Мы укрепляемся в вере, что стоим на правильном пути, отстаивая свою независимость от Московских церковных и политических властей до времени установления нового порядка в нашей стране, основанного на принципе истинной демократии, то есть свободы, братства и справедливости. Одержав славную победу вместе со своими союзниками и раздвинув свои границы, Россия могла бы стать самой счастливой страной, если бы она вернулась к здоровой политической и социальной жизни.

Будучи уверенными, что победа вечной правды наконец восторжествует, мы всегда молимся, чтобы настали для нее — России — как можно скорее лучшие дни и чтобы мир и благополучие во всем мире установились бы по прошествии дней войны.

Благословение Господне да будет на Вас.

Ваш покорный слуга МИТРОПОЛИТ АНАСТАСИЙ.

Разрешите приложить к этому письму МЕМОРАНДУМ, в котором выражены пожелания русских эмигрантов, имеющие отношение к тем фактам, которые я упомянул в моем письме.

1. Мы просим, чтобы русские, которые не считают себя советскими гражданами и живут на территории Германии, оккупированной Американскими войсками, были бы защищены от насильственной репатриации, невзирая на срок, когда они покинули Россию.

2. Мы просим признать их бесподданными — политическими эмигрантами, и отдать приказ местным властям выдать им документы, свидетельствующие об этом.

3. Мы просим разрешить русским эмигрантам сформировать национальные комитеты, наподобие тех, которые формируются югославянами, литовцами, поляками и другими. Национальные комитеты смогли бы защищать их интересы и быть посредниками между ними и Военным правительством, предоставляя ему нужную информацию.

4. Мы просим предоставить русским эмигрантам работу, которая дала бы им возможность заработать себе на жизнь, а старым, больным и слабым предоставить убежище до того срока, когда русские смогут вернуться на свою родину.

А. А. Власова, В.Ф. Малышкина, Г.Н. Жиленкова, Ф.И. Трухина, И. Б. Благовещенского, Д.Е. Закутного, В.И. Мальцева, С. К. Буняченко, Г.А. Зверева, М.А. Меандрова, В.Д. Корбукова и Н.С. Шатова

30 июля 1946 года. Закрытое судебное заседание Военной коллегии Верховного суда СССР.

Председательствовали — генерал-полковник юстиции В.В. Ульрих, Ф. Каравайков и полковник юстиции Г. Данилов.

Секретари: подполковник юстиции М. Почиталин и майор юстиции А. Мазур.

Секретарь докладывает о том, что все подсудимые, указанные в обвинительном заключении, доставлены в суд под конвоем и находятся в зале судебного заседания. Председательствующий удостоверяется в личностях подсудимых, которые на поставленные вопросы представили свои биографические данные.

Оглашается состав суда и разъясняется подсудимым их право отвода кого-либо из состава суда или состава суда в целом при наличии к тому оснований.

Отвода составу суда подсудимыми заявлено не было.

По предложению председательствующего секретарь огласил обвинительное заключение и определение подготовительного заседания Военной коллегии Верховного суда СССР от 27 июля 1946 года по делу.

В 13 часов 40 минут председательствующий объявляет перерыв.

В 14 часов 08 минут судебное заседание возобновляется с допроса подсудимого Власова, которому председательствующий по ходу следствия ставит следующие вопросы:

Председательствующий: Подтверждаете ли вы ваши показания от 25 мая с. г., то есть основные ваши показания, — сдаваясь немцам, были ли вы убеждены в правильности действий фашистов и, переходя на их сторону, вы делали это добровольно, согласно вашим убеждениям или как?

Подсудимый Власов: Смалодушничал.

Первые шаги в работе начались с Винницкого лагеря, где шла разлагательская работа с участием капитана Штрикфельдта. Я это подтверждаю. Я также подтверждаю, что разговор между мной и Фильгером, который отражен на странице пятой второго тома, имел место, и я тогда дал свое согласие работать на немцев. Капитан Штрикфельдт предложил подготовить листовку, что мной и было выполнено, и после этого мы выехали с ним в Берлин.

Я лично знал Кестринга; знал, что это бывший русский помещик, и свои показания о связях с Кестрингом и генералом Хельмигом подтверждаю. В ноябре месяце 1942 года был составлен проект воззвания, а также ряд листовок. Проект этот был не окончательный; он переделывался и лишь впоследствии был опубликован, получив немецкую визу. Листовка была целиком размножена и распространена силами немцев. Немцы в этом были заинтересованы. Штрикфельдт рекомендовал действовать с русской территории и, в частности, из г. Смоленска, вот почему воззвание было помечено как изданное в г. Смоленске.

Председательствующий: Имели ли вы попытку попасть на прием к Гитлеру?

Подсудимый Власов: Да, я пытался, чтобы Гитлер принял меня, но через Штрикфельдта я узнал, что Гитлер не желает видеть меня потому, что он ненавидит русских, и что он поручил принять меня Гиммлеру. Гиммлер действительно меня принял, и в разговоре я узнал, что Розенберг не обеспечил им русского вопроса, и что теперь Гиммлер все русские дела взял на себя и будет лично руководить мной и моими организациями. По предложению Гиммлера предстояло создать КОНР и разработать текст Манифеста. В составлении Манифеста участвовали Жиленков и работники его отдела. Редактировал Манифест лично я сам при участии Жиленкова, Закутного, Малышкина. Написанный нами проект Манифеста был передан на утверждение Гиммлеру. Последний внес в него свои поправки. После этого Манифест был переведен на немецкий язык, и Гиммлер снова проверял его. Постоянным уполномоченным от Гиммлера лично при мне был некто Трегер. Положение о комитете было разработано, но утверждения не получило, и вообще оно в жизнь не проводилось.

Председательствующий: Расскажите о системе финансирования немцами всей вашей организации.

Подсудимый Власов: Финансировались мы полностью немецким государственным банком. С самого начала до 1944 года нам отпускались средства за счет вермахта, а потом, с 1944 года, нас финансировало СС, а с сентября месяца, примерно с 18 числа, пошли переговоры о заключении соглашения. Таким образом, до января 1945 года, надо считать, мы целиком жили на немецкий счет, без предоставления нам кредита. В начале 1945 года были сформированы дивизии.

Председательствующий: Бывали ли вы у Геббельса и какую получили конкретно от него помощь?

Подсудимый Власов: Да, у Геббельса я был, и он обещал оказать мне самую широкую помощь, а именно, передать в мое распоряжение типографию, обещал отпускать деньги и все необходимое для ведения пропагандистской работы.

Председательствующий: Занимались ли ваши органы и организации разведывательной работой, имелись ли у вас школы для подготовки разведчиков?

Подсудимый Власов: Разведывательной работой мои организации стали заниматься с 1945 года. Имелись у нас школы, в которых готовились специальные разведчики, назначение которых состояло в том, чтобы в тылу Красной армии и вообще на советской территории организовывать повстанческие организации и бороться с Советской властью.