У нас, конечно, в регионах полный бардак творится, но… должно же оставаться хоть что-то разумное… Кто в здравом уме отдаст ребенка тетке, несколько раз лежавшей в дурдоме? Медсестре, получающей копейки, которых с трудом хватает на нее одну?

— Не скажу, — поспешил внести ясность Черт. — Она была там всего один раз, непонятно, как вообще попала. Сам понимаешь, официального заявления не было, на учет никто не вставал, тем более не подавал никаких документов в суд. Она просто пришла и просто пообщалась с одной из нянечек.

— Трэш какой-то, — покачал я головой.

— Вот у меня примерно такие же мысли были. Прикинь, больная на всю голову тетка спокойно несколько часов разгуливает по детскому дому?

— Не хочу даже прикидывать, — я сделал глоток кофе, чтобы вернуть мысли в более конструктивное русло. — О чем говорила с нянечкой?

— Про усыновление как раз. Там девка сердобольная попалась и глупая, а может, просто наивная, потому что очень молоденькая. Нестерова ей поплакалась о том, что у нее сын умер, та уши и развесила. Рассказала, что нужно для усыновления и как можно… обойти некоторые формальности.

— Например? — насторожился я. Откуда, интересно, у Нестеровой деньги на этот самый «обход»?

— Например, в очереди не ждать. Но это по большому счету не особенно важно, Нестерову довольно быстро засекла директриса и вызвала охрану, девчонку наказали.

— Не уволили? — переспросил, чтобы совершенно точно все понимать.

— Сам как считаешь, — огрызнулся Черт.

— Не уволили, конечно, — вздохнул. — Тюкалинск — город крошечный, кадров мало, полагаю, молоденькая нянечка для детского дома — бесценный дар.

— Примерно так, — уже спокойнее проговорил Черт. — В общем, Нестерову с очередным срывом забрали, несколько дней подержали на препаратах, выписали еще порцию колес и отпустили. А психиатр с того самого момента на каждом плановом осмотре приписывал ей в карту еще один диагноз: невроз навязчивых состояний. Короче, она прям очень-очень хотела ребенка.

— Получила? — процедил, сам не до конца веря, что спрашиваю.

— Точно не через официальных представителей. Но она довольно быстро снова вышла на работу, кто знает, с кем общалась. Никита сейчас проверяет соседей и возможное ближайшее окружение. Говорит, что ее несколько раз видели на детских площадках, с соседскими детьми, но пока никакой конкретики.

— Полагаешь, шанс есть? — спросил, вспоминая про кофе и делая новый глоток.

— Чем больше я копаюсь в этом деле, тем меньше я чемe-либо удивляюсь, Ястреб. Проблема только в том, что Нестерова после смерти сына практически ни с кем не общалась. Она растеряла всех подруг и даже просто знакомых. Не потому что они от нее сбежали, а потому что она сама не захотела поддерживать это общение. Ни с одноклассниками сына, ни с их родителями. Все ее контакты пока сводятся к психиатру и к участковому. Она только с ними общалась более или менее часто и то создается впечатление, что больше по необходимости.

— Ну она же не в глухом лесу жила, Черт, — рыкнул я. — Так просто не бывает. Кто-то должен был что-то видеть, что-то заметить. Тем более, если был ребенок.

— А что ребенок, Гор? — примерно в том же тоне выплюнул Серый. — Женщина с ребенком вопросов вызывает мало. Даже потасканная женщина с ребенком. Вот, если бы мужик — это да, а так… Я надеюсь, ты все еще помнишь, где мы живем. К тому же после последнего «лечения» Нестерова выглядела нормально. Так, как она, выглядит примерно половина населения нашей страны. Это в больших городах будущее наступило, а в маленьких… — он вздохнул, обрывая сам себя. — Что я тебе рассказываю…

— Пропажа Димы наделала много шума, Черт, — покачал я головой, доставая вторую кружку и снова нажимая кнопку на кофемашине, — про них писала каждая газета, крутили на местном, орали в каждой сетке, вряд ли о том, кто такая Нестерова в Тюкалинске кто-то забыл.

— Забыл-не забыл, а Никите пока порадовать ни тебя, ни меня нечем, — не стал упорствовать Черт. — Тут народ не особо разговорчивый.

Последние его слова меня царапнули. Серый говорил что-то еще, но я не слушал, стараясь ухватить мысль за хвост.

— …возможно, до конца дня.

— Отправь к своему парню девчонку, — вклинился я в монолог. — Любую приличную девчонку с мозгами. С женщиной, скорее всего, говорить будут охотнее.

Черт хмыкнул неопределенно, чем-то прошуршал в трубке.

— Как раз в процессе, Ястреб, — отозвался он. — Как Славка? — перевел тему.

— Злится, упрямится и не хочет писать заявление ментам, отказывается от обезболивающих, — прокомментировал сухо.

— Ты не расс…

— Гор, — донеслось в этот же момент из кабинета, я хмыкнул.

— Все, Черт, мне пора, — проговорил я в трубку. — Твои наставления прибереги до следующего раза.

— Каблук, — прокомментировал лениво Серый. — На связи, — и отключился. А я подхватил Славкину чашку и отправился в кабинет, выяснять, до чего додумалась ее светлая голова и неугомонная задница.

Когда я вошел, Славка сидела все в той же позе, в которой я ее и оставил и по-прежнему, что-то быстро строчила на ноуте. Уверенный перестук клавиш, сосредоточенный на экране взгляд. Она махнула рукой — очень повелительно и нетерпеливо — показывая, чтобы я сел рядом и снова вернулась к ноуту.

Я опустился рядом, когда Лава пробежала пальцами по клавиатуре в последний раз и удовлетворенно откинулась на спинку, вытаскивая из моих пальцев кружку и разворачивая ко мне монитор.

Код. Два диалоговых окна с двумя идентичными кодами.

— На что я смотрю? — спросил, вглядываясь в строчки.

— На причину нападения Мирошкина, — пожала она спокойно плечами, делая глоток из кружки. — Ничего не замечаешь?

— Это один из тестов для Энджи, — пожал я плечами, продолжая изучать код. — Точнее его часть с некоторыми модификациями. Версия на смарт, судя по тому, что вижу, для планнера.

— Совершенно верно, — самодовольно улыбнулась Лава, и снова неспешно отпила из кружки. — А слева тест-подделка. Удивительно похожи, да? Я бы вполне могла написать такой сама где-нибудь в начале второго курса.

— Вполне, — кивнул, как китайский болванчик и оторвал взгляд от компа.

— Мне все не давала покоя эта схожесть, — пояснила Славка. — Я все думала, как Фирсову удалось сделать такую качественную подделку. Думаю, что, если прогнать через сравнение, будет что-то около ста процентов, невероятно, да?

— Скорее всего.

— Но так не бывает, — пожала плечами Славка. — Не бывает только если нет исходника.

— А исходник…

— Мирошкин, — кивнула Воронова уверена. — Он поэтому забрал телефон, ему нужен был мой телефон. Не доступ к Энджи, не доступ к моему ящику и данным. Тот, кто нанял Мирошкина хотел сделать слепок с моих тестов, чтобы потом создать эти подделки.