– Как там моя леди? – раздался из телефонной трубки знакомый голос.

– Это мистер Шонесси? – спросила работница конюшни.

– Да, всего лишь хотел проверить состояние моей девочки, – сказал де Джерси, и в его голосе слышалась улыбка.

– Сэр, должна сказать вам, что она в превосходном состоянии. Кушает за троих и скоро наберет приличный вес. Ветеринар осматривал ее и сказал, что скоро карантин закончится. Он считает, жеребец будет огромным, но никаких опасений на этот счет не имеет. Кобылица и сама не маленькая, поэтому ветеринар думает, что осложнений не возникнет. Осталось еще четыре месяца.

– Но ведь она не слишком поправилась? – встревоженно спросил де Джерси.

– Ветеринар говорит, что нет причин для беспокойства, мы сделали УЗИ, как вы и хотели.

– Я приеду во второй половине дня, – внезапно сказал де Джерси.

Персонал на карантинной конюшне еще не видел Майкла Шонесси, поэтому высокий сухопарый мужчина в старом плаще их немного удивил. Он подъехал на столь же дряхлом джипе, покрытом грязью. Де Джерси прошагал внутрь в тяжелых ботинках. Выглядел он так, словно уже некоторое время голодал, однако его манеры не совпадали с внешностью. Властным тоном он попросил оставить его наедине с кобылицей, чтобы лично осмотреть ее.

По конюшням расползлись слухи о приезде Шонесси. Все с любопытством наблюдали, как этот мужчина направился в офис управляющего. После долгого разговора Шонесси вышел наружу, проследовал к джипу и был таков. Управляющий появился следом, качая головой:

– Он хочет, чтобы кобылицу и жеребенка переправили обратно в Англию, когда она разродится.

– Где он живет? Он из местных?

– Говорит, что снимает дом в Гардинерс-Бей в Спрингсе, но решил вернуться в Лондон. – Он взглянул на часы. – Времени у него в обрез. Он говорит, что хочет успеть на дерби.

Скачки дерби всегда собирали толпы народа. Охрану королевской семьи усилили к мероприятию. Когда подъезжали «даймлеры» и «роллс-ройсы», пассажиров сразу же отводили в королевскую ложу. Помещения со всех сторон окружили охранники и полицейские. Большое количество охраны находилось и на парковках вокруг эпсомского ипподрома, а специальные службы по два раза проверили все входы и выходы. Автобусы, арендованные основными участниками, и другие транспортные средства тщательно проверялись, как и главные ворота, хотя отследить среди многих тысяч людей всех и каждого было практически невозможно.

На дерби участвовала и лошадь королевы, являясь вторым фаворитом. Главным же, причем с большим отрывом, был по-прежнему Флэш-Рояль. О том, что у скакуна сменился хозяин и теперь им владел Шейх, почти никто не упоминал. Флэш-Рояля называли не иначе как «Конь королевского вора».

Для букмекеров день стал бы особенно знаменательным в случае проигрыша Флэш-Рояля. Игроки сходили с ума, делая ставки только на него. Полиция попросила букмекеров сообщить, если какую-то ставку сделает де Джерси, но те отвечали, что это прямое нарушение закона о неприкосновенности частной жизни. Они не могли разглашать ставки игроков, и любой член конторы «Ладброкес» или другого букмекерского учреждения не отступил бы от кодекса. Однако из Штатов пришло сообщение, что они обязательно доложат о любой крупной ставке на Флэш-Рояля.

Кристина приехала из Швеции в Дорчестер, оставив себе немного времени на покупку нового наряда. Она путешествовала без сопровождения, а в аэропорту ее встречали офицеры на тот случай, если ей станут надоедать журналисты, однако те не объявились. Кристина заселилась в номер отеля. Вернувшись в Лондон в одиночестве, она пережила огромное чувство утраты. Кристина не знала, как бы она отреагировала на встречу с Эдвардом, какие эмоции испытала бы. Но если муж появится, ей следовало сдать его полиции. Кристина не знала, сможет ли сделать это.

Офицеры приготовились к началу операции. Потребовалось несколько недель для организации, однако появление де Джерси все еще оставалось гипотетическим. Роджерс поставил на карту свою карьеру. Астрономические затраты на расследование и широкомасштабное наблюдение, которое развернулось на ипподроме, находились под прицелом начальства, как и действия самого старшего суперинтенданта. К этому дню Роджерс подготовил парадный костюм с серым шелковым цилиндром. Если он и пойдет ко дну, то будет выглядеть как джентльмен. Но он мог и взлететь до небес – исход операции покажет.

Настало воскресенье, восьмое июня – день дерби.

Трехлетки бежали в четвертом заезде. Первый закончился спустя двадцать минут, и лошади, готовившиеся к следующему, легким галопом шли к старту. Пока ничто не предвещало появления де Джерси, но толпа в этом году собралась огромная, привлеченная вниманием прессы к фавориту, Флэш-Роялю, и всеобщей убежденностью, что на скачки явится самый разыскиваемый преступник Великобритании. Кто-то надеялся увидеть сенсационный арест. Другие верили, что де Джерси приедет, но ему удастся скрыться.

Де Джерси подошел к захмелевшему молодому гуляке и предложил двести фунтов за то, чтобы обменяться костюмами. Парень сперва замешкался, и Эдвард поднял сумму до трехсот. Они прошли в мужскую раздевалку, и, пока менялись вещами, покрасневший паренек спросил, почему у него нет своего костюма.

– Потому что я – Эдвард де Джерси, – сказал он и вышел, растворившись в толпе.

Парнишка запаниковал. Позабыв застегнуть ширинку, он кинулся поскорее рассказать об этом событии, а когда поймал офицера в форме, тот в первый миг отмахнулся от него.

– Он здесь! Тот человек, которого все ищут! Укравший драгоценности!

– Что?

– А что с наградой? Я получу награду? Я только что видел этого парня!

– Да, да, конечно, приятель, – ответил офицер, – ты и еще две сотни других.

– Я говорю вам правду. Он, черт подери, нацепил мой костюм.

Слух разлетелся мгновенно. Полиция бросилась обыскивать мужскую раздевалку и прилегавшую территорию, но к этому времени де Джерси уже прошел к боксу, где седлали лошадей. Эдвард приблизился к своему бывшему тренеру:

– Привет, Дональд, это я.

Флеминг обернулся и чуть не выронил из рук седло:

– Вы с ума сошли! Здесь повсюду полиция.

– Знаю, но я хотел отдать тебе это. Право собственности на одну особенную лошадь. Дональд, она сейчас находится в Штатах, на карантине. Жеребенок отлично себя чувствует. Он принадлежит тебе и Микки. Благодаря ему вы станете богачами.

Флеминг не знал, что и сказать. Внезапно на его глаза навернулись слезы.

– Я передам Микки. Его жена беременна и…

Де Джерси пошел дальше, не проронив более ни слова. Флеминг смотрел ему вслед. Он даже не успел пожать боссу руку.

Де Джерси зафиксировала камера видеонаблюдения, когда он выходил из зоны седлания, но, пока туда добрались офицеры, его уже след простыл. Скрыться в такой толпе было нетрудно. В следующий раз де Джерси засекли в ложе, где продавали моллюсков и мидий. Он взял себе всего понемногу и заплатил купюрой в пятьдесят фунтов, оставив сдачу продавцу. Роджерс и Сара Редмонд находились на грани нервного напряжения, отовсюду получая данные об обнаружении де Джерси.