Был и еще момент сомнительный: передача рабов людям Колена всегда происходила в новом маленьком анклаве на берегу Иваньковского водохранилища, а заправлял этим анклавом Валера Зять, то есть тот самый зять бывшего большого человека Братского, который спас Крамцова со товарищи от каких-то там проблем. Поэтому риск того, что информация уйдет, сохранялся бы, а мне этого совсем не хотелось, понятное дело.

Правда, из разговора выяснилось, что крамцовская команда успела побывать в Васильевском Мху, там, где у Колена вся торфодобыча идет, и даже поразведывать и пострелять, поэтому они оставались для нас кадрами ценными.

Колонна дошла без приключений, быстро и гладко. После большого блока на границах ржевского анклава совсем расслабились, даже с женой болтали мы больше о пустяках — о том, что дом почти на берегу Волги и что купаться ходить близко, и о ом, что будем делать с немаленьким, в сущности, участком в тридцать соток, на котором этот самый дом расположился. Никогда огородничеством не увлекались, а вот сейчас так и подумаешь — не пора ли начинать?

А вообще хорошо было в дороге. Вот так все один, их только во сне видишь — и вот пожалуйста, жена рядом, руку протянуть — и коснешься, сзади дети бесятся, коты пушистыми кучами дрыхнут поверх сумок с вещами… как… черт его знает как это ощущается, но здорово, просто начинаешь в такие моменты понимать, что счастье — штука очень простая, и оно очень близко: просто будь со своей семьей. Вот как сейчас, например.

Когда въехали во Ржев, я опасался, что моя насквозь московская семья морщиться будет, но не учел того, что они прожили месяцы в стенах военного анклава, где за периметр шагу не ступишь, поэтому само зрелище города, в котором по улице ходят люди, привело их в восторг. А узкая в этом месте Волга, где целые толпы детей плескались в воде?

Даже дом, совсем маленький по сравнению с тем, что был у нас, показался им большим и просторным после деревянного домика в «Пламени». А про участок так и говорить нечего: у нас самих был в два раза меньше. Предысторию дома я все же решил не рассказывать — ну его, жена у меня в таких делах мнительная, а тут действительно настоящий «дом повешенного».

Дальше началась обычная суета с разборкой вещей и растаскиванием их по комнатам. Две верхние комнаты отдали детям — одну старшему, Юрке, вторую малышам, — сами же приспособили под спальню комнату внизу, примыкающую к гостиной.

— А ничего так, — решила Маша, оглядевшись. — Жить можно, только кровать дурацкая, старперовская, из двух одиночных.

Это точно — не наша легендарная, кованая, которая от самых сильных воздействий ни единого скрипа не издавала. Надо что-то с этим делать. В принципе я даже знаю что.

— Ладно, счастье мое, устраивайтесь, мне по делам надо, к местной власти, — сказал я после того, как более-менее устроились. — Так, вот деньги местные… — я выгреб из кармана почти все, что там было, — можете пообедать в городе, тут нормально кормят, или на базар заехать: магазинов еще нет толком. Временное удостоверение тебе выписали уже, так что проблем с постами не будет. Санек скоро подъедет — он отвезет, а ты маршруты запоминай.

— А ты надолго? — спросила жена чуть с подозрением. — С тобой можно?

— Со мной ты со скуки помрешь, там совещанка будет, — отмазался я. — А вечером баньку растопим, попаримся, ну… сама понимаешь.

— Ладно, давай, разберусь, — решительно сказала она. — Ключ от «ниссана» где, кстати? Я за ним следом проедусь — так лучше запомню.

— У двери, на тумбочку выложил.

Вот они, привычки домашние вернулись. Всегда так: зашел в дом — и все из карманов выложил в прихожей. А потом в прихожей же и нашел, когда уходить надо.

Санька я прикомандировал к семье, а то они ничего тут пока не знают, поэтому покатил в администрацию сам, на пикапчике. Хороший пикап, кстати, приятный, мне нравится. Тот, кто его окончательно до ума доводил, дело знал туго: все в меру, ничего лишнего, и все при этом по делу.

Блок на въезде в город, остановили. Я — не Серж, меня в лицо еще не узнают. Пока документы проверяли, осмотрелся. Да, действительно, вокруг всего города забор тянут, похоже. Нарезали рельсов, вкапывают вертикально и между ними натягивают частыми рядами колючую проволоку. И дорожка накатанная видна изнутри — значит, периметр еще и патрулировать будут. Все правильно, мало ли какая тварь к городу даже в этих глухих местах припереться может!

Старший поста козырнул, вернул документы, шлагбаум поднялся. Потянулись улицы, по которым и люди ходили, и машины ездили. Не так чисто и благостно, как в Мюйдене, но и того ощущения тесноты нет, вместо улочек между каменными стенами домов — широченные улицы, пусть и грязноватые, а местами так и вовсе без тротуаров.

Новая администрация заняла здание старой, успешно изгнав ее остатки. Располагалась она возле Большой Спасской площади, не очень на площадь и похожей, скорее, просто на перекресток, и распространилась как на само здание администрации, так и на прилегающее здание военкомата. У входа стоят два таганрогско-корейских внедорожника в явно недавно нанесенном камуфляже и с надписями «Комендатура» — больше никаких атрибутов власти не видно.

Пропуск у меня был уже постоянный, так что, поздоровавшись с охраной и сдав на хранение автомат вместе с разгрузкой, я пробежал сразу на следующий этаж, в зал совещаний, где и была назначена встреча. На входе столкнулся с Сержем, поздоровались. Крамцов с Лехой тоже были здесь — сидели на подоконнике и о чем-то трепались.

Из зала показалась невысокая молодая женщина с круглым лицом, одетая в натовский камуфляж и с кобурой на поясе, сказала:

— Заходим, товарищи!

Длинный стол, стулья, экран на стене, карты области, района и города. Собралось с десяток людей, все или в военной форме, или в милицейской полевой. В гражданском был только я да чуть опоздавший Олег Кудрявцев, который совещание и открыл:

— Долгих вступлений не будет, суть проблемы и так всем известна. Появилась возможность зацепить господина Колено. Вот это и надо обсудить. Если реально, то приступаем немедленно. Если нереально, то все думаем, как сделать реальным. Андрей Владимирович, — обратился он уже ко мне, — ты, как автор и инициатор, начинай, доведи обстановку.

Я кивнул, встал, подошел к карте. Женщина в натовском камуфляже, не говоря ни слова, подала мне длинную пластиковую указку.

— В двух словах предыстория, — заговорил я. — В порядке расчистки территории под будущую работу от всякого вредного элемента, совместными усилиями ребят из «Пламени», — я кивнул в сторону Сергея с Лехой, — военных из Нахабина и наших бойцов удалось ликвидировать банду некоего Сухого. Кого-то на глушняк, но большинство взято в плен.

— Это которые возле Рижского шоссе орудовали? — уточнил седой крупный дядька в милицейском камуфляже, что-то помечая в блокноте.

— Они самые, — подтвердил я. — Из показаний пленных удалось выяснить, что банда специализировалась на захвате мирных граждан для продажи в качестве рабов. Основной… нет, единственный покупатель — наш друг Колено, который использует рабский труд на всех своих производствах. Так ведь?