не пришлось. После его окрика девушка умолкла и тихонько заплакала. Чтобы как-то успокоить ее, майор уже гораздо спокойнее сказал, что в словах Дианы есть рациональное зерно — надо хотя бы сейчас, пусть даже с опозданием, приступить к картографированию Лабиринта. Это позволит хотя бы не сразу, но все-таки найти обратную дорогу.

Аркадий добавил, что не верит ее опасениям, будто Лабиринт может менять свою геометрию — это было бы нерационально. Он принялся рассуждать о логике, которой руководствовались пришельцы, но его соображения звучали весьма неубедительно.

— Раньше надо было думать, — всхлипнула Диана.

Впрочем, истерика у нее уже почти прекратилась. Покопавшись в солидных размеров сумочке с магнитным замком, девушка достала блокнот и ручку. Первым делом они зарисовали расположение секций того ответвления Лабиринта, в котором сейчас находились: отметили столовую, лечебницу, цеха по производству малогабаритных деталей, сборочные участки сложных механизмов и все остальное.

Методично занимаясь этим полезным делом, они к полудню выехали в большой коридор, и тут начались очередные гадания: в какую сторону сворачивать?

— Есть два варианта, — подытожил Аркадий. — Либо мы проехали Станцию Земля, либо еще не доехали до нее. По закону всемирной подлости Станция Земля окажется в последнем коридоре, который мы станем обследовать.

— Я мог ошибиться только в меньшую сторону, — почти уверенно предположил Алексей. — Значит, надо ехать налево и сворачивать в первый же коридор.

Опять-таки налево.

— Налево я люблю, — заметил Аркадий. — Но, повторяю, с учетом закона всемирной подлости лучше бы двинуть направо.

— В нашем коридоре должна быть по левую сторону дверь, которая светилась, — напомнила Диана. — Розовая такая. И почти сразу после нее на другой стороне — наши ворота.

— По-моему, так и должно быть, — согласился Сергей.

Он, однако, не спешил сворачивать, а выжидательно глядел на спутников.

Выяснилось, что никто из них толком за дорогой не следил и всех подробностей вчерашнего путешествия по Лабиринту не помнит. Прикрыв глаза, Сергей попытался восстановить в памяти, как они двигались, покинув земную секцию. Майор тоже помнил светящуюся дверь, но не мог с уверенностью сказать, в которой из веток Лабиринта она находилась.

Направление выбрали простейшим способом — подбросили двадцатирублевую монетку. Выехав в коридор, они разминулись с грузовиком, перевозившим очередную партию музейных экспонатов. В кузове встречной машины лежало военное снаряжение средневекового образца: доспехи, мечи с прямыми и кривыми клинками разной длины, копья, щиты, арбалеты. Судя по размерам панцирей, обитатели планеты, с которой были изъяты эти предметы, уступали современным землянам по росту, но были значительно солиднее в плечах и пояснице.

На первом же перекрестке Сергей свернул, а еще через двести метров остановил кар возле розовых ворот. Напротив светящегося квадрата, на другой стороне коридора, располагалась обычная дверь, едва различимая на фоне переборки.

Ответственный за составление схемы тоннелей Николай отрапортовал:

— В главном коридоре мы проехали мимо восьми дверей — по четыре с каждой стороны. В этом ответвлении справа и слева было по две секции. Эта — третья.

— С нее и начнем, — распорядился майор. — Будем методично обследовать Станцию за Станцией.

… Конечно, это была не Земля — необычные деревья с широкими округлыми листьями, необычные существа и необычные строения заполняли пространство под пасмурным небом. Системы голографического наблюдения показывали преимущественно войсковые колонны, тащившиеся по снегу и слякоти. Жутковато выглядевшие трехпалые существа происходили, казалось, не от обезьян, а от крупных травоядных и напоминали лошадей с укороченными челюстями, уверенно стоящих на задних ногах. Увешанные холодным оружием, одетые в меха, кожу и кольчуги, они шли пешком или ехали верхом на мохнатых четвероногих животных, похожих на гибриды земных волков с медведями. Такие же звери тянули повозки с припасами.

