– Извините, – неуклюже сказал он, – я не знаю. Наша канцелярия оказалась не на высоте. Извините.

На столе диспетчера мягко замурлыкал телефон. Суини снял трубку:

– Ах да, да, командор?.. Да… Нет, в данный момент нет… Мы думаем, два… Да, да, согласен с вами… Нет, сейчас все нормально. Он пропадает время от времени… Да, очень хорошо. – Он повесил трубку, снова сосредоточившись на экране.

Петтикин обеспокоенно посмотрел на экран еще раз. Столь важный для всех них мигающий огонек, казалось, совсем не двигался.

Потом Суини переключился на максимальную дальность действия радара, и картинка на экране протянулась далеко в залив, на запад на несколько миль до границы Кувейта с Ираком, на северо-запад до ирано-иракской границы – обе были совсем близко.

– Наша РЛС дальнего действия некоторое время не работала, иначе мы бы заметили их раньше, теперь с ней все в порядке, хвала Создателю. Там полно баз истребителей, – добавил он рассеянно, и его стеклограф показал на иранскую сторону реки Шатт-эль-Араб, разделявшей Иран и Ирак, в направлении Абадана, потом стеклограф двинулся в залив по линии от Ковисса к Кувейту и остановился на мигающей точке. – Вот ваши вертолеты, если их два и если они принадлежат именно вам. – (Конец стеклографа сдвинулся чуть севернее к двум быстро перемещавшимся точкам.) – Истребители. Не наши. Но на нашей территории. – Он поднял глаза от экрана, и Петтикин похолодел. – Незваные и не имеющие разрешения, а потому – противник.

– Что они там делают? – спросил Петтикин, уверенный, что с ним играют, как кошка с мышкой.

– Именно это нам и хотелось бы знать, очень бы хотелось. – Голос Суини звучал недружелюбно. Концом стеклографа он показал на две другие точки, двигавшиеся в залив от кувейтского военного аэродрома. – Это наши, полетели взглянуть, что там такое. – Он протянул Петтикину запасной наушник, переключился на передачу. – Говорит Кувейт, приближающийся вертолет или вертолеты курсом двести семьдесят четыре градуса, назовите свои позывные и высоту.

Треск помех. Вызов терпеливо повторился. Потом Петтикин узнал голос Мак-Ивера:

– Кувейт, говорит вертолет… вертолет Бостон Танго и вертолет Хоутел Эхо, следующие транзитом в Эль-Шаргаз, прохожу отметку шестьсот футов, поднимаясь на семьсот.

Мак-Ивер сообщил лишь две последние буквы иранского регистрационного номера вместо всех букв позывного и предшествующих им ЕР, которые означали Иран, как того требовали правила.

К огромному удивлению Петтикина, Суини принял ответ:

– Вертолеты Бостон Танго и Хоутел Эхо, выход на связь у дальнего радиомаяка.

Петтикин увидел, что внимание диспетчера отвлекли две мигающие точки, обозначавшие самолеты противника, которые быстро приближались к вертолетам, Суини следовал стеклографом за их продвижением.

– Идут на полной скорости, – пробормотал он. – Десять миль восточнее.

В наушнике раздался голос Мак-Ивера:

– Кувейт, пожалуйста, подтвердите дальний радиомаяк. Прошу посадку с прямой, у нас кончается горючее.

– Посадку с прямой разрешаю, выход на связь у дальнего радиомаяка.

Петтикин услышал безапелляционность в его голосе и подавил стон. Суини начал напевать себе под нос что-то бессвязное. Старший диспетчер, кувейтец, бесшумно поднялся из-за своего стола, подошел и встал позади них.

Они наблюдали за бегущей по кругу зеленой линией, оставлявшей после себя очертания побережья и мигающие точки, воспринимавшиеся ими не как точки, а как два самолета противника и два кувейтских перехватчика, которые двигались гораздо медленнее и были все еще слишком далеко, с двумя вертолетами, беспомощно зажатыми между ними. Расстояние сокращалось. Самолеты противника теперь почти слились с вертолетами, потом сдвинулись вбок и назад, направляясь на восток через залив. На мгновение все трое затаили дыхание. Ракетам нужно время, чтобы долететь до целей. Секунды шли. Точки вертолетов оставались на экране. Точки кувейтских истребителей тоже остались, сближаясь с вертолетами, потом и они повернули назад, на базу. Суини на секунду переключился на их канал и послушал разговор на арабском. Он посмотрел на старшего диспетчера и заговорил с ним по-арабски. Кувейтец ответил:

– Иншаллах, – слегка кивнул Петтикину и вышел из диспетчерской.

– Наши истребители доложили, что ничего не видели, – сказал Суини Петтикину, голос его было ровным и бесстрастным. – Кроме двух вертолетов. Двести двенадцатые. Они ничего не видели.

Он переключился на обычную частоту, где самолеты выходили на связь и получали указания для взлета или посадки, потом переключил радар на ближнее действие. Теперь вертолеты разделились на два мигающих огонька, все еще на значительном удалении от берега. Их приближение казалось бесконечно медленным в сравнении с точками прибывающих и улетающих самолетов.

Голос Мак-Ивера прорезался сквозь все остальные:

– Пан-пан-пан! Кувейт, говорит вертолет ВТ и НЕ, пан-пан-пан, у нас обоих горят аварийные лампочки, датчики топлива показывают пустые баки, пан-пан-пан, – сигнал бедствия, непосредственно предшествующий по срочности сигналу SOS.

– Разрешаю посадку на вертолетной площадке отеля «Мессали-Бич» прямо по курсу, это рядом с отелем, – сказал Суини. – Мы предупредим их и отправим вам горючее. Как поняли?

– Понял вас. Кувейт, спасибо. Я знаю этот отель. Пожалуйста, проинформируйте капитана Петтикина.

– Понял, немедленно сообщу. – Суини позвонил по телефону и распорядился, чтобы их вертолет для спасательных операций на море был готов вылететь в любую минуту, послал пожарную машину в отель, потом протянул руку, забирая наушник у Петтикина, оглянулся на дверь и знаком попросил его нагнуться к нему поближе. – Теперь слушайте меня, – тихо прошипел он. – Вы сами их встретите и заправите, пройдете все таможенные и иммиграционные формальности, если сумеете, и покинете Кувейт, к чертовой матери, за считаные минуты, иначе вы сами, они и ваши высокопоставленные и сильно важные друзья все окажетесь за решеткой, и поделом! Пресвятая Матерь Божья, да как вы только посмели подставить своими сумасшедшими выкрутасами Кувейт, столкнув его с этими иранскими фанатиками, у которых пальцы на курке чешутся, и заставить честных людей рисковать своей работой ради таких, как вы? Если бы один из ваших вертолетов был сбит… Да вам сам черт наворожил, не иначе, что не случилось международного инцидента. – Он сунул руку в карман, пихнул лист бумаги Петтикину, который остолбенело смотрел на него, пораженный внезапностью и злобностью этого взрыва. – Прочтите, потом спустите в унитаз.

Суини повернулся к нему спиной и снова снял трубку телефона. Петтикин на подгибающихся ногах вышел из диспетчерской. Оставшись один, он бросил взгляд на лист бумаги в руке. Это был телекс. Тот самый телекс. Из Тегерана. Не фотокопия. Оригинал.

Боже Всемогущий! Получается, Суини перехватил его и прикрыл нас? Но разве он не сказал «пройдете все таможенные и иммиграционные формальности, если сумеете»?