— Теперь мы можем пойти пообедать? — раздраженно спросил десципон.

— Да, — сказала Кора. — Только скажите мне, пожалуйста, когда вы кормите драконов?

— Два раза в неделю, — быстро ответил десципон. — Но до отвала. В природе драконы ведут такой же образ жизни: сначала нажираются до отвала, а потом спят до следующей охоты.

— Да, кстати, когда состоится следующая кормежка?

— Когда? Когда? — Все смотрели друг на друга, а ответил толстый кормилец:

— Завтра состоится. Завтра мясо привезут. Они и нервничают, потому что подходит их срок.

— Вот видите! — укоризненно сказал первый десципон. — А теперь можно идти обедать?

— Пошли, пошли, — ответил за всех переводчик Мери.

Кора подчинилась столь настойчивому желанию большинства.

* * *

Обед был подан в обширной бухгалтерии Загона — общий стол был сдвинут из канцелярских столов, а шкафы с многочисленными ящиками и ящичками высились вдоль стен, как официанты. Коре еще не приходилось участвовать в таких бедных совместных пирушках, потому что на Земле, как известно, не принято питаться на службе — для этого есть кафе и рестораны. Да и как можно пировать без чистых салфеток и приборов? Разумеется, на пикнике за городом обстановка иная, но и туда нормальные люди берут с собой одноразовые пластиковые тарелки и вилки, одноразовые скатерти и иные полезные одноразовые вещи. За этим стоит простая философия: еда — это уничтожение питательных продуктов, то есть действие одноразовое, ибо нельзя дважды прожевать один бифштекс. Следовательно, то, что прилагается к пище и способствует ее ликвидации, должно быть одноразовым. Этот принцип Ананды Раджкумара разделяется далеко не всеми жителями Земли, ибо среди них есть немало гурманов, получающих наслаждение от еды на севрском фарфоре тяжелыми серебряными вилками и ножами.

Канцелярские столы, сдвинутые вместе, образовали один длинный разновысокий стол, покрытый большими листами белой бумаги и салфетками, так как, видно, одной большой скатерти в Загоне не нашлось. На столе в ряд расположились разномастные блюда и тарелки с нарезанными овощами, редькой, принявшей здесь розовый цвет картошкой, салатом и иными простыми закусками, центральное место среди которых занимала колбаса. Между тарелок и блюд перед каждым из гостей стояла небольшая тарелка и ложка с заостренным краем, которую, как Кора знала, в простых домах использовали как вилку и ножик.

На столе также стояли бутылки. Четыре бутылки с прозрачной белой жидкостью — очевидно, спиртом или водкой. Именно к этим бутылкам были прикованы восторженные, тревожные, напряженные взгляды присутствующих. Кора поняла, что стремление как можно скорее закончить экскурсию по Загону с драконами объяснялось просто: их ждало угощение, здесь, видно, нечастое, связанное с ее приездом.

Чтобы проверить свое предположение, Кора обернулась к улыбающемуся сладострастной улыбкой переводчику Мери.

— Скажите, это… пиршество, за чей счет оно?

— Ах, оставьте, — прошептал переводчик. — Разве это пиршество? Мы так пируем каждый день…

— Мери!

— Конечно же, на этот обед десципон выбил деньги в министерстве, — сразу признался переводчик. — Вы знаете, мы — небогатая, но гордая страна, и водка у нас очень дорога.

— Все ясно, — сказала Кора. — Тогда пошли за стол.

Служители Загона двинулись к столу, делая вид, что не спешат.

Но глазки у всех горели, и ноги неслись к тем местам за столами, где, скромно поблескивая, стояли литровые бутылки. Кора мысленно произвела подсчет: четыре бутылки, девять человек, она сама не в счет, потому что полицейский никогда не пьет на задании. Видно, здесь мастера пить! Или водка в бутылках не водка, а легкий напиток.

Дождавшись, пока десципон с бородой опустился на стул во главе стола, рядом с Корой, сотрудники Загона ринулись к столу, начали шумно и весело отодвигать стулья, рассаживаться, стучать ложками, собирая с тарелок салаты и картошку, сталкиваясь вилками над блюдом с колбасой. Но о Коре не забыли: кто-то кинул ей на тарелку два ломтя колбасы. Кто же такой добрый? Кора решила было, что переводчик, — это его долг. Но только тут она заметила, что Мери уселся на другом конце стола, нагло подмигивая ей оттуда, словно сообщнице. Хорошо устроился! Кора поняла, что намерена страшно отомстить ему за эту фамильярность. Он ведь и не подозревал, что попал в услужение к женщине коварной и будет наказан за попытку уклониться от дела.

Звенели стаканы и чашки, куда зоологи и администраторы, счетоводы и снабженцы спешили разлить напиток. Вдруг это оживленное действие прервал короткий авторитетный звон: десципон Загона с бородой поднялся во главе стола и откашлялся. Сейчас начнется еще одна речь — Кора уже знала наизусть, что будет сказано.

— Господа, господа, минутку внимания! Перестаньте греметь посудой! Внимание, внимание!

— Внимание! Внимание! — подхватил сидевший рядом с Корой драконокормилец.

— Мы с вами еще не познакомились, — сказала ему Кора.

Тот страшно удивился. Обратил к ней доверчивый зеленый взор и почесал кончик носа краем стакана.

— Вас зовут Кора, — сообщил он. — То есть дама Орват.

— Но вас? Вашего имени я не знаю.

По смущенному виду кормильца и его нежеланию отвечать Кора поняла, что, вернее всего, совершила какую-то ошибку. Нарушила табу или проявила невоспитанность.

— Господин старший драконокормилец Аполидор! — воскликнул десципон с бородой. — Не отвлекайте госпожу Орват от моего тоста.

— Разумеется, — согласился толстяк и тут же прошептал Коре: — Меня зовут старший драконокормилец Аполидор.

— Нас собрало за этим столом горькое и одновременно счастливое событие. Трагические исчезновения вверенных нам и любимых нами, да, не побоюсь этого слова, любимых нами драконов, но в то же время прилет к нам драгоценной гостьи, полюбившейся нам с первого взгляда госпожи Коры Орват! Когда перед нашим Загоном остановился знакомый нам государственный лимузин…

— Прошу прощения, — перебила десципона Кора. — Прошу прощения. Но на приемах такого ранга речь председателя должна быть переведена синхронно. Для этой цели мне выделен переводчик. Боюсь, что без его помощи я могу упустить нечто важное из сказанного господином десципоном Загона.

— Правильно! — воскликнул счетовод. Но драконокормилец Аполидор тяжело вздохнул, и опытная Кора поняла причину вздоха: перевод отодвинет сладостный момент слияния с прозрачным алкогольным напитком.

Кора строго смотрела на переводчика. Тот растерянно — на нее. Разумеется, он не вслушивался в речь десципона, а спешил наполнить стакан.

— В этот момент… — Мери растерянно замолк и стал настолько похож на старенького мальчика, которого нашлепали при всем народе, что Кора сжалилась.

— Садитесь, — сказала она по-русски. — Попрошу в будущем без фамильярностей. А то накажу.