– Мой земной псевдоним – Афанасий Петрович, – ответил Нездешний и возложил руки на воду, скопившуюся в лодке. В лодке стало сухо. Ладони нашего спасителя перестали светиться, он сел на мое место и схватился за щеку.

После пережитого волнения зубная боль завладела всеми с новой силой. Воцарилось молчание, прерываемое охами и стонами. Бодр был только Леша-Трезвяк. В нем происходила бурная переоценка ценностей. Вынув из кармана деньги, собранные с нас, он всыпал их в кепку цвета восходящего солнца и пустил ее по кругу, чтоб каждый взял свои монеты обратно.

Тут я спросил у Нездешнего, почему это он, обладая такой властью над стихиями, в то же время мается зубами и ищет помощи у земных врачей?

– Направляясь на Землю, я дал на Аллиоларе подписку ничем не отличаться от землян, – ответил Афанасий Петрович. – Правда, только что я вынужден был для вашего и своего спасения прибегнуть к неземной технике, но предварительно я связался с Аллиоларой и испросил на это разрешение. Оно было дано, ибо там выяснили, что спасение данной группы людей не внесет существенных перемен в историю Земли.

Я хотел сказать ему, что он ошибается: ведь из того факта, что я спасен, вытекал тот исторический факт, что я еще одарю Землю своим творчеством. Но застенчивость помешала мне высказать это вслух.

– Еще вопросы имеются? – молвил Афанасий Петрович.

– Скажите, сколько у вас там стоит кубометр березовых дров? – послышался мелодичный голос Малютки.

– Дровами мы давно не пользуемся, – мягко ответил Нездешний.

– А есть у вам там ужа преступле? – поинтересовался Леша-Трезвяк.

– Увы, случаются. Года шестьдесят четыре тому назад вся Аллиолара была потрясена ужасным преступлением. Один муж бросил в свою жену куском туалетного мыла. Правда, не попал. Но ужасен сам факт. Наши газеты много писали об этом.

– Сколько мерзавцу за это дали? – спросила Старушка.

– Он был оправдан. Выяснилось, что у него болел зуб и жена начала давать ему зубоврачебные советы. Она успела дать около шестнадцати советов.

– А какая система счета у вас? – задал вопрос Новобрачный.

– На Аллиоларе, как и на прочих высокоцивилизованных планетах, принята единая тридцатидвоичная счетная система. Основой ее послужили зубы. Суть в том, что у всех разумных существ на всех планетах всегда по тридцать два зуба. Все мы – братья по разуму и по зубам!

Вскоре «Надежда», целиком оправдав свое наименование, причалила к гранитному спуску возле Летнего сада, и десант зубных страдальцев без потерь в личном составе высадился на твердую землю. Леша-Трезвяк помог Счастливцу выгрузить вещички и по просьбе последнего, используя имевшиеся веревки, привязал к его спине все покупки надежными морскими узлами. Для этого Счастливец встал на четвереньки. Дальнейший путь он совершал именно в таком положении.

Леша отчалил, крикнув на пиратском жаргоне последнее приветствие, и мы направились к цели, соблюдая прежний походный ордер. Впереди посреди мостовой, держась за обе щеки, шагал Сверхмученик, за ним – все остальные. Шествие замыкал Счастливец на своих четырех. Он ступал тяжело, как боевой слон. Набор сковородок, привязанных к голове, громыхал устрашающе. Прохожие, рискуя опоздать на работу, останавливались и долго смотрели вслед нашему подразделению. Верующие крестились.

И вот наконец желанная зубная поликлиника!..

Братство зубных мучеников распалось. Из зубной лечебницы все уходили поодиночке, уже чужие друг другу. И только мы с Малюткой вышли вдвоем. Чтобы подождать, когда окажет действие лекарство, положенное в наши зубы, мы сели на скамью в сквере.

Боль шла на убыль. На душе становилось все радостнее и светлее, и только одно огорчало меня: близился миг расставания с Малюткой. Чтобы продлить общение с симпатичной девушкой, я стал читать ей свои стихи. Малютка слушала как вкопанная. Затем спросила, нет ли у меня чего-нибудь о дровах. Я признался, что про дрова мною пока что ничего не создано. Но под ее вдохновляющим влиянием я со временем, несомненно, дорвусь и до этой темы – если, конечно, наше знакомство продолжится. Затем, преодолев застенчивость, я заявил Малютке, что мне хотелось бы с ней никогда не расставаться и что я готов оформить свои чувства через загс.

Малютка погрузилась в глубокое молчание. Судьба моя висела на волоске… Потом она прошептала:

– Любовь побеждает!.. Я, кажется, согласна… Ты рад?

– Еще бы не рад! – воскликнул я. – Этот день плотно войдет в мои стихи и через них – в мировую поэзию.

– Но брак – дело серьезное, – зардевшись, молвила Малютка. – Поэтому я хочу задать тебе один интимный вопрос… Ты умеешь носить дрова?

– В каком это смысле? – со смущением спросил я.

– В самом прямом, – обиженно сказала Малютка. – И, поскольку ты теперь мой жених, а я твоя невеста, я должна открыть тебе одну тайну: я живу на седьмом этаже. Лифта нет.

– Дорогая, я согласился бы носить тебе дрова, если б ты даже жила на верхушке Адмиралтейского шпиля! – прошептал я.

Через месяц мы сочетались законным браком.

В день свадьбы в печати появилась «Колыбельная аварийная», положившая начало моей общеизвестности. Вскоре была опубликована поэма «Дрова и судьбы», принесшая мне славу во всемирном, а быть может, и в космическом масштабе (ибо я уверен, что Афанасий Петрович прочел эту замечательную вещь в журнале, восхитился ею, перевел на аллиоларский язык и транслировал в Космос).

С Малюткой мы живем душа в душу. Со дня нашего бракосочетания миновало уже 32 года и 8 лет, но за это время я не метнул в нее ни одного куска туалетного мыла.

Так, благодаря зубам, ко мне пришли личное счастье и творческий расцвет, чего желаю и всему остальному человечеству!

…Но для глубоко мыслящего человека нет полного счастья. Сознание, что я до сих пор не преодолел своей природной скромности, угнетает меня. И до сих пор, как в дни своей молодости, ежедневно перед сном я штудирую старенькую, потрепанную брошюру – «Как избавиться от застенчивости».

32 декабря 3216 г.

(по Галактическому календарю)

Автор предуведомляет читателей, что события, изложенные им, происходили более десяти лет тому назад, а потому, в силу истечения срока давности, ни автор, ни прочие описываемые им лица в уголовных деяниях обвинены быть не могут и судебной ответственности не подлежат.

– Без дачи домой не возвращайся! – крикнула мне вдогонку ТТ (так я именую свою тещу, которая является Типичной Тещей). Ссутулясь под тяжестью этого задания, вышел я на улицу. Мне предстояло найти себе комнатку в дачной местности на время моего отпуска, который уже начался. Обычно мы с женой отдыхали у ее дальней родни в Симферополе, но этим летом Валентине навязали командировку в Кустанай, а на всем курортном юге стояла на редкость устойчивая дождливая погода.