…Карьеру делал сознательно, ушел из приличного академического института в журнал “Коммунист” – чтобы быть вхожим в ЦК КПСС и иметь возможность влиять на принятие решений; относился к постам как к инструментам для реализации главного, ради чего жил, – исторических преобразований в России.

Много ездил по миру, входил во всякие международные группы “яйцеголовых”, консультировал глав государств, при этом деньги как самостоятельная ценность для него вообще не существовали, и, несмотря на связи и гонорары, был по масштабам своего окружения скорее беден».

В 1998 году набирал силу азиатский кризис, подкатывал к нам. Многие «вынимали» свои деньги из разных фондов. Грянул дефолт; А. Чубайс вспоминает – ему сказали, что Гайдар потерял все свои деньги.

– Так почему ты не вынул свои деньги?!

– Честно?

– Честно…

– Забыл.

Вот это и есть Гайдар – увлечен был в те дни, видимо, своей научной работой.

«Был человеком мира, но больше всего на свете любил свой письменный стол и свой кабинет, и в истории он останется не только отцом рыночных реформ, но и автором таких книг, как “Долгое время” и “Гибель империи”. Коллеги о нем говорили: “Рядом с нами живет гений”».

Егор Гайдар: «Я больше всего любил заниматься одним делом: сидеть за своим рабочим столом, читать книжки или их писать. Все остальное я воспринимаю как нечто, что я делаю по чувству долга».

Времена не выбирают —

В них живут и умирают.

А. Кушнер

Все так заняты, что мыслить некогда.

Кн. П. А. Вяземский, письмо к А. И. Тургеневу, 1823

«Сегодня – сорок дней со дня смерти Егора Гайдара. В исторических масштабах срок пребывания Гайдара на первых ролях в российском правительстве можно назвать микроскопическим: чуть больше года. Но яростные споры о его роли в истории, видимо, не утихнут еще долгие десятилетия. Для одних он так и останется бездушным разрушителем, для других – спасителем страны. Бывший министр экономики РФ Евгений Ясин относится ко второй категории. Занимающий сейчас должность научного руководителя Высшей школы экономики, Ясин убежден: если бы не Гайдар, мы бы сейчас жили в совсем другой, несравненно более неблагополучной России.

– …Евгений Григорьевич, как бы сегодня выглядела Россия, если бы не было Гайдара?

– Переход к рыночной экономике состоялся бы и без Гайдара. Но он обошелся бы существенно дороже. Есть представление, что в результате скачка в рынок мы понесли колоссальные потери. Да, быстрая смена экономического строя была заведомо чревата большими потерями. Но не зря говорят, что делать из капитализма социализм – это все равно что варить уху из аквариума с золотыми рыбками. А делать из социализма капитализм – пытаться создать из ухи аквариум с золотыми рыбками.

Обычно коренные изменения в экономике происходят постепенно. Но в революционных ситуациях постепенность – это нереально…

– Что-то я не припомню быстрого подъема после гайдаровских реформ. Разве наша экономика не лежала на боку большую часть 90-х?

– Я не считаю, что это долго для России. Россия – страна, которая была зачинателем бед, связанных с социалистическим экспериментом. И выбираться ей при любых условиях было тяжелее, чем остальным.

Возьмем страны Восточной Европы, которые жили при социализме сорок лет. Страны Вышеградской четверки: Польша, Чехия, Словакия и Венгрия – выходили из кризиса за два-три года. Более отсталые государства типа Румынии и Болгарии – порядка шести-семи лет. В России небольшой рост экономики был зафиксирован уже в 1997 году (то есть – на шестом году реформ. – М. Ч.) Но тут нас подрезали внешние факторы. Начался азиатский экономический кризис. Уже и так сильно подешевевшая нефть упала в цене еще в два раза.

Кроме того, многие возникшие в ходе реформ трудности никто в принципе не мог предвидеть. На радикальную структурную перестройку экономики старая система отреагировала бартерами и массовыми неплатежами. (Бартер – это обмен товара на товар вместо выплаты денег. – М. Ч.)

– А может быть, если бы у Гайдара было побольше опыта в сфере госуправления, все «неожиданные трудности» таки можно было предвидеть?

– Какой опыт вы имеете в виду?.. Все кричали: посадили в правительство мальчишек, а надо было опытных хозяйственников. Но что в тех условиях мог дать опыт хозяйствования в советской системе?

То, что происходило в нашей экономике в 1992–1998 годах можно назвать непреднамеренным созидательным разрушением. Ненужной в прежних масштабах оказалась оборонка. На ее продукцию просто не было спроса. Как-то премьер Черномырдин приехал в Пермь на Мотовилихинский завод. Там ему говорят: “Смотрите, какие замечательные, лучшие в мире гаубицы – купите!” А он: “Но они мне не нужны”. Тогда денег не было вообще ни на что…

– Неужели во всей многомиллионной России не было реальной альтернативы Гайдару?

– Из людей, сидевших тогда на “скамейке запасных” российской власти, Гайдар был наиболее подкован в теоретическом и научном плане, в знании международного опыта. Быть может, в стране нашелся еще с десяток людей, которые бы знали все это лучше Гайдара. Но кроме знаний нужно было еще иметь и волю. Давайте представим себе, что на месте Гайдара был бы, допустим, человек, которого я очень уважаю, – последний председатель Госплана СССР Юрий Маслюков. Он знал всю российскую промышленность лучше Гайдара. Но что это давало для решения задачи? Маслюков же не знал, что нужно высвобождать цены, а потом терпеть. Он же не знал, что при этом нужно проводить жесткую финансовую политику, чего бы это ни стоило, стоять насмерть и не слушать никого. А Гайдар все это знал.

…Решить самую тяжелую тогдашнюю проблему – насыщенности рынка – можно было только с помощью прорыва в новое измерение. Для этого нужно было высвободить цены, открыть экономику страны, дать возможность свободного экспорта и импорта. Это Гайдар и сделал в первую очередь. И прилавки магазинов, если кто не помнит, сразу стали наполняться.

– … Одна из главных претензий к Гайдару – то, что он либо совсем не чувствовал боли простого человека, либо, если чувствовал, не умел этого показывать. Что вы на это ответите?

– Гайдар ушел от нас очень рано. Лично я глубоко убежден: это результат тех переживаний, которые он не показывал. Его характер был так устроен. Если говорить об участии в шоу, то он не был в этом смысле публичным политиком. Это был просто не его жанр. Можно упрекать Гайдара в том, что он не нашел себе сотрудников, которые устраивали бы соответствующие шоу. Но не забывайте: у власти Гайдар был всего год…

– Но разве неумение Гайдара находить общий язык с простым народом не сыграло отрицательную роль в судьбе реформ?

– Из всех возможных слабостей его политики это одна из самых существенных. Но, опираясь на свой личный опыт министра, могу заявить, что бывают ситуации, когда вам просто нечего сказать. Представьте, что вы выступаете перед пенсионерами, скажем, в 1995 году. Встает старуха, которая отдала всю жизнь советской власти и рассчитывала на безбедную старость. “Теперь моей пенсии хватает только на молоко и хлеб. Чем вы можете оправдать свои действия?” Мне задавали такие вопросы, и я не знал, что ответить. За какие такие грехи люди страдают? За то, что они честно работали всю свою жизнь? У меня на такие вопросы был единственный ответ: так получилось».