Мнимый Берналь, погруженный в невеселые мысли, открыл дверь в кухню. Эндайа требовал, чтобы караульные регулярно совершали обход дома, и он точно следовал приказу. Он был настоящим профессионалом. Сделав всего три шага, понял, что дело неладно. Дуновение влажного ветра коснулось его лица. Берналь посмотрел в дальний конец кухни. Вспышка молнии озарила острый оскал разбитого стекла. Он подошел ближе к окну и опустился на колени, разглядывая россыпь осколков под подоконником. В пыли отпечатались следы. Легкие шаги, крошечного размера подошва и сопутствующая вмятина от тонкого каблука. Женщина. Берналь проанализировал имевшиеся в распоряжении факты. Поднявшись, он направился в чулан. Нажав на панель в глубине кладовки, открыл вход в туннель и начал спускаться по лестнице, но счел за благо остановиться, почуяв усиливавшийся смрад, доносившийся со дна подземелья. Берналь вернулся и собирался закрыть панель, но тут взгляд его задержался на фонаре, висевшем на крючке. Фонарь слабо покачивался. Полицейский закрыл дверь и вернулся в кухню. Бегло осмотрев ее, он ногой стер следы женских туфель в пыли и откинул осколки стекла подальше, в темный угол. Он не собирался совершать глупость, лично докладывая Эндайа, когда тот снова явится, что в доме побывали нежданные гости. Недавно один несчастный, рискнувший сообщить Эндайа дурные вести, остался со сломанной челюстью. А ведь тот человек принадлежал к числу доверенных помощников капитана. С ним же тем более церемониться не станут. Если повезет, через семь недель ему вручат медальку, которую Берналь планировал заложить, чтобы оплатить услуги первоклассной проститутки, дабы достойно попрощаться с земными удовольствиями. А потом, при условии что он переживет критический момент перехода из одного состояния в другое, его ждали годы старости, серые и унылые. Он надеялся, что ему хватит времени забыть все, что происходило на его глазах в последние дни в Эль-Пинаре, и заставить себя поверить, будто к мерзостям, совершенным во имя долга, приложил руку некий Берналь, а сам он вроде бы ни при чем.

Спрятавшись в саду, за окном, Алисия наблюдала за действиями полицейского, который неторопливо обошел кухню, проверил вход в туннель, а затем (и это было совершенно необъяснимо) стер оставленную ею на полу цепочку следов. Напоследок полицейский еще раз обвел взглядом помещение и направился к двери. Не зная наверняка, доложит ли он начальству о проникновении в дом, Алисия решила рискнуть и пробежать по саду, быстро спуститься по лестнице и перебраться через стену, воспользовавшись тем, что ливень не утихал и хлестал с прежней силой. Осуществление плана заняло около минуты, и каждую из шестидесяти секунд Алисия ожидала получить пулю между лопаток, однако выстрела не последовало. Перемахнув через ограду и очутившись на улице, она со всех ног бросилась назад, к площади, где синий трамвай начинал свой обычный путь к подножию холма, невзирая на разыгравшуюся стихию. Алисия заскочила в вагон на ходу и, не обращая внимания на укоризненный взгляд кондуктора, рухнула на сиденье, промокшая и дрожащая, неизвестно от чего больше – от холода или облегчения.

Фернандито сидел под дождем, скорчившись на крылечке у подъезда. Алисия направилась к нему, шагая по лужам, разливавшимся по улице Авиньон. Остановившись напротив, она поняла, что стряслась беда, раньше, чем Фернандито произнес первое слово. Он поднял голову и посмотрел на нее глазами, полными слез.

– Где Варгас? – спросила Алисия.

– Не поднимайтесь, – тихо сказал Фернандито.

Она взлетела по лестнице, прыгая через две ступени, не замечая боли, сверлившей бедро, и онемевшего бока. На площадке пятого этажа Алисия задержалась у приоткрытой двери в апартаменты Варгаса. В воздухе витал сладкий железистый запах. Распахнув дверь настежь, она увидела в комнате тело, распростертое на темной и блестящей поверхности. Алисию пронизал озноб, дыхание перехватило, она пошатнулась и вынуждена была опереться на дверной косяк. Ноги подгибались, когда Алисия подходила к трупу. Широко открытые глаза Варгаса смотрели в пустоту. Лицо напоминало восковую маску, расплющенную варварскими ударами, – она едва узнала его. Алисия встала рядом на колени и погладила Варгаса по щеке, холодной как лед. Слезы гнева затуманили взор, она подавила стон.

Около трупа валялся опрокинутый стул. Алисия подняла его и села, молча глядя на тело друга. Бедро занималось огнем, разгоравшимся в костях. Она с силой ударила по застарелой ране кулаком, и через секунду, ослепленная болью, едва не скатилась на пол. Алисия истязала себя до тех пор, пока Фернандито, наблюдавшей за сценой с порога, не остановил ее, схватив за руки. Он крепко сжал Алисию в объятиях, лишая возможности двигаться. Она выла, начав задыхаться: Фернандито не мешал ей изливать горе.

– Вы не виноваты, – снова и снова повторял он.

Как только Алисия немного успокоилась и перестала дрожать, Фернандито накрыл мертвое тело пледом, который нашел на кресле.

– Посмотрите, что у него в карманах, – велела Алисия.

Фернандито обыскал пальто и пиджак полицейского. Он нашел бумажник, немного мелочи, обрывок бумаги, исписанный цифрами, и визитную карточку, на которой значилось:

Фернандито отдал трофеи Алисии, и она перебрала найденные предметы. Список и визитную карточку оставила у себя, остальные вещи вернула ему, распорядившись положить туда, откуда он их достал. Алисия не могла отвести взгляд от силуэта Варгаса, проступавшего под пледом. Фернандито выждал несколько минут, потом снова подошел к ней.

– Нам нельзя тут задерживаться, – напомнил он.

Алисия посмотрела на него так, словно не поняла или не расслышала, что он сказал.

– Дайте руку.

Она отказалась от поддержки и попыталась встать самостоятельно. От Фернандито не ускользнула гримаса боли, исказившая ее лицо. Обхватив Алисию руками, он помог ей подняться. Алисия сделала несколько шагов.

– Я могу идти сама, – проронила она.

В ее голосе засквозил ледяной холод. Глаза стали непроницаемыми, в них больше не отражалось никаких чувств, даже когда Алисия повернулась и посмотрела на Варгаса в последний раз. «Она захлопнула двери и задвинула все засовы», – мелькнула мысль у Фернандито.

– Уходим, – негромко произнесла она и захромала к выходу.

Он взял ее под руку и повел к лестнице.

Они заняли столик в укромном уголке «Гран-кафе». Фернандито заказал две большие чашки кофе с молоком и рюмку коньяка, который вылил в одну из чашек перед тем, как протянуть Алисии.

– Выпейте. Вы согреетесь.

Она приняла из его рук чашку и пригубила напиток. Дождь исчертил стекло, ручейками рисуя на окнах причудливый орнамент, скрывавший серую пелену, накрывшую город. Как только на лицо Алисии вернулась краска, Фернандито поведал ей о последних событиях.

– Тебе не следовало соваться за ним в его берлогу, – заметила она.

– Я не мог позволить ему ускользнуть, – возразил он.