бабушка надвое сказала! — мрачно произнёс Нанобот. — Сегодня мир, а завтра — хрен с ним!

— Кстати, — спросил я. — А почему вас не отпустили? Вроде же вы, ребята, только по первым эпизодам проходили?

— Окончательный вердикт всё равно выносят по итогу. Судья может ещё и передумать, если откроются новые подробности.

— Так, а что у нас на десерт?

— Встать, суд идёт!

На десерт было обновление материалов смежного дела полковника Закиро. Следствию не хватало моих показаний, как непосредственного участника. И снова я в кресле подле Сверхразума, он снова полощет мне мозги и задаёт наводящие вопросы. Я уже несколько раз пожалел, что выдворил наниты из головы. Так бы посидел молча несколько минут, отстрелялся как все остальные и уже давно бы всё кончилось.

Но кто знал?

— Покажите улику номер один.

На столике передо мной выложили дедов боевой браслет, родимый. Я уже и забыл, как он внушительно выглядит, его закалённую оправу и пошарпанные застёжки.

— Вам знаком данный предмет?

— Да, ваша честь. Это многофункциональный браслет боевого жизнеобеспечения.

— Вы знаете, кому он может принадлежать?

— Совершенно точно знаю. Мой он.

— Вы отдаёте себе отчёт, что это устройство запрещено к использованию Всемирной ассоциацией здравоохранения и службой контроля оборота наркотиков?

— Так точно сэр.

— Вы отдаёте себе отчёт, что данное устройство было обнаружено на месте гибели членов отряда Джульетт?

— Да, мне известно об этом, ваша честь.

— Вам так же известно, что дача ложных показаний карается законом?

— Да, ваша честь…

— В прошлый раз вы скрыли от следствия важную информацию. Объяснитесь.

— Я испугался, ваша честь. Да, это мой браслет, и я не должен был привозить его на Кибер. Я заменил инжекторы и удалил весь морфий из системы и пользовался браслетом в мирных целях. До инцидента на учениях браслет всегда был у меня, но потом каким-то образом пропал. Когда я увидел его снова, то подумал, что меня обвинят в убийстве тех парней. Я струсил… и промолчал.

— Признание обрабатывается. Как вы объясните присутствие в инжекторах устройства биоматериал полковника Каташи Закиро.

— Я использовал браслет, чтобы ввести в организм интенданта транквилизатор.

В зале кто-то охнул. Репортёры учуяли очередную сенсацию и торопливо транслировали каждое сказанное мною слово в эфир. К концу заседания в продажу поступили три низкопробные виртуалки и дряная книжонка под названием «Роковой МБЖ» и моей жуткой физиономией на обложке. Я трусливо покосился на полковника, но он был непроницаемо спокоен. Но хорошо ли это? Сейчас ещё надумает невесть что…

— Расскажите суду, зачем вы это сделали.

— Исключительно для пользы самого интенданта! Дело в том, что я оказался первым, кто увидел полковника в момент… сдвига сознания. Он был в панике, громил свой кабинет и говорил бессвязно. Я решил облегчить его состояние и использовал браслет. Полковник успокоился, а я просто ушёл. После того случая я и потерял браслет.

— Как вы оказались в кабинете интенданта?

— Мне была назначена встреча. Я пришёл в условленное время… но застал полковника уже изменившимся…

— Назовите цель данной встречи.

— Полковник не предупредил меня заранее.

— Вы кому-нибудь сообщали, что сделали укол полковнику?

— Так точно. Личному секретарю господина Закиро. Мисс Акеми…

— Как развивалось ваше дальнейшее общение с полковником?

— Эм… сумбурно. Я словно говорил с совсем другим человеком. Мы виделись ещё несколько раз в роте Альфа, поведение полковника оставалось странным, но, насколько я знаю, секретарь и адъютант полковника помогали ему адаптироваться.

— Контактировали ли вы с кругом общения полковника до его ареста?

— Никак нет. Разве что… незадолго до смены циклов секретарь Акеми заходила в ремонтный док под ротой Альфа. Мы ремонтировали там наш челнок.

— Вам известно, зачем мисс Цинь вас искала?

— Полагаю, она была в отчаянии. Акеми жаждала справедливости. Она сказала, что полковник был обвинён по ошибке, и что она пыталась доказать это следствию, но её никто не слушал.

— Мисс Цинь не поделилась с вами соображениями об истинной личности убийцы?

— Нет. Но она сказала, что мистер Хатори приказал ей не лезть не в своё дело… И не мутить воду.

Шумно скрипнуло кресло в клановой ложе. Ещё один субъект торопился на выход.

Хатори вцепился в подлокотники стула, вжал голову в плечи и залился краской. Полковник Закиро смерил его презрительным взглядом, но ничего не сказал.

Сверхразум громыхнул:

— Промежуточный вердикт: задержать адъютанта Хатори Адано. Снять подозрения с группы Браво в гибели отряда Джульетт. Взыскать штраф с рядового Сабаи за использование запрещённого устройства на территории Корпуса Гвардии. Подключите следующего подозреваемого…

С места в карьер, Хатори Адано, ещё несколько дней назад полноправно командующего на Кибере, скрутили в зале Суда и усадили в кресло Сверхразума. Хатори не слишком сопротивлялся, но пытался держаться с достоинством. Чеканя шаг он проследовал к своему месту, скинул пиджак и уселся, выпятив грудь. Сам закатал рукава и с вызовом выставил руки, но когда застегнули манжеты — громко ойкнул от неожиданности, смутился и обмяк.

После ряда калибровочных вопросов, Сверхразум изрёк:

— Мистер Адано, актуализируйте свои показания от десятого числа текущего цикла.

— Я… ничего не отрицаю, — начал Хатори, нервно отстукивая пальцами дробь на подлокотниках. — Когда я заметил, что полковник даёт слабину, то сразу поднял вопрос в совете директоров о смене руководства. И выдвинул свою кандидатуру с подачи некоторых членов совета директоров. За меня поручились. Затем, когда произошли те убийства, я потребовал решительных мер. И они были приняты…

— Вам известна личность убийцы?

— Заявляю со всей ответственностью — нет. Согласен на инъекцию нанитов, чтобы подтвердить это. Но признаю — я всерьёз подозревал интенданта, с учётом перемен в его характере…

— Признание обрабатывается. Почему вы отстранили секретаря Цинь от следствия и приказали ей молчать?

— Эта… девчонка… Она путалась под ногами, ваша честь. Мешала, влезала всё время с разными дурацкими теориями. Да, она упирала на то, что полковник никак не мог совершить убийство. Я лишь указал на то, что расследование преступлений не входит в круг её обязанностей. К тому же, Акеми явно двигали личные мотивы. Она защищала своего покровителя, а виновен он или нет — это ничего не меняло.

— А вы, мистер Адано? Когда выдвинули обвинения против полковника, вами не двигали личные мотивы?

— Ни в коем случае! — взвился Хатори. Даже присоска со лба отвалилась.

— Ну и артист! — усмехнулся Нэш.

— Я всегда радел за процветание Кибера, — продолжал адъютант торопливо. — Здесь в каждой сфере требуется жёсткая рука. Чуть ослабишь — и всё начинает разваливаться. Оборона астероида поставлена из рук вон плохо и это стало очевидно ещё со 155-го цикла. Станция разваливается. Дисциплина хромает и