на вторую сторону шеи Питера в неестественном для Джо жесте. Парень удивился, но не попятился, напротив, прильнул к ласке. Конечно, сколько бы Айлз не строила из себя статую — всем нужно человеческое тепло.

Он раскрыл объятия и шагнул к ней, но, вместо того, чтобы обнять в ответ, блондинка ринулась навстречу и стала сносить парня куда-то назад, наконец утыкая его в стену.

— Что ты делаешь?.. — с испугом выдавил из себя Пит. Он дёргал руками в тщетной попытке оттолкнуть от себя девушку, но форма её корпуса растеклась под руками. Казалось, будто он хватается не за тонкую талию Джо, а за чье-то надутое пузо.

— Как, что? — голос Айлз странно дрогнул и упал на несколько тонов вниз, превращаясь в какой-то грязный хрип с тухлым акцентом. — Поддерживаю тебя, сука.

Губы девушки впились в шею шатена, прямо туда, куда когда-то его целовала Софи. Тупые короткие зубы содрали хрупкую корку с никогда незаживающего, всегда будто вчерашнего укуса. Чей-то шершавый и жесткий, словно наждачка, язык схватил на себя несколько капель выступившей крови.

— Джо! Прекрати, чтоб тебя, что ты творишь?! — руки парня беспомощно скользили по её телу в попытке избавиться от давления. — Джо! Хватит, Джо!

На щеку Ривера опустилась тяжелая оплеуха.

— Хватит звать свою стерву, Питти, — гадко прошептал кто-то напротив. — Здесь только мы…

— Джо, хватит! — Ривер уткнулся коленом в чей-то мягкий живот, толкая острой костью человека напротив. В очередной раз зажмурившись, он увидел, как тёплые и родные черты лица рассыпаются в чужие, широкие и грубые. Светлая кожа смуглеет, а пшеничные пряди чернеют и выпадают, оставляя лишь лысину с редкими короткими ворсинками волос. — Мигель?..

— Назови меня по имени, сука, — Эрреро сжал колючее плечо парня одной рукой, а второй потянулся к пуговицам его рубашки. — А лучше папочкой… Да, мы говорили об этом. Надо было разложить тебя сразу, а не ждать, пока ты снизойдёшь до простой истины, что твоя судьба — ползать у меня в ногах.

Пит, борясь с резким приступом рвоты, врезал кулаком в мягкую грудь мексиканца. Туда, где сплетаются чревные узлы, брыжеечная артерия и внутренностные нервы. Неподготовленный мужчина отшатнулся и судорожно втянул воздух, не в силах насытить грудь кислородом. Схватившись за солнечное сплетение, место удара, он завалился на землю и закряхтел. Парень едва держал рвоту в себе. Его трогал мужик, так, как не должен. Мерзкий, отвратительный, больной на голову человек.

— Что ты орёшь, Пи… — Айлз замерла на полуслове, замечая скрюченного Мигеля и потрёпанную рубашку друга. — Господи! Что он сделал?!

— Я… Ничего, я искал тебя… — шатен заикался, язык снова бежал впереди мысли. Дёрнувшись, он схватился за кровящий укус, скрывая его от глаз девушки.

Блондинка бросила на Мигеля странный взгляд, словно смешав его с грязью, в которой он и лежал. Она принялась осматривать шатена на предмет каких-либо глобальных повреждений, что-то монотонно приговаривая и переодически поднимая на него глаза, чтобы удостовериться, что тот в порядке. Она не успела ничего понять, как её с силой рванули за волосы назад. Питер хотел было перехватить её за руку, но его пальцы лишь схватили воздух, так как девушка с силой завалилась на задницу. От удара затылком о сухие корни деревьев её спасли локти, на которые она очень удачно приземлилась.

— Кончай! — рыкнул Питер, сжав кулаки. — Не трожь её!

— Пожалуй, выполню твою просьбу! — грубо рассмеялся Эрреро. — Тебе понравится.

Вздрогнув, Питер невольно отшатнулся. Как же мерзко. Просто… просто отвратительно. Он не испытывал какого-то животного страха как раньше, наверное потому, что рядом была Джо. Словно от её присутствия все беды отошли на задний план. Эрреро же совершенно её игнорировал. Для него Айлз была просто сучкой, на которой повернулась вся группа. То её забрал Николай, то Борис продал в бордель. Мясо, оно и есть мясо. Для него она вообще была пустым местом. Его не привлекали женские формы и вредный характер. Блондинка наоборот являлась эталоном того, что он ненавидит. Ему нравились мягкие люди. Ласковые.

Как Ривер.

Мигель помнил, как при первой встрече этот большеглазый мальчишка привлёк всеобщее внимание. И Эрреро не стал исключением.

И сейчас этот маленький пугливый зверёк наконец сам прыгнул к нему в объятия. И Мигель уже ничего не мой изменить. Он уже не мог остановиться. Словно прильнувшая к члену кровь окончательно покинула мозг, который и раньше то и дело склонялся к привлекательности бледной кожи шатена, а теперь и вовсе сорвал резьбу с бутылки с желанием.

Когда Питера схватили за грудки, он ожидал удара и интуитивно зажмурился. Однако боли не последовало. Его тряхнуло, а пуговицы с рубашки стрельнули в разные стороны. Он попробовал прикрыться руками, с мыслью: «ну тут же дама», заметив удивленный взгляд встающей Айлз. Но его руки грубо перехватили за запястья. От шеи вниз он ощутил прикосновение носа Мигеля, который шумно втягивал его запах, щекоча кожу спутанными усами.

— Ты что творишь, гандон! — без вопроса воскликнула Джо, изо всех сил толкнув Мигеля в плечо.

Тому это пришлось как слону дробина, так что он лишь вздрогнул, повернув раскрасневшееся лицо на Айлз. Заметив ослабление хватки, Ривер попробовал вырваться, но тут же получил удар головой прямо в нос. Что-то хрустнуло, но его отпустили прямо на землю. Боль парализовала дыхание, обожгла сразу всё лицо и создавала пекучий зуд. Мир поплыл. Стало темнее, затем светлее. Краски сменяли одна другу, словно какой-то шутник применил ужасный светофильтр. По нему бежала кровь из носа, окрашивая всё вокруг в алую краску. Питер смотрел на окровавленные руки, не понимая, на самом ли деле у него идёт кровь или ему только кажется. Пятна возникали из воздуха, подобно облакам из который вот-вот закапают тягучие алые капли.

Из оцепенения его вывел крик Джо.

Ривер несколько не верил своим глазам.

Мигель с силой сжимал ей горло огромными ручищами. Девушка царапала ногтями его кожу, обламывая их и хрипя. Её лицо покраснело, на лбу вздулась трепыхающаяся жилка, а ярко-зелёные глаза в миг закатились. Рассмеявшись, Эрреро разжал руки, словно не намереваясь её убивать. Однако грохнувшись, девушка с силой ударилась виском о лежащий в корнях камень. Глаза её оставались открытыми, а в образовавшейся тишине яростно фыркнул Мигель. Он, кажется, даже обрадовался такому исходу событий, вытирая вспотевшие ладони о себя.

Захрипев, Питер попытался встать, но пошатнулся, на четвереньках направляясь к Айлз. Как вдруг из него разом вышибли весь воздух, впечатав подошву тяжелых ботинок ему между лопатками. Завалившись грудью на землю, Ривер зажмурился, чувствуя, что отпускать его не собираются. С