Этажи башни с первого по шестой были заняты Желтым Червем и его соплеменниками, многие из которых принадлежали к правящим семействам тех племен, что объединились под властью Каганаз — гуна — Великого вождя. Разбив, по привычке, шатры в ярких и больших залах башни, дикари, несмотря на увещевания пастырей, продолжили жить привычной им культурой.

Конечно же, внимательная Кристина не упустила случая познакомиться с любовницей полковника — Раминой Джоши. Правильнее было бы сказать, что Кристина «не упустила случай», а сделала всё для того, чтобы этот «случай» наступил как можно скорее. Рамина была весьма скромна и не лезла в политику, предпочитая быть на периферии общественной жизни. Но от внимания Кристины не ускользнуло то, как полковник смотрит в сторону своей любовницы, не забывая при этом пускаться в весьма сомнительные, с точки зрения прагматичной Кристины, философские рассуждения о наступающей эпохе.

Их первый разговор состоялся в зеленой аллее, расположенной у подножья башни викария. Гуляя там вместе с коляской, в которой находился Герасим, Кристина увидела на скамейке одиноко сидящую Рамину. Та, наслаждаясь солнечными лучами, закрыв глаза, погрузилась в размышления над своим открытием, сделанным в период её заключения в лаборатории доктора Грэма. Рамину терзал вопрос о том, следует ли поделиться этой информацией с полковником, или же необходимо сохранить всё в тайне. Склоняясь ко второму варианту, она вдруг услышала приятную женскую речь:

— Не присмотрите за коляской? — открыв глаза, Рамина увидела перед собой жену бывшего викария.

Голову этой миловидной женщины, которой на вид было немногим за тридцать, украшал богатый кокошник, увитый зелеными и красными ленточками, переплетенными между собой. Кристина добродушно улыбалась и, судя по всему, ожидала ответ.

— Да, да, конечно, — спохватилась Рамина и, пододвинувшись поближе, положила руку на поручень коляски, в которой полугодовалый малыш бодро двигал ножками, пытаясь совладать с двигательными функциями своего тела.

Кивнув головой в знак благодарности, Кристина, отлучившись минут на пять, вернулась обратно, держа в руках резную дудочку, чья поверхность была украшена незамысловатым орнаментом. Присев рядом, она сыграла простую мелодию, во время которой активный малыш внезапно уснул, свесив головку набок.

— Как вам это удалось? — шепотом спросила Рамина, с интересом разглядывая уснувшего ребенка.

— Говорите обычным голосом, — Кристина, набросившая колясочный навес от палящего солнца, улыбнулась, повернувшись лицом к Рамине. — Герасим будет беспробудно спать, благодаря вот этому незамысловатому приспособлению…

Рамина взяла в руки протянутую дудочку, вырезанную из незнакомого ей кустарника. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это довольно грубая работа, сделанная с помощью хорошо заточенного ножа.

— Когда — то у меня была рабыня — прислужница, родом из южных пустошей. Когда я была беременна, она подарила мне этот музыкальный инструмент. По её рассказам, молодые матери её родных мест носят на шеях вот такие магические дудочки, передающиеся в роду от матери к дочке. Играя на ней, матери погружают своих маленьких детей в сон.

Прислужница утверждала, что извлекаемые флейтой звуки практически всегда, хотя бывают и исключения, усыпляют детей в возрасте до двух — трех лет. Относясь к её словам с изрядным скепсисом, я решила проверить сказанное, как только родился мой сын. Вы не поверите, но эта свистулька действительно работает!

— Как это не поверю, если я сама сейчас наблюдала это действие своими собственными глазами… — Рамина приподняла брови, выразив неподдельное удивление. — Просто я, знаете ли, не верю в магию и привидений…

— Мы с вами в этом весьма похожи, — Кристина поправила волосы, — поэтому я обратилась с этим вопросом к весьма именитому ученому. Тот, забрав дудку к себе в лабораторию, через неделю вернул её, дав следующее заключение… Оказывается, что воздух, проходя по прутку высохшего кустарника, создаёт неслышимые уху колебания его волокон, которые, резонируя, снижают мозговую деятельность ребенка, настраивая младенца на глубокий сон…

«Как интересно, — подумала про себя Рамина, прогнав мысль через призму знаний о естественном отборе, — а ведь подобный инструмент, возможно, позволил кому — то выжить, усыпляя неразумное дитя в моменты опасности…»

— В дальнейшем, — продолжала доброжелательно повествовать Кристина, — тот ученый даже разработал и запатентовал технологию, которая позволяет усыпить младенца не медикаментозным путём. Представляете, дудочка из неизвестного науке кустарника превратилась в нашем, цивилизованном мире в небольшой черный брусок, размером с костяшку домино с одной красной кнопкой «Вкл/Выкл». Назвав это устройство в честь меня — «Кристиной», учёный решил открыть своё предприятие, пообещав мне процент с продаж за эту идею…

Кристина, вздохнув, замолчала.

— Но последние события, связанные с волнениями, заставили его приостановить инвестиции в это предприятие… Жаль…

— Как любопытно… — высказалась вслух Рамина. — Знаете, мне это ещё интересно и в профессиональном плане, я ведь имею прямое отношение к биологическим наукам… Кстати, меня зовут доктор Рамина Джоши…

— Кристина Руфо, — учтиво представилась жена бывшего викария.

— А вы хорошо образованны… — немного погодя, произнесла Рамина, разглядывая через полупрозрачную накидку лицо спящего в коляске младенца.

— О, да, — продолжая мило улыбаться, ответила Кристина, — в пансионе Виктории я получила действительно хорошее образование…

* * *

Рев скутеров, несущихся над безлюдными песками, порою резал слух, но для Карлоса Гарсия и его людей, которые управляли этими изящными машинами, это был звук свободы. Не все наёмники пережили заключение в застенках «Социального лепрозория», но те, кто выжил, а их было двадцать семь человек, недолго думая последовали за своим лидером, который пообещал им возвращение на родную землю — южноамериканский континент.

Томас ДиАнжело был единственным из этой кавалькады, кто не был уроженцем тех мест. Впрочем, Томас, склонный к авантюрам, был не против последовать за Карлосом, который спас его, сняв со стены, на которой бы он непременно умер. Когда ДиАнжело пришел в себя, Карлос был немногословен.

«Мальчишка, — произнёс рослый мутант, оглядывая его с ног до головы, — ты должен признать, что я не раз спасал твою задницу, так что ты, духи тебя побери, мой должник…» Тогда Карлос задумчиво посмотрел исподлобья вверх, будто пытаясь сформулировать в голове какую — то мысль.

— В общем… — продолжил он, но внезапно опять сделал паузу. — Короче, мальчишка, не буду тебе долго рассказывать побасенки, которыми вы любите пудрить здесь себе мозги, перейду к делу. У моих братьев есть множество рудников, к которым бы ты мог приложить свою… эту… магию. Я бы мог насильно тебя забрать, но не хочу, чтобы ты разбил мне ночью голову, как тому утонченному педриле — Эсмонду Мортису. Поэтому предлагаю тебе вступить в мой отряд и двинуться в наше южноамериканское Эльдорадо. Я дам тебе десять процентов от того, что мы там нароем вместе с тобой…