На торгах со второй ценой коррупционное объединение, состоящее только из одного участника и аукциониста, не может изменить цены, уплачиваемой продавцу, и потому они не извлекают никакой выгоды от коррупции, которую могли бы разделить между собой. Минимальное число участников коррупционного объединения включает аукциониста и двух участников с наименьшими заявками. Они могут договориться о том, чтобы участник со второй наименьшей ценой отозвал свою заявку, и тогда участник с наименьшей ценой побеждает на торгах, но должен оплатить продавцу всего лишь третье наименьшее предложение. Поэтому мы заключаем, что аукцион Викри, предложенный в Практическом выводе 1, не достаточен для предотвращения этой формы коррупции.

Более крупные объединения также возможны, и они делают вероятной более высокую выгоду от коррупции. Но, разумеется, риск их выявления увеличивается с увеличением числа лиц, знающих о коррупции.

Коррупционные схемы, построенные по этому принципу, основаны на способности сторон менять заявки после их представления. Если это невозможно, эта форма коррупции неосуществима. Один из способов сделать это невозможным – это сделать аукционный процесс публичным. Как следствие, открытый аукцион, затронутый в Практическом выводе 1, работает в качестве антикоррупционного инструмента, поскольку он просто разрушает секретность, необходимую для этого вида коррупции.

Практический вывод 2.

Отдавайте предпочтение открытым торгам, если подозреваете, что аукционист пытается совершить тайную сделку с небольшим числом участников после проведения аукционного раунда с целью собрать сторонние платежи.

Открытый аукцион может быть нежелателен по другой причине, такой как опасение сговора. В этом случае следует обезопасить закрытые торги от коррупции. Это требует технологии, которая бы сделала мошенничество с заявками невозможным.

Можно потребовать, чтобы аукционист ломал печати закрытых заявок публично, по истечении времени подачи заявок[461]. Но и у участников есть интерес в том, чтобы информировать аукциониста о своих заявках, так как они тоже извлекают выгоду от коррупции. Поэтому аукционист может пригласить прийти каждого отдельного участника в свой офис с незапечатанной заявкой. Аукционист решит, которому из участников будет позволено изменить свою заявку, и свяжется с ним. Первоначальная заявка этого участника уничтожается и заменяется новой, мошеннической[462]. Поэтому устоявшаяся практика запечатывания заявок и публичного ломания печатей не достаточна для того, чтобы исключить мошенничество с заявками. Дополнительно необходимо, чтобы ни одна заявка не могла быть уничтожена и заменена другой.

Часто полагают, что можно решить проблему коррупции, наняв держателя заявок, как, к примеру, государственного нотариуса, которому платят достаточно высокое «вознаграждение за доверие»[463] и которому подаются все заявки. Тем не менее это неверно, так как заявку можно заменить, не оставив никаких следов этой замены[464].

Это последнее свойство может быть реализовано благодаря электронной системе подачи заявок. Такая система должна содержать журнал учета тех, кто подал заявки, с указанием времени подачи, и тех, кто смотрел их и в какое время. Это требует использования электронных подписей и временных отметок. Из-за журнала учета аукционист больше не сможет заменять заявки, не оставляя никаких следов. В итоге раз поданная заявка не может быть в дальнейшем изменена.

Даже если заявки не могут быть изменены после их подачи, коррупция все же может иметь место в форме координации заявок. В таком случае аукционист выступает в качестве «менеджера по заявкам» картеля в сговоре, объединяющего участников торгов, и координирует заявки до их подачи.

Широко известен пример страхового скандала, произошедшего в США в 2004 г. Генеральный прокурор Нью-Йорка Элиот Спитцер подал иск против страховой компании, утверждая, что она «направляла ничего не подозревающих о том клиентов страховщикам, с которыми заключила выгодные соглашения о вознаграждении за это» и что «компания навязывала мошеннические заявки в отношении договоров о страховании»[465].

По всей видимости, обвиненные страховые агенты собирали компенсацию за перенаправление бизнеса своим партнерам в лице страховых компаний, и некоторые даже навязывали поддельные предложения, благодаря чему клиенты считали, что имела место настоящая конкуренция.

Крупнейшие страховые компании США были указаны в исковой жалобе в качестве участников направления клиентов и мошенничества с заявками. Непосредственными жертвами этой незаконной практики стали клиенты страховых агентов.

Во многих закупках товаров и услуг заявка может иметь несколько измеряемых критериев. Помимо цены, различные качественные характеристики имеют значение и требуют оценки. В этих случаях обычной процедурой является «отбор по качеству и цене» („Quality-and-Cost-Based Selection“, QCBS). При этом участников просят представить две заявки в двух отдельных запечатанных конвертах: в одном указана цена («финансовое предложение»), а в другом – поставляемый товар или оказываемая услуга («техническое предложение»). Техническое предложение затем рассматривается оценочной комиссией, которая выставляет баллы за качество, не зная о финансовом предложении. Финансовое предложение остается запечатанным на хранении у государственного аудитора или независимого органа до публичного открытия всех финансовых предложений, которое производится только после оценки технических предложений, при этом баллы за качество и цену объединяются на основе заранее определенного правила. В итоге выбирается предложение с наиболее высоким общим баллом[466].