С 11 сентября Соединенные Штаты, которые все еще считают себя милостивым гегемоном, при поддержке союзников на неопределенное время задерживали людей, отрицающих прямое участие в каком-либо конфликте, проводили жестокие и унизительные допросы и посылали узников в страны, практикующие пытки. Уже в декабре 2001 г. сотни узников – через процедуру под названием «чрезвычайная выдача заключенных» – оказались в Гуантанамо и Диего-Гарсия, где подвергались «стрессу и физическому принуждению» (пыткам){1728}. Сообщения об издевательствах в американских тюрьмах стали частыми и почти рутинными. Они наводят на мысль, что военные и политические власти попустительствуют систематической жестокости{1729}. И еще одно тревожное явление в «войне с террором»: большое число жертв среди мирного населения. В первые три месяца погибло 3000 мирных граждан – примерно столько же жизней унес теракт 11 сентября в Нью-Йорке, Пенсильвании и Вашингтоне. Впоследствии еще тысячи афганцев, потерявших дом, умерли в лагерях для беженцев{1730}. А война все продолжалась, и потери все росли и росли: в период 2006–2012 гг. погибло 16 179 мирных афганцев{1731}.

Началась вторая волна терактов, руководимых «вторым поколением» «Аль-Каиды». В декабре 2001 г. британец Ричард Рейд попытался взорвать самолет, пронеся бомбу в ботинке. Эта попытка не удалась, но были и удачные: взрыв на острове Джерба в Тунисе (апрель 2002 г.) и взрывы около ночных клубов на острове Бали, унесшие жизни более двух сотен человек (октябрь 2002 г.). Правда, после неудачной попытки Иймана Фариса уничтожить Бруклинский мост большая часть центрального командования «Аль-Каиды» была либо уничтожена, либо взята в плен. Поэтому крупные теракты прекратились{1732}. Казалось, что ситуация улучшается. Однако в марте 2003 г. Соединенные Штаты, Великобритания и их союзники вторглись в Ирак, невзирая на громкие протесты международного сообщества и мусульманского мира. Основанием для вторжения стало подозрение, что Саддам Хусейн обладает оружием массового уничтожения и поддерживает «Аль-Каиду». Впоследствии выяснилось, что оба обвинения были беспочвенными.

Это не мешало Соединенным Штатам выдавать себя за носителя свободы. «Если мы должны использовать силу, – обещал Буш американскому народу, – Соединенные Штаты и наша коалиция готовы помочь гражданам освобожденного Ирака»{1733}. «Мы не стремимся создать империю, – настаивал он в другой раз. – Наша нация ищет свободы для себя и для других»{1734}. Подбадриваемый неоимпериалистическими интеллектуалами вроде Ниалла Фергюсона, режим Буша уверился: ради освобождения можно использовать и колониальные методы вторжения и оккупации{1735}. Америка насильно сделает Ирак частью свободной всемирной экономики и изменит политическую ситуацию на Ближнем Востоке, создав либеральное, демократическое и прозападное государство. Это государство будет поддерживать Израиль, перейдет на рыночный капитализм, а по ходу дела обеспечит Соединенные Штаты военной базой и доступом к обширным нефтяным ресурсам.

1 мая 2003 г. Буш приземлился на самолете «Викинг» на палубу американского авианосца «Авраам Линкольн», где возвестил о победном конце иракской войны{1736}. «Мы сражались за свободу и мир во всем мире, – сообщил он собравшимся войскам, – благодаря вам тиран пал и Ирак свободен». В этой политической речи слышались отголоски священной войны. Ибо военными действиями американского народа руководил сам Бог: «Все вы – все в этом поколении наших вооруженных сил – исполнили высочайшее историческое призвание». Буш процитировал пророка Исаию: «Куда бы вы ни шли, вы несете весть о надежде – весть древнюю и одновременно новую. Вы говорите узникам “Выходите”, и тем, которые во тьме, “Покажитесь”»{1737}. Используя эти библейские слова, которые Иисус применял к собственной миссии{1738}, Буш показал, что его администрация считает свою политику в чем-то мессианской.

Зловещая ирония – эти слова об освобождении узников. Ибо в октябре 2003 г. СМИ опубликовали чудовищные фотографии: американская военная полиция пытает иракских пленных в Абу-Грейб, одной из печально известных тюрем Саддама. Впоследствии выяснилось, что почти такие же пытки имели место в тюрьмах, которыми заведовали британцы. Эти снимки показали иракскую войну с более неприглядной стороны, чем официальные американские реляции. Раздетые, с закрытыми лицами, корчащиеся на полу иракцы выглядели потерявшими человеческий облик и абсолютно беспомощными перед силой Америки{1739}. Солдаты словно давали понять: «Мы стоим высоко, а они – низко; мы чистые, а они – грязные; мы сильные и смелые, а они – слабые и трусливые; мы величественные, а они – как животные; мы богоизбранные, а они чужды всему божественному»{1740}. «На фотографиях – мы», – сказала покойная Сьюзен Зонтаг. Нацисты были не единственными, кто совершал зверства. Американцы также на это способны, «если уверуют, что пытают тех, кто принадлежит к низшей и презренной расе и религии»{1741}. Солдаты явно не считали свое поведение недостойным и не боялись наказания. «Для потехи же», – сказал рядовой Линди Ингленд, который на фотографиях тащит за собой узника, как собаку. Официальное расследование заключило: солдаты вели себя подобным образом «просто потому, что имели такую возможность»{1742}.

Не минуло и месяца после речи Буша на палубе авианосца, как Ирак скатился в хаос. Большинство иракцев не доверяли высокопарным словам Буша и полагали, что Соединенным Штатам понадобилась иракская нефть и военный плацдарм для защиты Израиля. Может, они и были рады избавиться от Саддама, но уж точно не считали освободителями американские и английские войска. «Это как сапогами по сердцу», – сказал один житель Багдада. «От чего нас освобождают? – вопрошал другой. – У нас свои традиции, правила и обычаи»{1743}. Иракский клирик Шейх Мухаммад Башир жаловался: может, американцы и принесли свободу стране, но не иракцам.