Передатчики переключались на новые сюжеты монотонно, через каждые семь минут — пунктуальный физик не поленился засечь время. Насколько землянам удалось разобраться, на обширном заснеженном поле собирались (очевидно, для битвы) две огромные армии. Передовые отряды уже занимались оборудованием позиций: копали рвы, устанавливали заграждения из обращенных остриями в сторону противника кольев. А из тыла к обеим армиям подтягивались новые силы.

Одно войско, солдаты которого были одеты поаккуратнее, состояло главным образом из бойцов-дружинников. Второе, более дикое на вид, сопровождали бесчисленные телеги со стариками, детьми, женщинами, что вызывало невольную ассоциацию с ордой кочевников.

— По-моему, здесь ожидается что-то вроде наших сражений на Калке или Куликовом поле, — предположил Сергей.

С ним не стали спорить. Зрелище предстояло, конечно, для любителей батальных сцен небезынтересное, но сейчас землян ждали дела поважнее. Они вернулись в коридор, вошли в дверь на противоположной стороне и увидели объемные пейзажи немыслимо прекрасной планеты: разноцветные пески и скалы, бирюза водоемов, пестрое оперение птиц, изумрудная листва лесов и рощ.

Золотистые рыбы плескались в реках и озерах, по зарослям деловито шныряли большие и малые звери, покрытые яркой шерсткой — алой, голубой и в желто-фиолетовую полоску. Даже ураган в прибрежной зоне, вздымавший исполинские волны и вырывавший с корнем вековые деревья, потрясал красотой мощи высвободившейся стихии. В таком мире хотелось жить, но это опять-таки была не Земля, и вообще люди не заметили здесь признаков разумной жизни.

Следующий сектор открыл панораму сплошных развалин, раскинувшихся по всем континентам. Словно обглоданные ребра скелетов серели разрушенные чудовищной силой строения. Посреди уничтоженных городов зияли огромные воронки, заполненные протухшей водой. Жалкие уродцы бродили по мертвым улицам, ежеминутно пожирая друг друга. Судя по всему, не одно поколение сменилось после ядерной войны, однако цивилизация даже не начала возрождаться.

Потом была секция Лабиринта, заполненная огромными гудящими машинами.

Дальше первого отсека людям пройти не удалось: невидимая стена, прикосновение к которой отзывалось болезненным электрическим уколом, не пропускала никаких предметов. Ради эксперимента Диана пожертвовала тюбиком помады. Аркадий изо всех сил швырнул крохотный цилиндрик в дверной проем, и парфюмерное изделие испарилось, рассыпав фейерверк красных и синих искр.

— Силовая защита, — прокомментировал физик. — Нас здесь не любят, пошли дальше.

Уже знакомый, лишенный эмоций голос снова принялся задавать настойчивые вопросы, смысла которых люди, увы, не понимали, а потому поспешили ретироваться.

В следующем секторе работало всего четыре видеоканала, и все они показывали один и тот же объект — огромную звезду, которая буквально бурлила, беспрерывно выплескивая огненные языки протуберанцев. Потрясенный грандиозным зрелищем, Аркадий прошептал:

— Братишки, это Сверхновая. Мечта любого астрофизика.

Он тоскливо пожирал взглядом многочисленные приборы, следившие за звездой, фиксирующие волны испускаемых ею фотонов, гамма-квантов, радиоизлучений, потоки протонов и нейтрино, пульсации гравитационных и магнитных полей. Аппаратура пришельцев собирала и накапливала колоссальные объемы информации, но кто знает, удастся ли когда-нибудь ученым Земли просмотреть столь бесценные записи хоть краем глаза.

После этой Станции располагалась еще