— Мне необходимо получить все это в письменном изложении.

О, моя крошка уже идет, чтобы снять меня

С Вавилон-экспресса…

Хаммурапи Смит. «Вавилон-экспресс». 2221

— Тор .

Хатч заговорила с ним прямо из пустоты. Голос звучал очень странно, но принадлежал ей.

— Тор, не знаю, слышишь ли ты меня. Я хочу, чтобы ты знал: мы не отказались от своих планов .

Не отказались? С чего бы это им отказываться? Чинди дрейфовал — если, разумеется, вообще дрейфовал, — тихо. Он казался неподвижным, «прикованным» к застывшему «заднику», на котором сверкали неподвижные звезды. Даже ребенок сумел бы пролететь рядом и забрать Тора. Что же происходит?

— Хатч, — прошептал он в микрофон, как будто кто-то мог подслушать его, — где ты? Где ты была?

И голос вновь появился:

— Положение скверное .

У них проблема с «Мемфисом». То, чего Тор все время опасался, правда. Он звал Хатч, умоляя ответить, объяснить, в чем дело.

— Чинди так и не прыгнул.

Он это знал. Ну и что?

— … Ниже скорости света… — Голос Хатч доносился откуда-то издалека. Прием был не очень хорошим.

— Хатч. Где ты, черт возьми?

— … Движется слишком быстро …

А затем все пропало. Не стало даже характерного шума в эфире.

Большую часть времени Тор провел на наружной поверхности корпуса. Полет длился почти целую неделю, но он так и не смог понять, почему его оставили здесь? Ведь даже если «Мемфис» и получил механические повреждения, то поблизости был еще и «Лонгворт». Так где же они все?

Что бы там ни случилось, по интонации Хатч Тор понял — и понял с ужасающей ясностью, — ему не выжить. И времени у него остается не больше одного дня. Если уж в голосе Хатч звучит нечто такое, значит, дело действительно безнадежное.

Затем она появилась вновь.

— … приблизительно с полчаса ты не будешь нас слышать. А немного позже пройдешь мимо нас. Примерно через час двадцать после этой передачи. Тор …

Ну, слава Богу. Его снимут в течение ближайших двух часов. Его ждали там, впереди. От радости Тор выбросил вверх сжатый кулак. Два часа — это хорошо. Это он может пережить. Да, разумеется, может. Он даже рассмеялся своей маленькой шуточке.

— Спасибо, Хатч.

— Тор, мы просим экипаж чинди о помощи. Просим этих инопланетян .

«Инопланетян?» — удивился Тор.

— Хатч, ты слышишь меня? — Черт возьми, но ведь здесь нет инопланетян. — Хатч? Где ты? Пожалуйста, ответь, черт возьми.

— Извини, Тор. Хотелось бы, чтобы мы могли сделать больше .

Это уже теряло всякий смысл.

— Хатч, здесь нет ничего живого, кроме меня.

— У тебя не будет возможности говорить со мной. Ты пробудешь в зоне связи всего мгновение. Мы подсчитали, что ты пройдешь мимо нас со скоростью семьдесят пять тысяч километров в секунду .

Нет, это неправда . Это не могло быть правдой. Звезды над Тором были неподвижны — и чинди тоже.

— Это ошибка, — сказал он. — Я лежу в дрейфе. Я вообще не двигаюсь.

Он ждал, а потом окликнул ее. Встал и взглянул на звезды.

— Происходит нечто совсем другое. Хатч…

* * *

Она продолжала говорить с ним, объясняя, что они в силах сделать, объясняя, что очень сожалеет о происходящем и что она обязательно предпримет что-нибудь, чтобы снять его… Передачу периодически прерывали помехи. Их приветствовала Бетельгейзе.

Тор вышагивал по корпусу чинди , странствуя между «холмов» и бесплодных «равнин». Он припомнил: когда-то давно Хатч заметила, что археологи, откапывая древние строения и извлекая оттуда то, что еще можно извлечь, всегда заканчивали раскопки одним и тем же заявлением: «Какую интересную историю они могли бы поведать, если бы умели говорить!»

Им нравилось думать, что они в силах заставить заговорить древние храмы. Что им слышны «рассказы» и резцов, и инструментов, и керамики, и давно погибшей орбитальной станции возле Беты Пасифика. Но, по словам Хатч, археологи отлично знали, что это очень «скупые» беседы. Ведь даже имена королей обречены забвению.

Но вот взгляд чинди , как ему казалось, проникал повсюду. И его «голос» говорил с каждым, кто умел найти способ попасть к нему на борт. Неужели такова и была цель? Неужели эта «скала» действительно драгоценный дар для любого, кто в состоянии найти ее? Или она так и останется потерянной?

Он израсходовал почти весь воздух и потому решил отправиться к выходному люку, заглянул вниз и обрадовался, увидев, что его палатка по-прежнему на месте. Всякий раз он возвращался к ней, затаив дыхание, осознавая, что всегда есть шанс, что в его отсутствие роботы смахнули ее куда подальше. Бригада для уборки помещений — это же так понятно. Никак не может позволить, чтобы кругом валялся мусор .

Он экспериментировал, оставляя в разных коридорах смятые листы бумаги. Они неизменно исчезали, через день или позже. Но роботы никогда не трогали его палатку.

Кто-то знал . Может быть, он просто не понимал, как ему помочь.

Тор спустился по лестнице. Как раз приближался один из роботов. И этой движущейся платформе пришлось изменить маршрут, прижаться к стене, чтобы миновать палатку.

Тор сделал шаг, заступил роботу дорогу, и тот остановился. Черные диски, которые, по всей вероятности, служили ему глазами, уставились на землянина.

— Привет, — сказал Тор. — Отвези меня к твоему капитану.

Робот ждал.

— Ты меня понимаешь? Я «застрял»… «влип»… я в затруднительном положении. Мне нужна помощь.

Робот пытался объехать его, но Тор держался прямо перед ним.

— У вас, парни, действительно немалый интерес ко всему незаурядному. Но вот мы явились сюда, к вам, а вы даже не заметили этого. Почему?

Это были роботы-смотрители, роботы-сторожа. Несколько дней назад Тор забрался на одну из таких платформ и ехал на ней, пока она не свернула в одну из комнат. Робот запустил программу, заключавшуюся в демонстрации чудовищного зрелища: раскинувшийся на морском побережье выстроенный из мрамора город внезапно разрушало облако . «Одно из Омега-облаков, — подумалось ему, — тех самых бесструктурных материальных масс, что волнами распространяются от центра Галактики примерно каждые восемь тысяч лет, чтобы разрушать геометрически правильные тела. Одна из величайших загадок современности».

Изображения были нечеткими. Робот произвел все необходимые настройки и удалился. При этом он так и не обратил никакого внимания на Тора.