слободах и станицах области власть стала требовать торговые документы, на основании высочайше утверждённого 9 февраля 1865 года Положения «О пошлинах за право торговли». По этому Положению торговать разрешалось только с выдачей ежегодных особых свидетельств и билетов с уплатой в государственный доход пошлин. Единственным народом, для которого руководство сделало исключение из правил — были чеченцы. Начальник Терской области предоставил им 2-х летнюю льготу на торговлю в аулах Чечни без документов. Своё решение он объяснял тем, что торгующих чеченцев всего 50 человек, а это не принесёт ущерба казне и «торговля у них требует поощрительных мер»[2176].

Ещё в годы Кавказской войны многие русские военачальники отмечали склонность чеченцев к мирным занятиям и считали важным перенесение чеченской энергии из военной сферы в предпринимательскую деятельность. Временный генерал-губернатор Терской области, генерал-лейтенант Колюбакин отмечал: «Чеченцы представляют из себя народность сильную духом и телом, смышлёную, не лишённую предприимчивости, склонную особенно к торговле, гораздо меньше к ремёслам, пока не трудолюбивую, особенно в мужской половине, тем не менее имеющую перед собой хорошее и здоровое будущее, несомненно большее, чем все другие горские племена Северного Кавказа»[2177]. Властов, воевавший в Чечне также выделял чеченцев. В своей статье «Война в большой Чечне» он писал: «Чеченец весьма склонен к мирным занятиям, в особенности к торговле, которая, при врождённой его сметливости, обещает всегда хорошие барыши. — Деньги, вот главная пружина его деятельности. Занятия, обещающие ему выгоды, заставляет его всегда бросать оружие, которое он считает только средством для защиты. В чеченце встречаются черты редкого благородства и честности»[2178]. Некоторые военные, после подавления восстания 1877 года, приходили к выводу, что именно торгово — экономические успехи в крае не дали разрастись народному возмущению. Многим чеченцам было уже жаль расставаться с накопленным капиталом, выгодным социальным положением и экономическими льготами — из-за перехода на сторону восставших. Практичный разум брал верх над эмоциями — целые сёла отказывались пускать на свою территорию повстанцев[2179].

На рубеже XIX–XX вв. торговлей увлеклось значительное число горцев, ибо в силу многих обстоятельств занятие ею стало наиболее удобным и лёгким способом получения денег. В национальных округах свыше 90 % хозяев торговых заведений были выходцами из горских народов[2180].

После завершения Кавказской войны торговля была сосредоточена в основном в руках лиц армянского и еврейского происхождения, но с течением времени положение стало меняться[2181]. С расширением торгово — экономических связей Чечено-Ингушетии с Россией, наблюдается быстрый рост численности торговцев. В 1892 году, по данным статистики, в Чечено-Ингушетии было зафиксировано 844 торговца, к 1900 году число их увеличилось до 3 тыс. человек. Столь бурный рост объёма торговли в крае в немалой степени объяснялся развитием железнодорожного сообщения, и заметным расширением географии экономических связей края[2182]. Торговые свидетельства чеченцы получали в городе Грозном и с каждым годом их число увеличивалось[2183]. Обычно чеченские купцы разъезжали по аулам на арбах, имея при себе товаров на сумму в 100–200 рублей. Они останавливались у своих кунаков на 3–4 дня, а затем ехали дальше, пока не распродавали весь товар[2184]. В начале XX века чеченцы активно торговали не только на своей территории, но и в казачьих станицах. В Щедринской, Червлённой, Николаевской, Калиновской и других станицах по Тереку мануфактурная торговля почти полностью оказалась в руках чеченцев. На торгах земельных участков станицы Щедринской казаки постановили было не допускать к торгам чеченцев, но явившийся с телеграммой Наместника начальник участка объявил, что казаки не имеют на это права, т. к. чеченцы являются такими — же гражданами, как и станичники[2185].

Число торговых предприятий в Грозненском округе от 120 в 1876 году выросло до 240 в 1889 году. Из 240–155 предприятий специализировались на продаже мануфактурных и галантерейных товаров[2186]. В 1899 году в сельской местности Чечни насчитывалось 773 торгово-промышленных заведения. С 1899 года по 1903 год было официально зафиксировано 629 частных чеченских торговых организаций. Сумма торгового оборота составила 734 442 рубля[2187]. Удельный вес мелких предприятий (менее 50 чел.) был значительно выше на Северном Кавказе, чем в России, но по уровню промышленного развития он не может быть отнесён к отсталым окраинам, так как увеличение числа крупных торговых организаций шло очень быстрыми темпами[2188]. Наибольший относительный прирост более крупной торговой деятельности происходил именно на Кавказе. Этот процесс наиболее наглядно показывает убыль числа документов на мелкий торг за 1880–1890 годы. В России только 1 % жителей занимался торговлей[2189]. Скупщики и кулаки выкупали хлеб у горцев на корню, а затем свозили его на ссыпные пункты железнодорожных станций, крупно наживаясь на этом. Цены на хлеб в отдельных местностях скупщиками устанавливались произвольно, более того, было распространено обвешивание, обман и обсчёты. В обмане, например, были уличены агенты фирмы «Дрейфус», которые закупали крупные партии хлеба в Чечне и Ингушетии, используя фальшивую меру[2190]. По свидетельству очевидцев, зажиточнее других чеченцев являлось население Малой Чечни, во главе с её «чеченской Москвой» — Урус — Мартаном.[2191]. В конце XIX столетия в Чечне стала формироваться прослойка довольно крупной буржуазии. В 1884 году была основана крупная торговая фирма Мациевых. Только у одного из них Эльмурзы, за полтора — два десятка лет капитал возрос до 500 000 рублей, что позволило ему прибрать к рукам 1350 дес. земли, расположенных в окрестностях Грозного, открыть магазины[2192]. Капитал семьи Мациевых был нажит от розничной и оптовой торговли в селе Аксай и в городе Грозном.

Скотопромышленник и владелец больших участков земли Ахматхан Эльмурзаев нажил состояние в полмиллиона рублей. Недвижимое имущество Эльмурзаевых и Мациевых оценивалось в 1 млн. рублей. Годовые обороты были не менее 15–16 млн. рублей. В отчёте комиссионерства Русско — Азиатского банка они характеризовались как «аккуратные плательщики и осторожные, знающие своё дело коммерсанты»[2193].

Чеченский капиталист Баширов активно торговал мукой, ежегодно закупал различные товары на Нижегородской ярмарке, По характеристике ревизора Русско-Азиатского банка Тальма, где капиталист имел кредит, Баширов был «дельный, энергичный коммерсант и аккуратный плательщик по своим обязательствам»[2194]. Возьмём для примера помещичий букет Чечни: Дубаевых, Чуликовых, Шамурзаевых. Прапредки всех их были главарями дружин, видными, прославленными представителями своего народа[2195]. Уже в 80-х годах XIX века чеченские помещики и сельские богачи ежегодно экспортировали в среднем до 200 000 пудов хлеба, вывозили мясо, масло, шерсть и шерстяные изделия на сотни тысяч рублей ежегодно[2196]. Горцы Северного Кавказа каждый год сбывали огромные табуны лошадей и отары овец на ярмарках