Не успела я осознать, что происходит, как Чарли вдруг наклонился и коснулся губами моих губ. Это прикосновение стало для меня подобием электрического разряда, волна блаженства накрыла меня с головой, а его поцелуй все длился и длился, и мое тело продолжало сладостно таять в его объятиях. Но в этот самый момент в моей голове прозвучал сигнал тревоги.

«Он ведь женатый человек! Его жена и так подозревает что-то неладное… Опомнись, Тигги! Что ты делаешь?!»

Резким движением я вырвалась из его объятий.

– Чарли, это… неправильно… Это плохо… Ваша жена… ваша дочь…

Я… Нет, я не могу так.

С видимым усилием Чарли тоже взял себя в руки, явно раздосадованный своим неожиданным порывом чувств.

– Простите меня, Тигги. Я не должен был вести себя подобным образом. Но, пожалуйста, не уходите прямо сейчас. Поговорите еще со мной…

– Нет! Мне надо идти. Доброй ночи, Чарли.

И с этими словами я проворно сбежала с террасы. Скорее к себе в комнату. Там надежно и безопасно.

* * *

Я проснулась рано утром и в первую минуту решила, что мне приснился сон и все, что было вчера, случилось не наяву. Однако же я до сих пор явственно ощущала вкус губ Чарли на своих губах…

Я даже застонала от досады, быстро сползла с постели и стала одеваться, всячески отгоняя прочь мысли о вчерашнем. Снова подалась на улицу в поисках подходящего места, где можно было бы поймать сигнал связи и включить мобильник Алли, чтобы позвонить Тому и Ма. Я медленно побрела вниз, по направлению к городским воротам, вдыхая полной грудью ароматы первых весенних цветов, распустившихся на деревьях и кактусах, и уныло размышляя о том, какая картина меня ждет в засыпанной снегом Женеве.

Наконец появился сигнал, и я тотчас же позвонила Тому, брату-близнецу Алли. И невольно улыбнулась, слушая его: точь-в-точь как и его сестра, такой же решительный и практичный.

– Хорошо. Вылетаю ближайшим рейсом, – радостно объявил он. – Маленький Бэр, точнее, Бьерн, если уже на норвежский манер, должен незамедлительно обзавестись собственной метрикой, чтобы улететь домой. Я помогу Алли с урегулированием всех этих формальностей. К тому же нам надо зарегистрировать сам факт его рождения. Немедленно займусь поисками норвежского консульства здесь, чтобы они прояснили мне всю ситуацию, что и как делать.

– И обязательно прихватите с собой детские одежки, – посоветовала я ему, а потом подробно описала, где именно лежит метрика самой Алли и как ему следует добираться до Сакромонте. Потом я позвонила Ма, естественно, она очень разволновалась, услышав новость. Что и понятно. Ведь это же, по сути, ее первый внук.

– Господи, не могу дождаться, когда увижу малыша и саму Алли, – воскликнула она в трубку. – Пожалуйста, передай ей мои самые горячие поздравления и всю мою любовь.

– Обязательно передам. Ма, но ты по-прежнему уверена, что мне надо обязательно вернуться в Атлантис?

– Конечно, уверена, Тигги. Я буду счастлива поухаживать за тобой. Только бы у тебя хватило сил перенести дорогу. Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, Ма. Со мной все нормально. И дорогу я тоже перенесу нормально.

– Ровно в четыре тридцать ты должна быть в аэропорту Гранады, в той его части, откуда осуществляются вылеты частных самолетов. Надеюсь, вечером будешь уже дома. Счастливого пути, милая.

Я направилась по тропинке обратно в гостиницу. Ярко светило солнце. А меня по-прежнему грызло чувство вины за то, что я полечу домой частным рейсом. И одновременно я не переставала размышлять над тем, как причудливо сошлись воедино мое прошлое и мое настоящее в этом благословенном месте.

– Воистину, Старый Свет и Новый Свет оказались рядом, – пробормотала я вполголоса, приближаясь к своей гостинице. То обстоятельство, что младенец Алли появился на свет на той же самой кровати, на которой когда-то родилась и я, придало особую остроту и значимость произошедшему. А потом еще и Чарли…

– Тигги, можно обменяться с вами парой слов прежде, чем я уеду?

«Как говорится, легок на помине…»

– Конечно, – сдержанно ответила я и слегка кивнула в знак согласия, остановившись у железных ворот. Неподалеку топталась Марселла, с явным любопытством поглядывая в нашу сторону.

Чарли поднялся из-за стола на террасе, за которым завтракал.

– А не прогуляться ли нам к крепостной стене? Хочу в последний раз насладиться потрясающе красивым видом, который открывается оттуда, – предложил он мне.

Он миновал ворота и повел меня по узенькой тропинке более короткой дорогой в гору, подальше от посторонних глаз.

Я вскарабкалась на стену и уселась, болтая ногами, словно ребенок, а Чарли уселся на стену, как на стул, твердо упираясь ногами в землю.

– Через десять минут мне надо уезжать, но прежде… – Он подавил вздох. – Но прежде хочу выяснить с вами все начистоту, Тигги.

– Насчет чего?

– Насчет будущего. Вашего будущего, моего… Будущего Киннаирда. Было бы несправедливо оставлять вас в неизвестности. Вы со своей интуицией и без меня уже наверняка догадались о том, что в Киннаирде все пошло не так, как надо.

– Да, это верно. Помнится, еще на Рождество вы были полны таких заманчивых планов. А потом уехали и… Если честно, Чарли, у меня даже возникло подозрение, что по каким-то необъяснимым причинам вы избегаете меня.

– Так оно и было, Тигги. Точнее, я не столько избегал вас, сколько пытался дистанцироваться от всей сложившейся ситуации. Я попросту не знал, что сказать. Зато знал другое: стоит вернуться в Киннаирд, и мне предстоит трудный разговор с Кэлом и всеми другими людьми, которые трудятся сейчас в имении. Вот я и тянул время, медлил, лихорадочно искал какие-то новые способы и средства. Но кажется, на сегодняшний день таких способов нет.

– То есть вы хотите сказать, что имение полностью разорено? Вы банкрот, так? – спросила я напрямую.

– Я бы не стал квалифицировать наш случай как банкротство. Это, по-моему, слишком сильно сказано. – Он вымученно улыбнулся. – То есть я хочу сказать, да, в моих сундуках нет ни пенса наличности… Но сорок пять тысяч акров земли плюс заново отреставрированный дом, хотя на сам ремонт было угрохана колоссальная куча средств, и я даже вынужден был влезть в долги, но в любом случае вся эта недвижимость чего-то да стоит.

– Прошу прощения, Чарли, если я сболтнула лишнее. Просто Зед уверял меня, что имение – полный банкрот.

– И мне он сказал то же самое, когда позвонил и предложил выкупить Киннаирд у меня.

– Боже мой! Он и мне толковал, что у него есть такие планы. Но вы ведь отказались, правда? То есть это, конечно, не мое дело, но… – добавила я с горячностью.

– Разумеется, я сказал ему «нет». – Чарли издал короткий смешок. – Хотя его предложение, надо сказать, было более чем щедрым. Сказать по правде, я даже пожалел, что пока не имею возможности рассматривать вопрос, связанный с куплей-продажей имения. И в этом вся беда. Пока я не могу ничего решать.