— А можно послать за матушкой, Стафф? — неожиданно услышала Мария собственную просьбу. — Пусть Джордж съездит, привезет матушку.

— Я попрошу его, любовь моя, но мне думается, он должен будет вернуться ко двору. — На мужественном лице Стаффа была написана тревога, и Мария крепко сжала его руку, когда на нее накатила новая волна боли. — Мы отправим Стивена, и он привезет твою матушку к нам в гости, когда ребенок уже родится; мы ведь так и договаривались. Согласна?

— Отцу не понравится, если она приедет к нам сюда, в Уивенго, Стафф.

— К черту твоего отца, любовь моя. А леди Элизабет приедет обязательно.

К этому времени Нэнси и Стафф облачили ее в чистую просторную сорочку; Мария почувствовала себя гораздо лучше, и сил вроде прибавилось. Но ведь Отец Небесный, несомненно, даст ей силы вынести это испытание. Теперь она уже ничего не боялась.

— Ты ведь не боишься рожать ребенка здесь, правда, Мария?

— Здесь, в Уивенго, милорд? Конечно, не боюсь.

— Я хотел сказать, в этой комнате. Тебе кажется, что ты здесь встретила привидение?

— Откуда ты знаешь, Стафф? Разве я тебе говорила?

— Нет, милая моя. Я просто догадался. Нэнси мне сказала, что ты стояла на площадке, сама не своя, а когда ты упомянула, что видела призрака…

— Он отворил дверь и вошел, чтобы посмотреть на меня, а я в это время задремала, — перебила Мария его осторожные расспросы. — Я услышала его уже на лестнице, а потом он прикоснулся к моей спине. И тогда я перестала бояться, Стафф, и сейчас не боюсь.

— Вот это хорошо, любовь моя. Тогда все идет как надо.

— Ты думаешь, я грезила или выдумываю, Стафф? Скажи мне, что веришь!

— Конечно, я тебе верю. Разве я сам не говорил тебе, что он захочет взглянуть на мою красавицу жену?

Она засмеялась его шутке, но тут ее снова скрутили безжалостные лапы боли. Мария прикусила губу, чтобы не закричать. Потом Нэнси прогнала Стаффа из комнаты, а для Марии настали часы мук, нужных, чтобы дать жизнь наследнику Уивенго.

Сын родился почти в полночь, и они назвали его так, как решили заранее — Эндрю Вильям. Им хотелось, чтобы у малыша было свое собственное имя, выбранное свободно, а не в честь кого-либо из сильных мира сего, как Генри и Кэтрин. Вильям — второе имя — было дано в память покойного отца Стаффа и в честь самого Стаффа. Мария снова и снова повторяла шепотом имя сыночка и, уже засыпая, гадала, придет ли призрак посмотреть на своего тезку. Стафф от радости и гордости чуть не потерял голову. Позднее Нэнси рассказала Марии, что он даже всплакнул, а Стивена отправил в винный погреб — принести целый бочонок дорогого вина, чтобы отпраздновать торжественное событие.

На следующее утро, когда солнце поднялось уже высоко, Джордж пришел взглянуть на малыша перед тем, как отправиться в сопровождении своего слуги назад в Гринвич. Марии он показался встревоженным, а глаза были воспаленными, словно он не спал всю ночь.

— Джордж, мне очень жаль, что ты вернешься во дворец с такими вестями. Одна — что я не желаю иметь ничего общего с гнусным замыслом ввести Его величество в заблуждение, утверждая, будто Гарри — его сын. Но еще именно тебе придется сообщить о том, что у нас со Стаффом родился сын, а ведь как раз сын так остро необходим там.

— Я ведь трус, сестра, и я буду помалкивать об этом, пока Кромвель кому-нибудь не проговорится, а вот Анне, наверное, лучше всего узнать об этом от меня. Я ей теперь необходим все больше и больше, Мария. Я изо всех сил стараюсь смягчать ее страдания, но временами она просто выходит из себя, и тогда никто не в силах терпеть то, что она делает и говорит.

— Каждой женщине необходим мужчина, который смягчал бы ее страдания, Джордж. — Мария потянулась и взяла за руку Стаффа.

— Джейн, конечно же, бушует и возмущается, что я провожу слишком много времени с Анной. Похоже, она чуть ли не ревнует — а что ей ревновать? Анна же сестра, не какая-нибудь любовница.

— Я примерно так же терпеть не могла Элеонору Кэри. У них с Виллом были родственные души, а мне это страшно не нравилось. Поэтому я способна понять, что не нравится Джейн.

Мария подумала, что Джордж сейчас начнет спорить, но он вдруг смешался и пробормотал:

— Прости, что так огорчил тебя, сестра. Боюсь, из-за этого и схватки у тебя начались.

— Да нет, Джордж, со мной все хорошо. Ребенок родился как раз вовремя.

Джордж кивнул и, неловко переступая с ноги на ногу, еще раз посмотрел на колыбельку, в которой спал новорожденный.

— Что ж, у этого рыжих волос нет, — заметил он ни с того ни с сего, но Мария не стала огорчаться его словам. — Ну, я, пожалуй, отправлюсь в путь. Спасибо вам, Стафф и Мария, за гостеприимство. Здесь, в Уивенго, на удивление тихо. Не представляю, как я себя чувствовал бы, поживи я здесь немного.

— Именно эта тишина, это спокойствие нам и нравятся, Джордж. Прощай. — И Мария слабо улыбнулась брату.

Джордж наклонился, поцеловал Марию в щеку, пожал руку Стаффу. Тот проводил его до самого крыльца. Их голоса замерли вдали, а в комнате вновь воцарилась тишина. Половицы не скрипели, и Мария понемногу задремала.

Стафф вернулся как раз тогда, когда новорожденный захныкал, требуя молока. Он подал Марии русоволосого малыша, а сам осторожно прилег рядом с ними. Смотрел, как жадно сосет грудь его сынишка, а Мария чувствовала, как нити любви протягиваются от нее к ним обоим. Когда младенец снова уснул, Стафф неожиданно заговорил:

— Мне хочется еще раз поблагодарить тебя за нашего сына, любовь моя. Кэтрин потеряла голову от радости, не так-то легко будет удержать ее, чтобы она не брала малыша на руки каждую минуту. Она готова не выпускать его из рук, как куклу.

— Я тоже, любимый, хотя он не кукла, совсем не кукла. Это первый плод моей любви, хотя, видит Бог, я и двух других люблю всей душой. Но ради него я готова умереть.

— Я молю Бога, чтобы этого никогда не потребовалось, милая моя. Лучше просто меняй на нем одежду, вытирай носик, отстегивай помочи.

— А что говорил тебе Джордж, когда вы оказались наедине, Стафф, после моего столь драматического ухода со сцены?

Он протянул руку и лениво погладил ее распущенные золотистые волосы, потом ответил на вопрос.

— Вот, например: твоя кузина, юная Мэдж Шелтон, выходит замуж за Генри Норриса.

— Анна так и не сумела избавиться от Мэдж? Даже это ей не удалось?

— Не удалось, хотя Его величество и не спит больше с этой девушкой. Что же до прочих сплетен, то тебе они не слишком интересны.

— А что он еще говорил о положении Болейнов, о королеве, Стафф? Расскажи, пожалуйста, я хочу это знать. Тогда я буду не так сильно волноваться, правда.

— Не забывай, милая моя, что здесь ты со мной, тебе ничто не грозит. А дела плохи и идут все хуже. Если Анне не удастся каким-то чудом зачать ребенка, то на стене королевы рука начертает зловещие слова[145].