в журнале Американской психоаналитической ассоциации. В это же время не дремали и ученые-психологи. Подтвердив выводы Петцля, они установили, что люди на самом деле видят и слышат намного больше, чем им осознанно известно об этом. Мало того, то, что они видят и слышат неосознанно, записывается в их подсознании и влияет на осознанные мысли, чувства и поведение.

Чистая наука не может оставаться чистой до бесконечности. Рано или поздно ее результаты начинает использовать прикладная наука, и, наконец, достижения перекочевывают в область практических технологий. Теория трансформируется в практику, знание становится силой, формулы и лабораторные эксперименты претерпевают метаморфозы, и в результате возникает, например, водородная бомба. В данном случае прелестный образчик чистой науки Петцля и все прочие изыскания в области подсознательного восприятия на удивление долго сохраняли свою первозданную чистоту. Ранней осенью 1957 года, через сорок лет после публикации Петцля, было громогласно объявлено, что всякая чистота этих работ навсегда осталась в прошлом. Чистая наука стала прикладной и перешла в царство технологий. Это заявление вызвало бурную реакцию; о нем писали и говорили во всем цивилизованном мире. И в том не было ничего удивительного, ибо «подсознательные проекции», как это теперь назвали, были теснейшим образом связаны с индустрией массовых развлечений. А в жизни цивилизованных человеческих существ массовые развлечения играют такую же роль, какую играла в Средние века религия. Наша эпоха получила множество разнообразных прозвищ – век беспокойства, атомная эра, космическая эра. С не меньшим правом она может быть названа эпохой телевизионной наркомании, эпохой мыльных опер и эпохой диджеев. В такую эру громогласное заявление о том, что чистая наука Петцля нашла свое приложение в форме подсознательной проекции, не могло не вызвать крайнего интереса со стороны тех, кого развлекала массовая индустрия. Ведь новая технология была обращена непосредственно к ним, и целью этой технологии стало такое манипулирование сознанием, когда его жертвы сами не догадывались о том, что ими манипулируют. С помощью специально сконструированных тахистоскопов слова или образы на несколько миллисекунд могли бы появляться на экранах телевизоров или кинотеатров во время (а не до того или после) демонстрации программы или фильма. «Пейте кока-колу», «Закури «Кэмел!» стали бы накладывать на страстные объятия влюбленных, на слезу безутешной матери, а зрительные нервы смотрящих добросовестно регистрировали бы эту неуловимую информацию, на которую подсознание послушно бы реагировало. А через некоторое время эти люди бросились бы покупать кока-колу и сигареты. В это время прозвучат и другие тайные послания, выраженные слишком тихим шепотом или слишком громким криком для того, чтобы проникнуть в подсознание. Осознанно слушатель будет обращать внимание на слова: «Дорогая, я люблю тебя», но подсознательно его невероятно чувствительные слух и зрение воспримут хорошие новости о дезодорантах и слабительных.

Действительно ли работает коммерческая пропаганда такого типа? Свидетельства, представленные фирмой, которая впервые раскрыла технику подсознательной проекции, были достаточно неопределенными и с научной точки зрения совершенно неудовлетворительными. Регулярный показ во время кинофильма советов покупать больше попкорна, как утверждали, привел к пятидесятипроцентному увеличению продажи попкорна в кинотеатрах во время перерывов между сеансами. Но один эксперимент еще ничего не доказывает. Более того, этот эксперимент был из рук вон плохо организован. Не было контрольной группы, не учтены многие переменные, которые могли бы повлиять на изменение продаж попкорна. Был ли это вообще самый эффективный способ практического приложения знания, накопленного за десятилетия научных исследований подсознательного восприятия? Возможно ли вообще, что одно лишь мелькание названий могло преодолеть сопротивление потенциальных покупателей и заставить их сломя голову бежать за попкорном? Ответ на эти вопросы может быть только отрицательным. Но это, конечно, не значит, что данные, полученные неврологами и психологами, не имеют никакого практического значения. При квалифицированном применении определенной части чудесной чистой науки Петцля она способна стать мощным инструментом манипуляции ничего не подозревающим сознанием.

Для того чтобы подтвердить это утверждение, давайте отвлечемся от продавцов попкорна и обратим внимание на тех, кто с меньшим шумом, но, применяя более смелое воображение и более совершенные методы, экспериментировал в той же области. В Британии, где процесс манипулирования сознанием с уровня подсознания называют «стробоскопическим внушением», ученые подчеркивают практическую важность создания адекватных психологических условий для осуществления подсознательного убеждения. Внушение, преодолевающее порог сознания, скорее всего, возымеет действие, если внушаемый находится в состоянии гипнотического транса, под влиянием определенных лекарств, или ослаблен болезнью, голодом, или находится под воздействием физического или эмоционального стресса. Но то, что верно для внушения, осуществляемого выше порога сознания, так же верно и для внушения, осуществляемого на уровне подсознания. Другими словами, чем ниже уровень психологического сопротивления человека, тем эффективнее будет стробоскопическое внушение. Опирающийся на научные достижения диктатор будущего запустит свои шепчущие машины и подсознательные проекторы в школах и больницах (дети и больные чрезвычайно внушаемы), а также во всех общественных местах, где аудиторию можно предварительно размягчить усиливающими внушаемость речами или ритуалами.

От условий, при которых мы можем ожидать высокой эффективности от подсознательного внушения, мы теперь перейдем к рассмотрению самого процесса внушения. Какими словами должен манипулятор сознанием обращаться к подсознанию своих жертв? Прямые команды («Покупай попкорн» или «Голосуй за Джонса»), а также безапелляционные утверждения («Социализм дурно пахнет» или «Зубная паста Х устраняет дурной запах изо рта») возымеют действие только на тех, кто и без того уже почти за Джонса и попкорн или кто уже и без того проникся отвращением к запаху изо рта и национализации средств производства. Однако пропагандисту недостаточно просто укрепить жертву в его вере. Если пропагандист хочет добросовестно отработать свои деньги, он должен создать новую веру, заставить равнодушных и нерешительных перейти на свою сторону, должен уметь смягчить, возможно, даже обратить в свою веру врага. Для того чтобы передавать подсознательные утверждения и команды, нужно добавить к ним подсознательное убеждение.

На сознательном уровне одним из наиболее эффективных методов иррационального убеждения является то, что мы называем ассоциативным убеждением. Пропагандист по собственной воле ассоциирует избранный им товар, кандидата или какое-то дело с некой идеей, образом человека или вещи, которую большинство людей данной культуры, без сомнения, считают хорошей. Так, в рекламной кампании женская красота может произвольно ассоциироваться с чем угодно – от бульдозера до мочегонных средств; в политической кампании патриотизм можно использовать для ассоциации с любой идеей – от апартеида до интеграции, и с любым типом личности – от Махатмы Ганди до сенатора Маккарти. Много лет назад, в Центральной Америке, я наблюдал разительный пример ассоциативного убеждения, которое наполнило меня искренним восхищением людьми, его придумавшими. В горах Гватемалы единственными импортными произведениями искусства являются цветные календари, которые ввозятся в страну бесплатно иностранными компаниями, а затем продаются местным