— Я уверена, что мадам Ларуш охотно согласится. Как она не устает говорить, ее портняжная мельница полностью подчиняется ее воле. К тому же она поможет тебе выбрать ткань и ленты.

— Вообще-то, Мимин, я знаю ее магазин, он в центре города, но мне не случалось с ней разговориться.

— Ну и зря. Мадам Тереза милая и приятная особа. Она скоро родит первенца. И она сказала мне, что уже выбрала имена: Виатёр, если будет мальчик, и Жислена, если девочка.

Шарлотта улыбнулась и кивнула. Легкий бриз ласкал ее голые щиколотки, юбка струилась вокруг ног, а темные кудряшки взмывали над головой. В сердце девушки, переполненном любовью, пела надежда. Очень скоро она станет мадам Маруа — высокий титул, который сулил супружеское ложе, наконец узаконенные поцелуи и тайну плотских радостей.

Бракосочетание должно было состояться 2 июля, на этот раз дата была назначена окончательно, хотя Симон под любыми предлогами пытался отодвинуть ее подальше. Но в этом 1940 году 15 июля холостяков должны были призвать в армию, так что по всему Квебеку началась настоящая свадебная гонка. Многие молодые люди думали, что это станет шагом к воинской повинности по жребию. Приходы даже организовывали групповые свадьбы[73].

Эрмин толкнула дверь магазина «Времена года». Лицо Терезы Ларуш, стоявшей за прилавком, мгновенно озарилось радостью.

— Добрый день, мадам Дельбо! — воскликнула она.

— Здравствуйте, мадам Ларуш. Я привела клиентку, которая нуждается в ваших талантах… Моей подруге Шарлотте необходимо свадебное платье. И я подумала о вас!

— Ну конечно же! Мы сейчас же обсудим фасон, — откликнулась галантерейщица. — Шью я обычно только для родственников, но всегда готова оказать услугу. Давайте посмотрим. О, какая у вас тонкая талия, мадемуазель!

Зардевшись, Шарлотта слегка наклонила голову в знак благодарности и огляделась вокруг. На полках были аккуратно разложены рулоны разноцветных тканей. В деревянных шкафах наверняка стояли катушки с нитками и бобины лент. Придраться здесь было не к чему: магазин был очень симпатичным, как и его владелица.

— Для такого дня вам нужно платье, которое подчеркивало бы ваши достоинства, — задумчиво произнесла Тереза Ларуш. — Расширяющееся книзу от бедер и чтобы закрывало щиколотки. Такой фасон лучше подходит для венчания в церкви. Теперь, конечно, можно демонстрировать ноги, но не невесте…

— У меня была другая идея, — откликнулась девушка, — но то, что вы предлагаете, тоже весьма неплохо. Я вам доверяю.

Посетительница и галантерейщица склонились над модным журналом, где были собраны рисунки и выкройки. Эрмин, которую захватил вид оживленного бульвара Сен-Жозеф, купавшегося в лучах солнца, предоставила Шарлотте и мадам Ларуш обсуждать фасоны.

«Последние месяцы зимы были такие спокойные и радостные! — думала Эрмин. — Как хорошо, что я поселилась в Робервале!» Ей нравилось утром отводить детей в школу, а вечером забирать их. К их группке присоединялась и Киона, и каждый такой поход предоставлял возможность поздороваться и поболтать с соседями и торговцами.

Сестры Гаран, державшие почтовую контору, всегда тепло приветствовали Эрмин и, если на ее имя приходило письмо, то Мукки тут же исчезал в помещении, чтобы найти его и протрубить в рожок утреннее или вечернее приветствие.

«Тошан будет очень счастлив, когда вернется и увидит, какие успехи сделали наши школьники, — думала она. — Да и я могу собой гордиться, потому что уроки, которые я раньше им давала, пошли детям на пользу».

Мари делала большие успехи в счете, но Лоранс обгоняла ее в чтении. Девочка продолжала рисовать по вечерам и по выходным.

— Мимин, ну что ты размечталась? — прервала ее раздумья Шарлотта. — Мы как раз обсуждаем мою фату. Мне бы хотелось, чтобы она была кружевной, а удерживалась венком из шелковых цветов, который охватывал бы лоб, как небольшое бандо[74].

— Зачем вы хотите скрыть свое прекрасное личико? — воскликнула галантерейщица. — Такую прическу носили лет пятнадцать назад, но сейчас это не модно. Фата может быть прикреплена к венку и при этом не закрывать лицо. Давайте взглянем, что есть у меня на полках.

Там были разложены рулоны прекрасных кружев. В конце концов Шарлотта решила последовать совету Терезы Ларуш, которая была счастлива, что смогла оказаться ей полезной.

— Будете ли вы петь во время церемонии, мадам Дельбо? — спросила она, ловко раскладывая товары на прилавке.

— Да, с удовольствием! Я люблю эту девушку, как младшую сестру. Но надеюсь, что сумею совладать с чувствами. Бракосочетание состоится в церкви Нотр-Дам.

— А вы придете, мадам Ларуш? — спросила Шарлотта. — Вдруг понадобится в последнюю минуту что-то подправить…

— О, да вы не теряете головы, красавица моя! — рассмеялась галантерейщица. — Конечно, я приду полюбоваться вами, и, можете быть уверены, у меня в сумочке будет все необходимое: иголки, нитка… Все предусмотрено. Да я буду счастлива услышать и Соловья из Валь-Жальбера. У ваших родителей все в порядке, мадам Дельбо?

Эрмин улыбнулась.

— Мама радуется весне. Я поеду к ним в следующее воскресенье. Мой поселок мне по-прежнему дорог, и я тоскую по водопаду. В это время он такой полноводный и бурный из-за таяния снегов. Мне это место бесконечно дорого. Мне часто кажется, что я просто черпаю энергию в безумных водах Уиатшуана.

— Да, зрелище великолепное, — согласилась Тереза Ларуш. — Мой муж меня туда возил однажды, примерно в это время года.

Эрмин улыбнулась в знак согласия и продолжила:

— Ой, совсем забыла… Моему брату Луи начали сниться кошмары. Мама не знает, как ему помочь… А так как вы мне не раз давали хорошие советы, я бы хотела узнать, что вы скажете.

— Это тот мальчик, который был похищен зимой? Бедный малыш! Ничего удивительного, что ему снятся кошмары. Скажите вашей матушке, пусть приготовит ему липовый отвар или ванну на его основе. Это помогает справиться с нарушениями сна и снимает нервное напряжение[75]. В начале июля цвет уже можно будет собирать.

— Благодарю вас. В Валь-Жальбере много лип. Людям нравится их светлая древесина.

Шарлотта расплачивалась за атлас для своего платья и назначала дату первой примерки, когда Эрмин, взглянув на свои часики, воскликнула: