litbaza книги онлайнРоманыБезнадежно одинокий король. Генрих VIII и шесть его жен - Маргарет Джордж

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 139 140 141 142 143 144 145 146 147 ... 163
Перейти на страницу:

Кейт пришлось назначить королевой-регентшей. Я присмотрелся к ней за последние месяцы и понял: она настолько достойна доверия и сведуща в деловых вопросах, что никто иной лучше не справится с делами в мое отсутствие. Серьезные неприятности для нее могла представлять только Шотландия. Если во время нашего похода к английским границам двинутся скотты, то в распоряжении Кейт — в отличие от Екатерины Арагонской — не будет такого генерала, как Норфолк, разбивший их при Флоддене в 1513 году. Однако Шотландия лишилась короля, его сменила малолетняя девочка. Нет, они не осмелятся начать войну.

* * *

В мае я спустился на песчаный берег Дувра. Там стоял на якоре мой флагман «Большой Гарри», вскоре я поднимусь на его борт. Норфолк и Суффолк уже пересекли Канал с основными силами и, разбив лагерь, дожидались меня, верховного главнокомандующего.

Мы с Кейт переглянулись, лицо ее хранило серьезное выражение. На ее лбу под затеняющим его головным убором я заметил морщинку.

— Храни вас Господь, ваше величество, — озабоченно сказала она. — И да дарует Он вам победу.

Она говорила как архиепископ.

— И да дарует Он вам мир, — ответил я в том же духе, приподнимая пальцами ее подбородок.

Лицо ее оказалось почти рядом с моим. Я разглядел даже бисеринки пота на хмуром челе. Мне захотелось поцеловать жену, но не хватило смелости.

— Благодарю вас, ваше величество, — тихо произнесла она, высвобождаясь, и добавила: — Мне хотелось бы, чтобы вы… носили это. Поглядывая на него, вспоминайте обо мне.

С этими словами Кейт надела мне на мизинец красивое колечко с яшмой, снятое с ее же руки. Впервые она подарила мне личную, дорогую для нее вещицу.

LX

Сражались мы успешно, после кратковременной осады захватили Булонь. Я завладел ею единолично, поскольку Карла она не интересовала. Он имел свои претензии, а я — свои. В юности я не смог признаться в этом и зря потратил время, пытаясь сначала убедить императора, а потом выработать совместные планы. Теперь все было намного проще.

Я разделил войско — в общей сложности сорок две тысячи солдат, крупнейшая английская армия, когда-либо вторгавшаяся на Континент, — надвое: одна часть под командованием Норфолка окружила Монтрель, стратегически важный город вблизи Кале, вторая во главе со мной осадила Булонь. Наш лагерь раскинулся на берегу к северу от крепости. Просыпаясь по утрам, я выглядывал из палатки — с одной стороны влажно поблескивали морские волны, а с другой — высились обманчиво надежные стены Булони. Дружно дымились костры, возле каждого хлопотал кашевар, гремя кастрюлями, и запахи походной пищи щекотали ноздри.

На сей раз я упростил свой быт: не привез с собой удобную кровать и золотую посуду, отказался от камергера и гардеробмейстера. В молодости я полагал, что величию присущи особые атрибуты и королю пристало носить королевские одежды и спать на королевском ложе. Теперь я понимал, что остаюсь государем даже на простой койке, к тому же мне хотелось пожить так, как живут простые смертные.

В моем шатре были походная кровать, скатка с постельными принадлежностями, дорожный сундук, складной стол и фонарь. Лишившись привычного окружения, я снова чувствовал себя ребенком. Хорошо, когда тебя ничто не обременяет.

