Отмечу, что лечение было комплексным, поскольку в это же время к императрице приглашались на консультацию терапевт профессор ВМА Л. В. Попов (более 30 раз, выплачено – 2000 руб.) и отоларинголог профессор ВМА Н. П. Симановский (12 визитов, выплачено 1000 руб.). Таким образом, двухмесячное заболевание императрицы корью потребовало вмешательства известных медиков, которые нанесли ей как минимум 118 визитов, что обошлось Кабинету Е. И. В. в 6000 руб.[1286]

Последняя «императорская корь» случилась в феврале—марте 1917 г. в стенах Царскосельского Александровского дворца. 23 февраля 1917 г. одновременно слегли А. А. Вырубова, жившая в резиденции на свитской половине, и 22-летняя великая княжна Ольга Николаевна (37,7°) с 13-летним цесаревичем Алексеем (38,3°). 27 февраля к заболевшим присоединилась 20-летняя великая княжна Татьяна Николаевна. Все они лежали с высокой температурой: А. А. Вырубова – 39,7°, Ольга – 39,1°, Татьяна – 39° и Алексей – 38,9°. На ногах из детей оставались Мария и Анастасия. В день отречения Николая II – 2 марта 1917 г. – заболела Анастасия (37,2°). 7 марта семейный госпиталь пополнился заболевшей корью Марией (38,9°).

9 марта 1917 г. в Александровский дворец вернулся отрекшийся император, он записал в дневнике: «Пошел наверх и там увидел душку Аликс и дорогих детей. Она выглядела бодрой и здоровой, а они все лежали в темной комнате. Но самочувствие у всех хорошее, кроме Марии, у кот. корь недавно началась». В ноябре 1917 г. Николай II писал сестре Ксении из Тобольска, вспоминая эти дни: «Когда я приехал из Могилева, то, как Ты знаешь, застал всех детей очень больными, в особенности Марию и Анастасию. Проводил, разумеется, весь день с ними, одетый в белый халат. Доктора приходили к ним утром и вечером, первое время в сопровождении караульного офицера. Некоторые из них входили в спальню и присутствовали при осмотре докторами. Потом это сопровождение врачей офицерами было прекращено». Добавлю, что всем заболевшим остригли волосы, а, кроме того, после кори великая княжна Ольга перенесла и ангину.

Великие княжны Татьяна и Анастасия с офицерами охраны. Весна 1917 г.

Эта болезнь не позволила семье императора своевременно выехать в Мурманск для последующей эвакуации в Англию, как это им гарантировал глава Временного правительства А. Ф. Керенский. А затем время было упущено, и Петроградский совет намертво заблокировал всякую возможность эвакуации.

Периодически дети на императорской половине болели скарлатиной.[1287] Не только болели, но и умирали, как это случилось в семье наследника, великого князя Александра Николаевича, когда 16 июня 1848 г. скончалась от скарлатины (менингита?) его 8-летняя дочь – великая княжна Александра Александровна, которую родители называли Линой. Это был первый ребенок в семье будущего Александра II (родилась 19 августа 1842 г.) и родители, естественно, ее очень любили. О течении и обстоятельствах болезни ничего не известно. Девочку похоронили в Петропавловском соборе, а Александр II до своей смерти хранил ее синее платье. В своем завещании он просил похоронить его рядом со склепом любимой дочери.

Периодически дети болели дифтерией. Например, дифтерией заболела летом 1907 г. 6-летняя дочь Николая II Анастасия Николаевна. Император записал в дневнике: «За завтраком узнал, что у бедной Анастасии объявился дифтерит. Сейчас же было решено: мне с остальными детьми переехать на Ферму – Аликс осталась с нею. Вечером пришла Аликс и сообщила успокоительные вести. Первая прививка была сделана в час дня (22 мая 1907 г.)».[1288] Великую княжну лечил хирург профессор С. П. Федоров, который с 22 мая по 6 июля нанес 46 визитов, получив за ее лечение 3000 руб.[1289]

К факту заболевания царской дочери серьезным инфекционным заболеванием отнеслись очень ответственно.

Дело в том, что еще в апреле 1907 г. В. А. Дедюлин издал приказ, согласно которому, все служащие по Дворцовому ведомству, а также члены их семей, по выписке из госпиталей и больниц должны быть осмотрены врачом Придворной медицинской части, без чего «такие лица не были допускаемы к исполнению служебных обязанностей».[1290] После того как Анастасия заболела дифтеритом, он приказал «произвести самое подробное расследование о том, каким образом могла проникнуть зараза в помещение Августейших детей».[1291]

В ходе расследования, проведенного начальником Дворцовой полиции Б. А. Герарди, было опрошено множество людей. В результате установили, что «в первых числах мая, в кв. № 5, как раз под квартирой Тихомирова, заболело дифтеритом трое детей и две женщины»,[1292] а 18 мая слесарь Тихомиров находился в императорском поезде при следовании из Царского Села в Петергоф. После этого случая в Петергофе построили специальную дезинфекционную камеру.

Попутно упомяну, что один из юных фаворитов Екатерины II, А. Д. Ланской, умер именно от дифтерита (дифтерии). Впрочем, версий его смерти несколько,[1293] и дифтерия – только одна из них. В июне 1784 г. у него появились боли в горле, лицо и шея отекли, кожа покрылась сыпью. За несколько дней до гибели у Ланского появились многократные рвоты, лихорадка, одышка, периодические отеки.

Из сезонных инфекционных заболеваний обычным делом был сезонный грипп,[1294] или инфлюэнца, не обходившая императорских резиденций, тем более что по характеру своей работы император должен был ежедневно встречаться с десятками самых разных людей. В силу своей «обычности» о гриппе в документах и мемуарах упоминается только мимоходом.