алтаре месте в соответствии со сторонами света. Эта символика должна быть соблюдена неукоснительно. На северной стороне (каджа — «север») алтаря должна лежать черная коза; на восточной (канигин — «восток») — белый гусь; на западной (кау — «запад») — рыжий (или пестрый) теленок; на южной (клод — «юг») — желтая собака. Маленькие кусочки ткани соответствующей расцветки помощники педанды кладут на алтарь как какой-нибудь соответствующий знак для организующих подношения. Алтарь окружают низкой оградой, сплетенной из пальмовых листьев, возле него в землю втыкают высокий шест с зонтообразным покрытием. В центре алтаря оставлено место, на которое кладут цыплят, окрашенных в пять цветов, и вареный рис, окрашенный в восемь цветов. Вблизи алтаря в храме расположен помост под навесом. Это место для педанды. Жрец из общинников — сенггуху — звонит в бронзовый колокольчик, приглашая к алтарю богов, а педанда читает молитвы. Принесенная в храм чистая родниковая вода благодаря невидимому «присутствию» божеств считается освященной; святым становится и огонь, горящий в очаге храма.

Святой водой и священным огнем по окончании богослужения педанда наделяет представителей семей общины и разрешает им взять домой часть провизии, приготовленной в храме [Covarrubias, 1942, с. 280–281].

Тем временем пемангку — жрецы более низкого, чем педанда, статуса — руководят церемонией приношений даров Божеству дорог (Батаре ди лебу). Этот обряд проводится в храмах, расположенных на пересечении дорог, ведущих к селениям, и у дороги, возле деревенской ограды. Приношения Батаре ди лебу состоят в основном из вареного риса, уложенного горкой и украшенного свежими цветами. Этимология термина лебу связана с такими понятиями, как «уходить» и, видимо, более поздним мереребу — «совершать церемонию очищения», а также «Божество дороги, Божество „нижнего“ мира» [Geertz, 1960, с. 228].

Вареный рис в приношениях называли чананг айанган или пангконан. Чару айанган приносили только на алтари божеств (термином айанган называют и рисовые блюда, предлагаемые знатным лицам). Вареный рис в качестве приношений известен и под названием пангконан. Различаются эти блюда только тем, что первое делают с мясной подливой, а ко второму мясо подают отдельно. Рисовые блюда, предлагаемые божествам, обычно венчает конусообразная крышка, сплетенная из листьев лонтаровой пальмы. Все приношения украшаются гирляндами чананг секар айатана, сплетенными из листьев разной формы и разного цвета. Этимология слова айатан выводится из слова нгайят — «вызывать», «приглашать» [Graeder, 1960, с. 229].

Таким образом, смысл всего ритуала заключается в стремлении «пригласить» божества участвовать в обрядах Нового года.

В обрядах очищения большое значение придается приношению даров демоническим силам, и, прежде всего, божествам Бута и Кала, возглавляющим их. В основном приношения состояли из мяса и крови петухов, пролитой ими во время специально организуемых петушиных боев. Для приношений демоническим силам забивали отобранных животных и клали их на циновке в установленном традицией порядке. В центре должен лежать черный буйвол, а вокруг него в направлении с востока на запад, по ходу часовой стрелки, в восьми сегментах круга клали теленка, утку, оленя, собаку, карликового оленя (киджанга), павлина, свинью и козла. Все эти жертвенные животные должны отвечать определенным требованиям: быть нужной масти, не иметь каких-либо физических изъянов, например, трещин на рогах и копытах [Демин, 1964, с. 150]. Такие приношения делаются в разных местах, чтобы «собрать» всех демонов и «задобрить» их. Иногда в приношениях ограничиваются частью туши крупного животного, но требования к внешнему виду жертвенных животных соблюдаются неукоснительно.

Обряд очищения состоит из трех основных этапов: приношения даров, использования очищающей силы воды и огня, декламации магических слов квалифицированным жрецом [Covarrubias, 1942, с. 275]. Все эти ритуалы балийцы исполняют перед наступлением Нового года. Приношения требуют значительных материальных затрат. Поэтому большие приношения делаются чаще всего в центральном храме административной столицы; в деревнях приношения более скромны, а расходы на них распределяются старостой общины между всеми семьями, входящими в эту общину.

Балийская мифология так объясняет сущность предновогодних очистительных обрядов. Ежегодно Бог смерти Яма, желая вычистить свои владения, большой метлой выгоняет своих помощников. Те с шумом устремляются на землю, к людям. Демонические силы способны принести всему живому на земле большой вред, могут войти в тело человека, могут сделать людей безумными. Вот поэтому такое большое значение придается обрядам приношения даров силам зла.

С наступлением тропической предновогодней ночи завершается обряд очищения. На перекрестках дорог, возле ирригационных сооружений, у входа в деревню горят костры. У входа в жилища стоят его обитатели с факелами в руках, всюду яростно бьют в полый деревянный чурбан (кулкул).

В Денпасаре по традиции пускают огненные хлопушки. В то же время специально подобранные люди с окрашенными в разные цвета туловищами и лицами группами ходят или бегают с горящими факелами в руках, бьют в барабаны, гонги и кричат: «Мегеди! Мегеди!» («Убирайтесь!»). Они стучат по деревьям в аллеях, топают ногами, стараясь испугать «собравшихся» у приношений демонов, давая им понять, что пора убираться восвояси. Шум, крики, кутерьма затихают лишь под утро.

В деревне Булеленг обряд очищения включал в себя несколько на первый взгляд никак не связанных с этим ритуалом эпизодов [Graeder, 1960, с. 230–231]. Так, в этой деревне в предновогоднюю ночь люди бегают, осыпая друг друга рисом, а некоторые подношения демонам оплевывают жвачкой из ароматической коры. По-видимому, это пережиток старинного аграрного обряда, в котором таким действиям приписываются магические свойства влияния на урожайность злаков, посадке которых и посвящается обряд. Ритуал сопровождается игрой определенных традицией мелодий на длинных барабанах, каменных ксилофонах. Пемангку и сенггуху окуривают участников обряда благовониями. Всю ночь горят и тлеют многочисленные факелы из благоуханных веток священных деревьев, аромату которых придается магическое значение; благовониями насыщается сырой воздух (так как перепадают еще тропические дожди).

Так заканчивается продолжавшаяся несколько дней церемония ритуала очищения, предшествующая на Бали празднику Нового года по индо-балийскому календарю. Если обряд очищения проводится в конце 9-го месяца, в день тилем касанга, то первый день Нового года приходится на новолуние следующего, 10-го месяца кадаса.

Новогодняя ночь беспокойна. Костры, факелы, шум — все это направлено на то, чтобы не дать возможности демоническим силам, силам зла проникнуть в человеческое жилище. В предыдущие дни оно мылось, чистилось и очищалось магическими средствами от вредоносных сил, опрыскивалось «святой» водой и окуривалось «святым» огнем. Окуривались и опрыскивались «святой» водой также и блюда, приготовленные не только для приношений, но и для праздничного стола.

Провизия же, приготовленная совместно для алтарей, по окончании обряда очищения распределялась жрецами между главами семей, входящих в сельскую общину, а также между всеми, участвовавшими в организации приношений божествам и духам.

Обычаи и обряды первых дней Нового года.

Первый