Джордж рассказал, что в Чарлстоне масса Ли узнал, что и президент Эндрю Джексон тоже страшно любит петушиные бои.

– Никто не любит петушиные бои так, как он! Он созвал всех конгрессменов и сенаторов и показал им, как дерутся птицы из Теннесси – прямо в своем Белом доме! Масса говорит, что этот Джексон играет и пьет с любым человеком. Говорят, что он ездит в красивой президентской карете, запряженной каурыми лошадьми. Он сидит в своем бархатном костюме с бутылкой в руке! Масса говорит, что все белые на Юге оставили бы его президентом, пока ему не надоест!

Матильде такой рассказ как-то не понравился.

Но в Чарлстоне Цыпленок Джордж увидел нечто такое, что потрясло и его, и Матильду, и всех обитателей плантации массы Ли.

– Я видел, как ниггеров вели куда-то в цепях – они растянулись на целую милю!

– Господи Боже! Откуда же эти ниггеры? – ахнула мисс Малица.

– Их продали с Севера и из Южной Каролины. Но больше всего – из Вирджинии! – ответил Джордж. – Ниггеры в Чарлстоне говорили, что каждый месяц тысячи черных отправляются на большие хлопковые плантации – поля расчищают в лесах Алабамы, Миссисипи, Арканзаса и Техаса. Говорят, что времена работорговцев на лошадях прошли, теперь рабами торгуют большие компании – у них кабинеты прямо в отелях! Даже колесные пароходы сейчас перевозят только закованных в цепи вирджинских ниггеров – прямо в Новый Орлеан! А еще говорят…

– Замолчи! – Киззи вскочила со стула. – ЗАМОЛЧИ!

Она в слезах убежала к своей хижине.

– Что это с ней? – спросил у Матильды Джордж, когда и все остальные разошлись.

– А ты не понимаешь? – рявкнула жена. – Ее мамми и паппи в Вирджинии – по крайней мере, были в Вирджинии. А ты напугал ее до полусмерти!

Цыпленок Джордж расстроился. Матильда поняла, что он просто не подумал, но не собиралась ему этого спускать. Она давно убедилась, что Джордж – человек неплохой, но напрочь лишенный чуткости во многих вещах.

– Ты, как и я, прекрасно знаешь, что мамми Киззи продали! И меня тоже! Кого хоть раз продавали, тот никогда об этом не забудет! И никогда не станет прежним! – Она посмотрела ему прямо в глаза: – Тебя никогда не продавали. И ты не понимаешь, что ни одному массе нельзя доверять – и твоему тоже!

– И чего же ты от меня хочешь? – раздраженно спросил Джордж.

– Ты спросил, что расстроило мамми Киззи, и я тебе ответила. И больше я не хочу об этом говорить!

Матильда вовремя умолкла. Ей не хотелось ругаться с мужем. Немного помолчав, она улыбнулась.

– Джордж, я знаю, что утешит мамми Киззи! Позови ее к нам – пусть она послушает, как ты рассказываешь нашему ребенку про его африканского прадеда, как когда-то Верджилу.

Джордж так и поступил.

На закате Цыпленок Джордж вернулся домой. Он стоял в дверях, слегка покачиваясь, и улыбался Матильде. Жена поджидала его за столом. Котелок Джорджа был лихо сбит набок.

– Лиса перепугала наших птиц, – невнятно пробормотал он. – Мы с дядей Минго всю ночь их ловили…

Матильда подняла руку, остановила его и холодно произнесла:

– Полагаю, это лиса напоила тебя спиртным и обрызгала всего розовой водой – думаешь, я не чувствую?

Джордж даже рот разинул от неожиданности.

– А теперь, Джордж, послушай меня! Я – твоя жена и мамми твоих детей. Я сижу здесь, когда ты уезжаешь, и сижу здесь, когда ты возвращаешься. Это не мы поступаем неправильно, а ты сам. Сказано в Библии: «Что посеешь, то и пожнешь» – посеешь одно, пожнешь вдвое! А в седьмой главе Евангелия от Матфея говорится: «Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить!»

Джордж попытался притвориться, что слишком зол, чтобы отвечать, но на самом деле он просто не мог придумать, что сказать. Он повернулся, вышел и зашагал по дороге к птичнику.

Но на следующий день он вернулся, держа котелок в руке. И всю осень и зиму каждую ночь за редким исключением он проводил со своей семьей. Да и исключением были только те дни, когда он уезжал с массой на петушиные бои. Следующие роды Матильды случились в январе 1831 года. И хотя это был разгар сезона, Джордж уговорил массу позволить ему остаться дома и взять вместо себя больного дядю Минго.

Он тревожно расхаживал возле хижины, щурясь и хмурясь, когда до него доносились приглушенные стоны и крики Матильды. Заслышав другие голоса, он на цыпочках подобрался ближе.

– Тужься сильнее. Сильнее, детка!.. – говорила мамми Киззи. – Дыши… Глубже!.. Вот, правильно!.. Тужься!.. Тужься!..

– Ну-ка, давай посильнее… ТОЛКАЙ!.. ТОЛКАЙ! – скомандовала сестра Сара.

А потом Джордж услышал:

– Ну вот и он… Слава Господу…

Раздались резкие шлепки, потом пронзительный крик младенца. Цыпленок Джордж отступил назад, пораженный услышанным. И тут появилась бабушка Киззи с широкой улыбкой на лице.

– Ну, похоже, у тебя одни мальчики получаются!

Джордж запрыгал и заплясал с такими дикими воплями, что из дверей кухни большого дома выскочила мисс Малица. Джордж бросился к ней, обнял и закружил с криками:

– А этого назовем в мою честь!

На следующий вечер Джордж в третий раз собрал всех, чтобы они услышали, как он рассказывает новому члену своей семьи об африканском прадеде по имени Кунта Кинте.

В конце августа землевладельцы округа Касвелл собрались в окружном суде. Когда все дела были рассмотрены, плантаторы стали разъезжаться по домам. Масса Ли приехал в повозке – Цыпленок Джордж сидел позади и карманным ножом подгонял по руке удобный насест, который масса только что купил у торговца. И вдруг повозка резко остановилась.

Джордж с изумлением смотрел, как масса Ли выскакивает с повозки и вместе с другими белыми спешит к человеку, только что подъехавшему к ним на взмыленной лошади. Он что-то громко кричал. Цыпленок Джордж и другие черные расслышали лишь обрывки его слов:

– Не знаю, сколько семей погибло… женщины, дети… спали в своих постелях, когда ниггеры подкрались… топорами, дубинками, ножами… ниггерский проповедник по имени Нат Тернер…

Черных охватили мрачные предчувствия. Белые ругались и жестикулировали, лица мужчин налились кровью. Джордж вспомнил о страшных месяцах после бунта в Чарлстоне – но тогда никто не пострадал. Что же произошло теперь? Масса вернулся в повозку, кипя от ярости. Ни разу не оглянувшись, он погнал лошадей галопом, так что Цыпленку Джорджу пришлось вцепиться в борта повозки обеими руками.

Подъехав к большому дому, масса Ли выскочил из повозки, оставив в ней недоумевающего Джорджа. Через мгновение из кухни выбежала мисс Малица и понеслась к хижинам, схватившись руками за голову. А потом появился масса с ружьем.

– Пошел вон! – рявкнул он на Джорджа.

Выгнав всех из хижин, масса Ли ледяным тоном сообщил им то, что Джордж уже слышал. Зная, что лишь он может немного умерить гнев массы, Джордж робко произнес: