Фоби уронила бутылку шампанского, которая не разбилась, а с грохотом покатилась в угол, преследуемая Яппи.

Она медленно выпрямилась и потерла лоб тыльной стороной ладони.

— Саския и это тебе рассказала?

— Нет. — Дилан положил руку на колено и начал рассматривать ее своими бархатными карими глазами. — Я это помню. За последние несколько недель, которые она провела у нас дома, Саския пару раз упоминала имя «Фредди». Я бы сказал, что она восхищалась тобой.

— Не может быть! — Фоби отвернулась.

— Именно так. — Дилан посмотрел, как она подняла бутылку шампанского и понесла ее в кладовку к остальным. — Она почти так же сходит с ума по тебе, как она сходит с ума по Феликсу.

Не сказав ни слова, Фоби стала аккуратно расставлять бутылки красного вина из «Бареллы» на пустых полках.

— Что ты собираешься сделать с ним, Фоби?

Она посмотрела вниз на Яппи, которая искала себе место для сна. Наконец Яппи остановилась на пустых пакетах из супермаркета. Она так долго кружилась на них, что они плотно обмотались вокруг ее лапок, и она упала.

— То, что я делаю всегда. — Она взглянула на него. — То, что хочет Саския.

— И что она хочет?

Фоби сделала глубокий вдох, открыла рот, снова закрыла его и медленно выпустила воздух:

— Угадай.

Дилан облизнул губы и грустно улыбнулся, рассматривая протянутые под потолком веревки для сушки белья.

— Ты собираешься бросить его, да? Ты собираешься сыграть в охоту?

Фоби допила вино и посмотрела, как Яппи устроилась на брошенном кем-то пальто, посчитав его более безопасной постелью.

— Ты любишь его, Фоби?

— О боже, Дилан! — Она схватила стопку одеял и направилась к двери в прихожую. — Твои брюки застегиваются спереди? Ты читаешь слева направо? У тебя в носу две ноздри? В твоей голове есть серое вещество, которое иногда делает логичные выводы?

— И ты все равно сделаешь то, что хочет от тебя Саския?

Фоби остановилась у двери, сжимая в руках одеяла. Она чувствовала, что не может повернуться к нему из страха, что сейчас сломается.

— Я пообещала, что сделаю это. — Она прерывисто вздохнула. — Я поклялась. Я действительно считаю, что она сойдет с ума, если я этого не сделаю.

— А ты?

— Это и так сводит меня с ума. Я столько лгала ему. Все равно я причиню ему только боль. Лучше, если я сделаю это так, как хочет Саския.

— А если я предупрежу его? — тихо сказал Дилан.

Фоби еще крепче сжала одеяла.

— Я была бы только рада. Я слишком труслива, чтобы самой сказать ему об этом. Ты видишь, что я люблю его. Довольно трудно сказать человеку, чтобы он горел в аду, если ты любишь все осколки его разбитого сердца как свои собственные.

Она поднялась по боковым ступенькам к главной лестнице и бросила все одеяла в самой большой спальне, прежде чем проскользнуть через дверь, напоминающую дверцу шкафа, на чердак, где она безутешно зарыдала из-за Феликса, всхлипывая в колени и задыхаясь от разрывающей сердце истерики.

Остальные гости прибыли в субботу около обеда. Манго загорал в саду в своих боксерских трусах, покачивал в руке бутылку шабли и демонстративно читал роман Генриетты Холт, чтобы позлить Дилана. Пэдди, Стэн и Гоут обшаривали пристройки дома в поисках старой мебели. Милли и Клаудия находились на кухне, занятые раскладыванием чистых листов по конвертам. Дилан принимал душ, распевая хиты Синатры удивительно хорошим басом. Фоби, Саския, Люси и Флисс находились наверху, подолгу обсуждая то, что они собирались надеть вечером.

Когда к дому в блестящем черном «саабе» с откидным верхом подъехали Айен и его девушка, оба с всклокоченными волосами, отдавая дань автомобильной моде, никто не вышел к ним навстречу. Они просидели несколько минут в машине, слушая радио на полной громкости и надеясь, что их заметят, но единственным, кто бросился поприветствовать их, оказалась Яппи. Она возбужденно залаяла и от восторга начала выписывать пируэты, извиваясь всем телом, преследуя свой хвост и пытаясь укусить колесо «сааба» одновременно.

Однако вновь прибывших заметили.

Флисс чуть не выпала из окна комнаты Саскии и Фоби, из которого открывался самый лучший вид на подъездную аллею.

— Она похожа на меня, только без лишнего веса, целлюлита, мешков под глазами и натянуто остроумных реплик.

Фоби выглянула в окно вместе с ней, с нетерпением дожидаясь приезда Феликса.

— В ней нет и капли твоей сексапильности, — уверила она Флисс. — Под ее шортами обязательно окажется подгузник. Боже, как она молода!

— И она сидит за рулем проклятого «сааба», — взвыла Флисс. — Я убью себя!

Рядом с ними наклонилась Саския. Она тоже рассматривала эту пару.

Айен ужасно гордился Надей, которая сопровождала его на этих выходных, и выставлял ее всем напоказ, словно новый «Ролекс». Он поднял шум, выражая свое нежелание спать в отдельных спальных мешках, пока Гоут не предложил ему двуспальную надувную кровать.

— Разве не вы собирались на ней спать? — спросила Фоби у Милли, когда они наблюдали, как усердно Гоут дует в пластмассовую трубку ради удобства Айена.

— Боже, конечно нет. — Милли приподняла брови и прошептала ей на ухо: — Там есть меленький прокол. Когда на ней засыпаешь, она кажется удобной и упругой. Но на следующее утро твой копчик будет упираться в пол. Гоут решил таким образом пошутить.

Флисс находилась на кухне, окруженная пакетами из супермаркета, и отчаянно старалась приготовить обед с помощью пластмассовых кухонных принадлежностей, которыми ей предстояло нарезать мясо, сыр и овощи. Узнав, что Надя ест бутерброды без масла, не любит маринады, предпочитает не есть сыр с высоким содержанием жира, и что у нее аллергия на помидоры, она положила ломтик белого хлеба между двумя ломтиками черного.

— Бутерброд с хлебом для ходячего расстройства желудка. И если Айен скажет еще что-нибудь, то меня стошнит.

— Ты сама пригласила его, — напомнила Фоби. — Ты сказала, что хочешь сохранить дружеские отношения.

— Видимо, Надя работает в парфюмерном отделе. — Флисс скривила губы и начала резать огурец с такой яростью, что сломала пластмассовый нож. — Запах ее духов можно почувствовать из соседней комнаты. Скорее всего, она из тех разрисованных чудовищ, которые предлагают понюхать новый запах, когда ты проходишь мимо.

— И из тех, кто встречается со своими клиентами, — ухмыльнулась Фоби.

— Я должна поцеловать сегодня Манго, — мрачно пробормотала Флисс. — Я не собираюсь расстраиваться из-за того, что этот паршивец расхаживает со своей надушенной метелкой, у которой длина ног больше умственного коэффициента.