— Рин…

От его снисходительного тона внутри у неё начала медленно, но верно подниматься буря. Умом Рината понимала, что глупо так злиться, но мало что могла с собой поделать: сдержанность была ещё одной из не слишком сильных её сторон.

— Я поняла.

— Что ты поняла? — улыбнулся Игорь и снова попытался поймать её ладошку. Но Рина отшатнулась от него и спрятала руки за спину.

— Я в корпус, — отрезала она и, не успел он ничего ответить, чуть ли не бегом направилась к лестнице, ведущей на набережную.

Игорь даже не подумал идти за ней. Он удивленным взглядом проводил её удаляющуюся фигурку в яркой куртке, а затем обернулся к морю. Он говорил Ринате правду: желания кататься в паре он в ней не чувствовал и даже теперь не усомнился в своей правоте. Рина подвержена эмоциям, а сейчас… Олимпийская деревня, шелестящее волнами море, золотистое солнце, ожидание чего-то еще большего, предвкушение чуда… Но Олимпиада закончится, и всё вернется на свои места: и монотонные тренировки, и серость будней, и её истинные желания. Да и сам он, если признаться честно хотя бы самому себе, в душе как был одиночником, так одиночником и остался. Только ему, в отличии от неё, возобновлять карьеру в одиночном поздно. Тройной аксель — вовсе не то, с чем можно соперничать с молодыми, дерзкими мальчишками, вставляющими в свои программы все большее количество квадов. Как бы там ни было, а стоило смотреть правде в глаза: путь в одиночное катание для него закрыт. А вот Рината может добиться ещё многого. Хотя… если она действительно хочет продолжать кататься с ним, почему бы и нет? Вместе им, вроде бы, неплохо. Совсем неплохо…

В номер Рината вошла в прескверном настроении. По дороге в деревню она накрутила себя еще больше, и самочувствие её теперь оставляло желать лучшего. Её мутило, внезапно разболелась голова. Рине хотелось одного: чтобы хоть некоторое время её никто не трогал. Забраться в постель, накрыться одеялом и просто полежать. Однако, стоило ей войти в комнату, как она обнаружила развалившегося на её кровати Макса. Увидев её, он и не подумал встать, лишь приветственно улыбнулся и прошелся по ней наглым взглядом.

— Самойлов, вали отсюда, — заявила Рина, подойдя к нему ближе.

— Эй, Ипатова, ты чего такая грубая? — Настроение у него, в отличии от Рины, было приподнятое. Но Рината шутки не оценила. Встретившись с ней взглядом, Макс осекся и договорил уже без улыбки: — Ладно. Даже спрашивать не буду, что случилось.

— Вот и не спрашивай, — ответила она грубо.

Макс еще раз посмотрел на нее, но уже как-то внимательно, серьезно, а потом встал и, поправив джинсы, бросил Алисе: — Вечером зайду.

Стоило двери за ним закрыться, Алиса недовольно произнесла:

— Это тебе не вип-жилище, Ипатова. И ты тут не одна живешь.

— Молчи, — только и успела выговорить Рината перед тем, как, зажав рот ладошкой, броситься в ванную.

Почти сразу же из-за двери послышался шум воды. Алиса могла бы пойти следом, но не пошла, вместо этого она направилась к своей постели и окинула взглядом ещё неразложенные по полочкам шкафа стопки одежды. Перелет был недолгим, и все же ей хотелось хотя бы немного отдохнуть. Но годы самостоятельной жизни в общаге приучили её к порядку, и она намеревалась для начала разобраться с вещами. Из ванной по-прежнему доносился шум текущей воды, но думать о чужих проблемах у Алисы желания не было. Отогнав от себя все мысли, она заново сложила футболки и майки, отнесла их в шкаф и, сняв с перекладины плечики, вернулась за свитером.

Пять минут спустя Рината вышла из ванной и, молча забравшись на кровать поверх покрывала, поджала коленки к груди. Уткнулась в подушку и затихла. Алиса, стараясь не обращать на неё внимания, продолжала раскладывать вещи. Убрав свитер, она взяла с постели платье и бережно повесила его рядом с ним, потом отнесла в шкаф стопку брюк и мелочи, вроде нижнего белья и носков. Практически вся одежда была выдана экипировщиком сборной. Перчатки, обувь… Предусмотрены были даже такие мелочи, как резинки для волос в цветах российского триколора. Алиса бережно повесила парадный пиджак и, закрыв дверцу шкафа, на секунду задержала пальцы на гладком дереве. Несмотря ни на что, она тут. И пусть этого недостаточно, но она тут, на первых в истории России зимних Олимпийских играх. Не так уж это и мало…

Закончив с вещами, Алиса осмотрела постель и, взяв завалившуюся за подушку резинку, повертела ее в пальцах, а затем бросила на тумбочку. Рината внезапно судорожно втянула в легкие воздух и рвано, с шумом, выдохнула. Алиса посмотрела на неё и, не выдержав, негромко спросила:

— Ринат, с тобой все в порядке?

Рина лежала, свернувшись калачиком и, обняв обеими руками живот, изо всех сил сдерживалась, чтобы не заплакать. Не дождавшись ответа, Алиса перебралась через свою кровать и оказалась с её стороны.

— Рин…

— Все в порядке, — прогундосила в подушку Рината. — Занимайся своими делами и отстань от меня.

Пропустив грубость мимо ушей, Алиса задумалась, как лучше поступить. Самой бы ей точно не понравилось, если бы в её дела влез совершенно чужой человек. Да она бы, наверное, не обошлась без нецензурных слов, но…

Заправив за уши лезущие в глаза непослушные волнистые волосы, Алиса взяла со своей тумбочки кружку и вышла в коридор. По правилам олимпийского комитета чайники в номерах были запрещены, но в общей зоне на лестничном пролете находился кулер с горячей и холодной водой. Налив кипятка, Алиса вернулась в комнату, достала из бокового кармана чемодана чай и кинула в чашку. В том же карманчике нашлось и два пакетика сахара. Она размешала его в чае и поставила кружку на тумбочку. Села на кровать рядом с Ринатой и решительно тронула ту за плечо. Если уж и быть посланной, то за дело. Оторвав голову от подушки, Рина непонимающе посмотрела на Алису.

— Выпей чай и прекращай ныть.

— Я не ною. — Хлюпнув носом, Рина вытерла ладошками мокрые щеки и, упираясь рукой в матрас, села.

— Сильные девочки не ноют, да, Ипатова? — невесело усмехнулась Алиса и пододвинула чашку ближе. — Пей. Он сладкий.

В комнате витал слабый запах цитруса и шоколада. Рина покосилась на тумбочку, затем на Алису.

— А ты?

— Кружка одна.

— У меня тоже есть, — чуть сипло сказала Рина. Щеки её оставались влажными, и она еще раз вытерла их ладонью. — В чемодане. Подожди… — Она неуклюже потянулась к молнии и, чуть приоткрыв его, нашарила нужную ей вещь. Протянула Алисе термос-кружку с оранжевыми ромбиками-узорами. — У меня еще печенье есть. И шоколадка… только в сумке.

Алиса ничего не ответила. Забрала из рук Рины кружку и, не дожидаясь, пока та достанет сладости, отправилась за второй порцией кипятка. Расспрашивать её о том, что случилось, Алиса не собиралась, и всё же совсем уж оставаться в стороне не могла. Пусть сама разбирается со своими проблемами. А чай… Порой он и правда помогает поставить мозги на место и взять себя в руки.