оттуда был виден только лес за барьером и ничего больше. Раз в несколько минут им докладывали о событиях на испытании, каждое такое сообщение вызывало новую бурю эмоций и шума. И вот в этот веселый и дружелюбный гвалт вдруг ворвался совсем другой звук. Ворвался одновременно с проломом в стене и сломанным столом.

Го Хэн лежал на обломках стола и не мог толком вдохнуть, но он улыбался. Когда он понял, что проиграет, его целью было попасть сюда, к остальным заклинателям. Сейчас он не мог отдышаться, чтобы последним штрихом прибавить: «Эти заклинатели напали на меня толпой!»

В зале уже были возмущены. Потому что стена оказалась сломана, и нужно было отвлекаться и чинить ее, и потому что в дыре были видны другие заклинатели, и что их много, и что они все из одного клана. Го Хэн чувствовал, что победил, до тех пор, пока главный напавших на него заклинателей, войдя в дом, не произнес:

— Пожалуйста, успокойтесь. Он попытался скрыться здесь, чтобы привлечь ваше внимание. Но все это не то, чем кажется.

В мире Го Хэна этому заклинателю еще бы на первых словах пробили голову. Эти же были воспитанными и слушали объяснения. Го Хэн отдышался и задушено пожаловался:

— Они напали на меня.

Так как соревнование было на звание главного в его школе, больше всего тут было учеников именно из нее. Заклинатели из других школ тоже участвовали, но меньше. Так что за Го Хэна готовы были заступиться, и агрессорам бы непоздоровилось.

— Он украл у меня очень важную вещь, — продолжал заклинатель.

— Это не так! — перебил Го Хэн, подтягивая к себе рукав, в котором обнаружил то, чего у него не было раньше.

— Как же не так? — спросил заклинатель, хмурясь. Он выглядел так, словно правда не хотел поднимать скандал, но и оставить несправедливость не может.

— Это… эту вещь дал мне мой учитель, чтобы я берег ее. Я не отдам!..

— Раз тебе отдал ее учитель, а ты не украл ее у меня, то и описать сможешь? — спросил заклинатель. Го Хэн растерялся. Описать он не мог, ведь он не видел этой вещи и знал ее только на ощупь…

— Стекло. Небольшая, там еще листочки у дна такие… — попробовал Го Хэн, но получалось уже не так уверенно. Желание заступаться у его клана поубавилось.

— Запечатана золотом, — начал перечислять заклинатель, — У основания керамика из листьев чайного дерева зеленого цвета, на горлышке завязки из корня женьшэня, стекло янтарного цвета, прозрачное.

Го Хэн готов был просто заорать и попытаться сбежать в лес. Скорее всего там бы позорно и умер вскоре, угробив и душу Чжу Баи. Вокруг уже послышались перешептывания о том, как смел он так опозорить их клан, похитив вещь другого. А главное, сейчас его отдали бы этим заклинателям, а те бы свалили, забрав с собой душу Чжу Баи. И Го Хэн потерял бы его дважды. Ему казалось, что у него разорвется сердце, как только его заставят отпустить кулон…

— Простите, — раздалось довольно внятное среди общего гомона. Голос был знакомым. Это заговорил Чжу Баи. — Скажите, пожалуйста, а имеет ли «вещь», которую, как утверждает этот заклинатель, украли, тоже право голоса, если он у нее есть?

Все замерли, не понимая, что происходит и откуда голос. Го Хэн быстро принялся копаться в рукаве, извлек оттуда кулон на шнурке, едва не порвав рукав или сам шнурок. Руку с кулоном он поднял высоко, как мог, сидя на полу в щепках от стола. Внутри что-то шевелилось, и вскоре оказалось, что это сидящий на коленях Чжу Баи, которого неплохо так тряхнуло дважды за последние несколько минут. Чжу Баи держался за голову, но смог подняться и выпрямиться в полный рост. Кулон был ровно такой, каким его описывали. Ну разве что в флористике Го Хэн не шарил и не понимал, что там за листья вырезаны и чем горлышко завязано.

Стало тихо, нападавшие попятились.

— Мой учитель и правда передал меня шисюну, чтобы он мог присмотреть за мной. А эти заклинатели напали на нас и хотели меня похитить.

На Чжу Баи была одежда цветов клана, он уж точно выглядел как свой.

Этого хватило, чтобы решить разногласия. Нападавшие уже бросились в пролом. Клан Чжу Баи — за ними. Го Хэн вздохнул с облегчением. В общей суматохе он уже никого не интересовал, да и про соревнования немного забыли все. Го Хэн поднялся и отряхнулся от щепок, выбрал себе крайний стол в самом углу, сел за него, выставил Чжу Баи перед собой, пригладил короткие волосы и, наконец обратив на своего друга внимательный, пронизывающий и немного злой взгляд, предложил:

— Рассказывай. Бэй Чан говорил, что ты ни с кем не хочешь говорить. И что не хочешь нам помогать.

— Меня не могли оставить в школе, там сейчас хаос и меня могли выкрасть. Меня не могли взять с собой — это опасно и им не до меня. Мой учитель решил, что пока я так выгляжу, ты ничего мне не сделаешь.

Го Хэн обдумал эти слова, потом потянулся развязать горловину бутылки, словно это были завязки на поясе. Чжу Баи проводил его взглядом нахохлившегося вороненка, но не кричал и не останавливал. Го Хэн не тронул печать, он вообще не собирался трогать ничего волшебного, от чего могла бы зависеть жизнь Чжу Баи. Просто дразнил.

— Но ты был против? — продолжал Го Хэн негромко.

— Учитель не сделал бы ничего против моей воли. Мы обсудили это с ним, и решили, что это самый верный вариант. Но я просил не говорить тебе, что я нахожусь у тебя.

— Да чем вы думали вообще? — шепотом возмутился Го Хэн. — А если бы я разбил тебя по незнанию? Раздавил бы?

— Нет, — Чжу Баи отрицательно покачал головой. Он сидел внутри сосуда, скрестив ноги. — Мы знали, что делаем.

— Но не учли, что тебя захотят и другие, — догадался Го Хэн. Чжу Баи снова так по-детски надулся.

— Я по-прежнему не собираюсь с тобой разговаривать, — прибавил Чжу Баи, отвернувшись. — Раз уж так получилось, то позаботься об этом сосуде, но отнесись к этому как к простому амулету. Который нельзя терять.

— Как я спать теперь буду? Куда тебя прятать?

— Можешь спать спокойно, я подниму шум, если что-то пойдет не так.

Го Хэн снова опустил лицо на стол, поближе к стеклу. Чжу Баи ощутил неловкость, отвернулся поскорее.

— Я скучал, — выдохнул он. Чжу Баи прижался спиной к стеклу.

— И если ты сделаешь хоть что-то подозрительное, я позову