Он лег на живот и пополз по-пластунски, перемещаясь за кустами и высокой травой так, чтобы оказаться по другую сторону «капонира».

Домашников выждал отведённые Гончаровым пятнадцать минут, положил деструктор в траву и несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул, как перед нырянием в воду. Затем он встал и, стараясь двигаться непринуждённо, пошёл ко входу на Базу.

Естественно, ему было страшно – часовые могли начать стрелять без предупреждения по шевелящимся кустам. Хотя Гончаров, который уже, без сомнения, находился на оговоренной позиции, обещал прикрыть его при малейших враждебных действиях тарлан, успокаивало это мало.

Неясно было, как поставлена служба в подразделении, к которому принадлежали эти солдаты, но майор оказался прав в том, что охрану они несли не так, как следовало бы на открытой местности. Вполне возможно, тарлане ожидали появления гравилёта или иного транспортного средства, а не пешего путника. Во всяком случае, появление из кустов одинокой фигуры в защитном костюме их не сильно напугало, тем более что оружия в руках у Петра не было.

В руке у него была бутылка коньяка.

Тем не менее часовые встрепенулись и наставили индукторы на Домашникова, хотя и не слишком проворно.

– Привет, ребята! – закричал Пётр, помахивая на ходу бутылкой.

Тарлане переглянулись. Щиток шлема у Домашникова был опущен, так что часовые не видели его лица и не могли понять, что разговаривает он с ними через автопереводчик. Таким образом, подозрений, что он – не тарланин, у них пока не могло возникнуть, и они дали Петру приблизиться.

– Остановись! – наконец приказал тот, что стоял чуть впереди, дёргая стволом. – Ты кто такой, откуда взялся?

Домашников, чувствуя холодок, создаваемый в груди чёрными раструбами, направленными на него, сделал ещё пару шагов, стараясь оставаться не на линии возможных выстрелов майора, и нарочито беспечно хохотнул:

– Вам огромный привет от главкома! Он передаёт вам выпивку, хлебнуть за его здоровье. Классный коньячок из наших подопечных миров. И я там был, мёд, пиво пил… Выпивка обалденная, доложу вам. – Инженер снова помахал рукой, в которой держал бутылку «Otard».

Часовые снова переглянулись в изумлении, отводя оружие. Если бы Петр был соответствующе вооружён, он мог бы легко расстрелять их в упор.

– Неужто не хотите? – продолжал гнать «пургу» землянин. – Странно: предлагаю выпить, а вы – «пушки» на меня наставляете. Какая-то недружелюбная встреча…

– Клади бутылку на землю и снимай шлем! – потребовал первый из часовых. – Потом подними руки!

– Ну-у, как негостеприимно! – протянул Пётр, стараясь говорить как можно более весело, хотя чувствовал, что сфинктер начинает предательски расслабляться.

Он спокойно положил бутылку в тёмно-зелёную траву и чуть замешкался, наклонившись и одновременно вытаскивая из кармана на груди гранату. «Господи, на всё воля твоя, – подумал Пётр. – Помоги!»

– Шлем сними! – повторил приказ часовой, и из него наконец-то полился словесный понос вопросов: – Ты почему без знаков различия? Исследователь, что ли? Чего делаешь тут, не у своей Базы? Как сюда попал?

Пётр выпрямился, но шлем не снял, поскольку тогда не смог бы разговаривать с тарланами, а только поднял щиток.

– Ребята, какие вы любопытные… – сказал Домашников, растягивая слова.

Собственная напряжённая улыбка только сильнее давала ему почувствовать, как подрагивает указательный палец на кнопке активации серого «яйца» гранаты.

– А знаете, что у меня в руке? – Пётр ещё шире растянул губы, буравя тарлан взглядом. – Правильно, граната, которая вас скрутит, как тряпку, – костюмы не спасут. Если вы пристрелите меня, граната взорвётся: я поставил взрыватель на мгновенное срабатывание.

В приятном, прохладном в меру воздухе неизвестной планеты повисло тягостное молчание.

Домашников облизал предательски пересохшие губы.

– А сейчас, ребята, спокойно кладём оружие на землю и снимаем уже ваши шлемчики… Делайте, как вам говорят, и останетесь живы, – заверил он тарлан в ответ на безмолвный вопрос их выпученных глаз.

Часовые медлили.

– Оружие на землю! – повторил Домашников.

Теперь, когда щиток его шлема открылся, тарлане заметили, что движения губ не совпадают со словами, раздающимися из динамиков костюма.

– Да кто ты такой?! – в изумлении пробормотал солдат, стоявший чуть ближе к Петру.

Только сейчас, пристально и с напряжением глядя в лица часовых, Пётр рассмотрел их как следует. Первый, явно главный наряда, был старше и по возрасту – лет сорок, если судить по земным меркам. Тёмно-карие глаза, широкий, чуть картошкой нос, уже наметившиеся морщинки у глаз – ни дать ни взять стандартный земной обыватель, какие до Катастрофы лезли по утрам в трамваи и автобусы, торопясь на службу. Он смотрел на Петра растерянно и злобно – ещё бы, такой поворот событий никак не предусматривался приказами начальства.

Второй охранник, гораздо моложе, почти мальчишка, молодость которого не скрывали усики, отпущенные, вероятно, именно с целью казаться старше, тоже очень походил на землянина, если бы не прядь каких-то неестественно ярко-жёлтых волос, выбившаяся из-под верхнего обреза шлема. «Но волосы он мог и покрасить, – вскользь подумал Домашников. – Красила же на Земле молодёжь гривы и в синий, и в зелёный!»

– Вопросы будете задавать потом, а пока – оружие на землю! – почти закричал Пётр. – Шлемы снимаем! Быстро, я сказал, если жить хотите!

Голос предательски дрогнул, а скотина-автопереводчик очень точно передал интонацию.

– Я не шучу! – повторил Домашников, и рука с гранатой, словно сама по себе, дёрнулась для убедительности. – Считаю до трёх: раз!..

Оба тарланина опустили наконец свои смертоносные пушки. Первый часовой аккуратно положил индуктор и шлем на траву. «Действительно – раз», – с облегчением подумал Пётр.

– Пять шагав назад, вон туда, к стенке! – приказал он и перевёл взгляд на молодого.

Как раз в этот момент парнишка-тарланин дёрнулся и хотел вскинуть индуктор.

Домашников чуть не отпустил палец с активатора гранаты, но в памяти ещё звучали чёткие слова майора: «Если граната поражает через УЗК, то нет разницы, мёртв ты будешь в этот момент или ещё жив. Потому постарайся дать мне выстрелить, а на тот свет всегда успеешь».

Молодой тарланин дёрнулся ещё раз, но уже явно не по своей воле. Вокруг него мелькнуло розовое сияние защитного поля, которое включалось в ответ на любое внешнее воздействие, независимо от того, могло оно эффективно защитить или нет – а шлема на нём теперь не было. Сила беззвучного гравитационного удара швырнула часового на землю – тело конвульсивно изогнулось и затихло.

– Спокойно, если хочешь остаться в живых! – предупредил Гончаров, выходя из-за угла «капонира» с гравистрелом наперевес и обращаясь к оставшемуся охраннику.