Утренний подъем проходил куда как просто. Достаточно было открыть глаза, слезть с койки и вытащить из сундука одежду — или натянуть вчерашнюю, лежавшую на его крышке. Быстро облегчившись (за палаткой в траншее), мы шли к полевой кухне, которая была приписана к нашей группе палаток. Там нас ждал завтрак из сушеной говядины, черствого хлеба и пива. Иногда, если ночные вылазки в ближайшие деревни проходили успешно, меню приятно разнообразили яйца и курятина. Когда спину согревало приветливое солнце, становилось ясно и светло и на душе. А если с моря дул сильный ветер, мы кутались в шерстяные вещи, каждой частицей тела ощущая приятное тепло. Это тоже доставляло незатейливую радость.

Лишенная церемоний походная жизнь действовала магически, она укрепляла тело и вдохновляла на подвиги. Она также освобождала голову и обостряла работу мысли. Во время осады я одновременно следил за расположением огневых позиций, количеством пороха и снарядов для каждой бомбарды, выбором нужного угла прицела. Вскоре наши усилия увенчались успехом: обнаружив слабое место, мы нанесли прямой удар и пробили славную брешь в стене.

Спустя три дня крепость сдалась, и я с триумфом вошел в ворота.

Горожане ликовали, размахивали букетами и величали меня новым Александром. Тридцать лет назад я верил этому — меня не менее бурно приветствовали после взятия Турне. Теперь я знал цену этому напыщенному обращению к победителю. Кого только не называли именем македонского царя! Величайшим завоевателем провозглашали и Карла, и Франциска. Я с улыбкой махал булонцам, делая вид, что принимаю все за чистую монету. Возможно, я действительно почувствовал себя Александром. Но лишь на одно мгновение.

Булонь оказалась невзрачным городом. Помню, один из советников назвал ее грязной собачьей конурой, и точно, снаружи она выглядела гораздо привлекательнее, чем внутри. За крепостными стенами был тесный лабиринт кривых и грязных улочек. Если кто-то заявит, что Булони присущ особый, как говорят французы, шарм, не верьте ему. Ладно, англичане быстро наведут тут порядок. Обстрел причинил серьезные разрушения, поэтому многое придется заново отстраивать. При этом я позабочусь о том, чтобы строгий английский стиль возобладал над галльским.

В Булони мы провели около дюжины дней, вкушая плоды триумфальной победы. Потом внезапно проснулись дьяволы. Меня опять начали посещать кошмарные видения, как на пиру Валентинова дня. Глаза некоторых людей казались мне красными. И самым ужасным было то, что потом я не всегда мог вспомнить, что делал, говорил или подписывал…

Проклятые призраки! Почему они вернулись ко мне именно сейчас? Я считал, что мои временные затмения явились следствием казни… мне не хочется писать ее имя. Но почему теперь, под чистыми небесами Франции, когда я пребывал в редком довольстве и согласии с самим собой…

* * *

Кейт присылала мне ободряющие письма:

Несмотря на то что рано еще говорить о разлуке, поскольку дней с отъезда Вашего величества прошло не много, мое сердце так стремится к Вам, любимому и желанному моей душе повелителю, что единственной моей отрадой стали Ваши письма. Наше расставание кажется мне бесконечно и невыносимо долгим, и мне хотелось бы узнать обо всем, что происходит с Вашим величеством со времени нашего прощания; ведь Ваше благополучие волнует меня гораздо больше собственного, и я неизменно и усердно молюсь о Вашем здоровье. И хотя военный поход вызван делами огромной важности, из-за них Вы подвергаете себя многим лишениям, поэтому чувства любви и привязанности вынуждают меня молиться о Вашем скорейшем возвращении.

С другой стороны, пылкая любовь примиряет меня со всем, что доставляет Вам удовольствие и к чему призывает Вас долг. И то же самоотверженное чувство побуждает меня признать ничтожность собственных потребностей и удовольствий и с радостью принять устремления того, кому принадлежит моя любовь. Всеведущему Господу известно, что слова мои не просто написаны чернилами на бумаге, но поистине запечатлены в сердце моем.

1 ... 139 140 141 142 143 144 145 146 147 ... 163
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?