Я — это я. И мне срочно нужно заняться чем-нибудь полезным и утомительным.

Пролетела, не здороваясь, мимо солнышка в приемной и ворвалась в кабинет ректора.

— Элизабет? — он встревоженно вскочил из-за стола. — Что случилось?

— Кто-то изменил реальность, поджег моего друга, едва не отправил на тот свет вашего племянника, задушил Лидию… Продолжать?

— Кофе? — что-то поняв, предложил Оливер.

— И книгу. Если начну сейчас, к вечеру закончу.

— Вы уверены?

— Если не буду отвлекаться.

— Нет, вы уверены…

Что хочу заниматься этим сейчас — об этом он собирался спросить. Я молча кивнула. И убедилась в очередной раз в том, что Оливер Райхон — мужчина-мечта. Понимает без слов, варит вкусный кофе и готов снабжать шоколадом в неограниченных количествах — что еще нужно для счастья?

В следующие два часа я успела написать пять страниц, а в кабинете ректора за это время собралась в полном составе чрезвычайная комиссия. Не знаю, позвал ли их Оливер, или они сами явились, ведомые общим предчувствием, но факт оставался фактом: пришли, расселись вокруг, пили кофе, что-то обсуждали, подходили время от времени к столу, заглядывали мне через плечо и даже пытались вносить какие-то предложения по тексту, который мы давным-давно согласовали, — в общем, отвлекали как могли. С корректировками особенно усердствовал Гриффит. Видимо, профессиональное. Смысла его поправки не меняли, но, если бы ректор, заметивший мою страдальческую гримасу, не осадил его тактично, правовед уточнял бы формулировки до бесконечности.

Брока занимала кровь. То, как она ложится на пергамент, как расплывается от острия пера и впитывается в обработанную кожу. Если бы некромант макнул в чернильницу палец, а после его облизал, я не удивилась бы.

Леди Райс окружила меня заботой, и вырваться из этого окружения не было ни малейшего шанса. Наставница то и дело интересовалась, не устала ли я, не проголодалась ли, не хочу ли чая и не много ли ем шоколада.

— Я ужасная сластена, — призналась я со смиренной улыбкой после очередного упрека. — Лучше пожертвую фигурой, чем откажусь от конфет.

На это леди Пенелопа ответила, что мою отощавшую фигуру и низшие демоны в жертву не примут, и требовала у милорда Райхона «нормальную еду для девочки». Впрочем, пользы от целительницы было больше, чем от остальных. Увидев, как я, отложив перо, разминаю пальцы, она подошла и накрыла мою руку ладонью.

— Не выше второго, — предупредила коротко.

Так же, в одно касание, смахнула усталость с моих век.

Мисс Милс тоже была, но ее присутствия я почти не ощущала. Она лишь в самом начале спросила, может ли чем-то помочь, а получив отрицательный ответ, скромно присела в сторонке. Заговаривала время от времени с другими «чекистами» или делала пометки в ежедневнике.

Зачем они собирались, я не поняла, но примерно через час все дружно попрощались, оставив меня наедине с Оливером и недописанной книгой. После их ухода и новой порции кофе работа пошла быстрее, и без четверти десять я поставила последнюю кровавую точку.

Оливер завернул книгу в искрящую от наложенных чар ткань и убрал в сейф.

— Ну вот, — проговорил растерянно. — Мы сделали всё, что могли.

— Не всё, — покачала я отяжелевшей головой.

— На данном этапе, — исправился он. — Вы устали. Позволите? Я не целитель, но это одно из общих заклинаний…

Я с готовностью подала руку, но он взялся за нее лишь за тем, чтобы поднять меня с кресла и притянуть к себе. Бережно обхватил лицо ладонями, сжал легонько виски, провел пальцами по векам, заставляя закрыть глаза… и отпустил. В голове осталась прохладная легкость вперемешку с сумбурными мыслями.

— Лучше?

— Да, спасибо.

Но на прогулку сил не было, и он доставил меня к общежитию порталом.

— Не ходите завтра на занятия, — сказал, задержав мою ладонь в своей. — Отдохните.

— Я не собиралась на лекции. Думала зайти в лечебницу к леди Райс, у нее дежурство, а мне… — он стоял так близко и смотрел так пристально, что я начинала путаться в словах. И обманывать я не люблю. — Мне нужна консультация по нескольким вопросам…

— После зайдете в ректорат? Я буду свободен после полудня.

— Конечно. Я же ваш протоколист и работу никогда не прогуливаю.

Шутка не удалась. Нужно было улыбнуться, наверное.

— Мисс Аштон, вам посылка, — не отвлекаясь от вязания, окликнула меня консьержка. На столе перед ней лежала толстая книга, перетянутая бечевкой.

— От кого?

Моя охрана наверняка ее проверила, но я все равно занервничала.

— Там записка, — безразлично отозвалась женщина.

Я вытащила вложенный под бечеву листочек. Развернула. Прочла. Снова сложила и зачем-то стала запихивать бумажку обратно, за что, судя по сердитому щелканью спиц, была мысленно обругана консьержкой. Сунула записку в карман, схватила посылку и припустила бегом в свою комнату.

Мэг лежала в кровати, но еще не спала.

— Снова книга? — приподнялась она, увидев мою ношу. — Когда ты их все прочтешь? Эта еще и толстенная!

— Это не книга. Это шкатулка.

Достаточно провести пальцем по срезу страниц, чтобы понять, что он цельный. Открывалась только обложка.

— Что это? — еще сильнее удивилась Мэг, глядя на извлеченное из шкатулки чудо.

Что-что… Папье-маше преимущественно. Глаза-бусинки, проволочный каркас и ткань. Ненужные проблемы — вот что это.

— Подарок. От друга. — Я поставила дракончика на прикроватный столик. — А ко мне сегодня отец приезжал, представляешь? Точнее, порталами пришел…

Я сменила тему, отвлекая подругу и от подарка, и от дарителя, а книгу-шкатулку убрала на полку. Положила внутрь голубой браслет и записку в два слова: «Он ваш. Э. Г.»…

Дракон улыбался. Смотрел с ехидцей, склонив набок увенчанную короной шипов голову.

— Тебе что-то не нравится? — спросила я у него.

Мне и самой не нравилось. Платье слишком нарядное для будней. Волосы уложены слишком тщательно. Розовая пыльца румян на бледных щеках, аромат духов: жасмин и фиалка, немного ванили, — все слишком.

— Я иду к леди Пенелопе, — сообщила я дракону. — Я и Оливеру вчера сказала, что пойду, и планы из-за тебя менять не собираюсь.

Мэг ушла раньше, и никто не мешал этому странному разговору. Но, как я ни старалась, убедить нахально лыбящегося ящера, что я собираюсь к наставнице, мне не удалось. Как тогда убедить себя?

Тем более зная, что это не так.

Настроение у погоды было такое же, как у меня. Когда я выходила из общежития, накрапывал мелкий дождик, но через пять минут он прекратился, и выглянуло солнце, а к тому времени, как я добралась в лечебницу, поднявшийся ветер снова согнал разбредшиеся по небу облачка в огромную темную тучу, накрывшую академгородок. Поэтому леди Пенелопа первым делом спросила, взяла ли я с собой зонт, а уже потом поинтересовалась, зачем я пришла. Ответ был придуман заранее: мне неинтересно заниматься в группе фармацевтов, и, если наставница не возражает, я продолжу учебу и подготовку к оставшимся экзаменам под ее чутким руководством. Наставница не возражала. Дала переписать свой новый график дежурств и откорректированное расписание занятий на факультете. И отправила обратно в общежитие.