько подразделений кавалерии АНЗАКа должны были захватить основные броды через реку Иордан и три основных пути, ведущих из Иорданской долины на Амманское плато. Затем кавалеристам предстояло стремительно пересечь долину и снова захватить Ас-Сальт. Укрепив позиции в Ас-Сальте, чтобы защитить его от контратаки, им надлежало вернуться в Иорданскую долину и атаковать османский гарнизон в Шунат-Нимрине с тыла, вынудив его сдаться. Люди Алленби договорились с могущественным племенем бени сахр о том, что те блокируют четвертый путь, соединяющий Иорданскую долину и Амманское плато, чтобы завершить окружение османских сил между Ас-Сальтом и долиной Иордана. Таким образом, британские войска должны были занять выигрышную позицию и суметь захватить Амманское плато и сам город[549].

Офицеры Алленби считали этот план неосуществимым. Генерал сэр Гарри Шовел, командующий Пустынным конным корпусом, был уверен, что турки ожидают нападения. Учитывая, как часто немцы перехватывали британские радиограммы, эти опасения были вполне оправданны. Бедуины также могли известить османов о планах британцев. Шовел был обеспокоен той ключевой ролью, которую план Алленби отводил в этой операции бедуинам. Австралийский генерал не считал их надежными союзниками, на которых можно положиться в трудную минуту, тем более что бени сахр относились к тем трансиорданским племенам, которые были лояльны и к хашимитам, и к османам. Если люди Алленби вступили в контакт с какой-либо ветвью племени бени сахр, которая поддерживала османов, это означало, что Лиман фон Сандерс в подробностях знал о планах британцев.

Две вещи заставляли думать о возможном предательстве. Во-первых, бедуины сыграли главную роль в назначении даты операции. Они утверждали, что смогут перерезать путь на Шунат-Нимрин только до 4 мая. Причина, которой они объясняли этот произвольный выбор даты, казалась совершенно надуманной: они заявляли, что после этого числа им нужно будет переместить свои стоянки на другие места, чтобы пополнить запасы. Вынудив Алленби назначить операцию на конкретную дату и намного раньше, чем он планировал, бедуины из бени сахр, казалось, сыграли на руку османам. Но куда более очевидным доказательством их предательства было то, что они не явились в назначенный день, чтобы заблокировать стратегическую дорогу на Шунат-Нимрин, и таким образом обрекли британскую операцию на провал еще до того, как она началась[550].

Первые подразделения австралийской кавалерии пересекли Иордан до восхода солнца 30 апреля и заняли назначенные позиции. К 8.30 Лиман фон Сандерс узнал о нападении и приказал начать контратаку, которая стала для британцев полной неожиданностью. Лиман в обстановке полной секретности сумел перебросить в Палестину значительное подкрепление, в том числе кавалерийскую бригаду с Кавказа и несколько немецких пехотных подразделений. Османы и их немецкие союзники также тайно смонтировали и спрятали понтонный мост, который можно было использовать для быстрой переброски войск между западным и восточным берегами Иордана. Получив приказ Лимана фон Сандерса, его войска начали переправляться через реку, чтобы дать британцам отпор.

Внезапно оказавшись в меньшинстве, кавалерия АНЗАКа сдала два пути из четырех, ведущих из Иорданской долины к Ас-Сальту. Поскольку бедуины бени-сахр так и не явились на место сражения, дорога на Шунат-Нимрин оставалась открыта для османских войск. Таким образом, в руках британцев был только один путь, по которому их войска могли подойти к Ас-Сальту — или отступить из него. И этот путь мог быть в любой момент перерезан османскими и немецкими войсками, которые оказались гораздо сильнее, чем предполагал Алленби.

Алленби отправил через Иордан подкрепление, чтобы помочь осажденным британским войскам удержать свои позиции. Британцы сражались не на жизнь, а на смерть, чтобы не дать османам отрезать себя от реки и разгромить. После четырех дней напряженных боев, с боеприпасами и провиантом на исходе, Шовел запросил у Алленби разрешение на отступление. Ас-Сальт был оставлен во второй раз, и к полуночи 4 мая все оставшиеся войска благополучно пересекли реку и вернулись в Палестину. В этой операции Египетские экспедиционные силы потеряли 214 человек убитыми и около 1300 ранеными. Как выразился один британский солдат: «Вторую попытку взять Ас-Сальт мы полностью провалили»[551].

Через пять месяцев после падения Иерусалима османы вдруг вновь оказались на коне. Неожиданный мир с Россией позволил им вернуть утраченные территории в Восточной Анатолии и устранить военные угрозы на Кавказе и в Месопотамии. Раскрытие тайных планов по разделу османских земель дискредитировало британцев, французов и Хашимитов. Группа «Йылдырым» успешно отразила атаку арабской армии на Маан и две попытки армии Алленби взять Амман. А с началом немецкого весеннего наступления на Западном фронте перед османами забрезжила надежда на то, что они смогут выйти из Первой мировой войны победителями.

Поражение британской армии сильно повлияло на общественные настроения в Трансиордании. В Ас-Сальте жители бросились добровольно вступать в османскую армию. Агент французской разведки сообщал: «Старосты в деревнях регистрируют множество добровольцев, которые хотят записаться на военную службу. Люди говорят: „Если уж такая маленькая турецкая армия заставила британцев бежать из Сальта, то что британцы смогут сделать против гораздо больших сил?“ Вот почему мы должны сохранить хорошие отношения с турками и завоевать их расположение». Доверие к армии Фейсала также серьезно пошатнулось. Его обращение к племенам центральной Трансиордании осталось без ответа. Как объяснил один местный житель, работавший на французскую разведку: «Арабы могли бы ответить Фейсалу так: „Ты взял Тафиле и ушел оттуда; британцы дважды брали Ас-Сальт и ушли из него. Если мы объявим войну туркам, мы боимся, что, отправив на бойню всех наших солдат, вы бросите нас на произвол судьбы“»[552].

Поскольку Алленби распрощался с опытными солдатами и получил взамен новобранцев, ему пришлось отложить дальнейшие действия в Палестине, в лучшем случае до осени. Единственным положительным результатом провальной весенней кампании для Египетских экспедиционных сил стало то, что двумя неудачными атаками на Амман они заставили османов сократить свои силы в Палестине, чтобы укрепить позиции в Трансиордании. Это было на руку Алленби, поскольку основной удар его войска должны были нанести не в трансиорданских, а в палестинских землях.