этом - Лера сразу накрутить с три короба нервов, придумает целый заговор или типа того, а мне бы не хотелось снова ей врать, придумывая историю про нечистых на руку конкурентов.

Когда Вовка, ожидаемо, засыпает прямо посреди конструктора на полу, я переношу его в детскую и еще пару минут просто сижу рядом, вдруг понимая, что за всей бравадой, которую я наращиваю вокруг себя, все равно скрывается страх. Однажды я уже недооценил на все готовых придурков и потерял дорогого мне человека. Потом я снова недооценил ситуацию и больной мозг Калашникова - и потерял любимую женщину. Третий раз пройти по тем же граблям - ну на хер.

Особенно с оглядкой на то, что Вера снова исчезла из моей жизни, и я уже ни хрена не понимаю, что происходит. Ясно одно - спокойно спать я смогу только когда буду уверен, что Калашников ликвидирован. Морально как минимум, но лучше бы…

Когда выхожу из Вовкиной комнаты, в гостиной уже убрано, но Валерия зажгла свечи и сменила «Гарри Поттера» на какую-то мелодраму - герои на экране как раз бурно выясняют отношения. Я усаживаюсь рядом, прижимаю ее голову к своему плечу. Настроения трахаться нет вообще, но Лера ясно дает понять, что именно этого она хочет.

Когда я целую ее, то крепче закрываю глаза.

Сжимаю веки так плотно, чтобы в розовых пятнах «зрения» начало проступать совсем другое лицо. Сначала даже гоню его от себя, потому что это ненормальная хуйня, но потом понимаю, что по-другому просто не хочу. Что у меня руки выкручивает до самых локтей, стоит на секунду открыть глаза и увидеть под собой другие глаза, другую женщину.

Когда-то, даже не помню в каком дурацком фильме, услышал фразу, что настоящая измена - это не трахнуть левую телку в ночном клубе на кураже пьяного дурмана. Измена - это когда ты думаешь о другой даже когда ебешь свою собственную жену.

Я долго лежу в постели, прислушиваясь к дыханию Валерии. Жду, пока она уснет, чтобы сбежать в другую комнату.

Когда звонит Леонид (я сказал, чтобы отчитался в любое время) - и мы еще раз обсуждаем как «водить» мою жену, взгляд натыкается на стоящую в дверях Леру. У нее абсолютно трезвый, ни капли не сонный взгляд. Вряд ли все это время она хотя бы минуту спала.

— Что происходит? - Она плотнее заворачивается в халат и смотрит вокруг меня, как будто кого-то ищет. - Зачем нам с Вовой охрана?

Она и раньше остро реагировала на мои попытки держать их под защитой, почему-то сразу думая, что я влип в неприятную историю, и щедро сдабривала это ужастиками из триллеров про хороших парней, которые начинали необъявленную войну с гангстерами.

— Потому что так нужно, - говорю спокойно и решительно, надеясь, что, возможно, хотя бы в этот раз она просто согласится сделать по-моему.

— Во что ты ввязался? - настаивал Валерия. Походит ближе, кивает на мой телефон. - Сейчас начало второго ночи, но ты обсуждаешь нашу с сыном охрану. Даже не пытайся убедить меня в том, что это стандартная ситуация.

Про штатную ситуацию я говорил в прошлый раз, даже и не думал, что она запомнит почти дословно. Но ясно одно - в этот раз нам придется серьезно поговорить, потому что их с Волчонком безопасность зависит в том числе и от того, насколько безоговорочно она будет следовать всем инструкциям охраны. И главное - будет предупреждена и готова, и не наломает в панике дров, если вдруг Олег действительно решит исполнить свою угрозу.

— Перешел кое-кому дорогу, - говорю я. Такая нейтральная формулировка, хоть и без конкретики, но вполне подходит под нашу с Олегом «историю». - Считай, я просто перестраховываюсь. На всякий случай. Из соображений вашей безопасности.

— И кому именно ты перешел дорогу? - Валерия почему-то продолжает смотреть на мой телефон, как будто именно он - источник всех ее неприятностей. - Что это за люди? Или… это какой-то конкретный человек?

— Странная пауза, - озвучиваю свое наблюдение.

— Почему странная? - Жена еще больше сводит на груди полы халата, и я замечаю красные пятна на ее щеках - верный признак, что она на нервах. И еще дрожащие пальцы, как бы сильно Лера не пыталась спрятать их в складках ткани. - Странно, что ты уходишь от ответа, хотя мы - одна семья, и я имею право знать, что такое произошло, из-за чего моему сыну может угрожать опасность.

— Нашему сыну, - поправляю ее.

Валерия вскидывает брови, давая понять, что не случайно выбрала именно такую формулировку. Весь ее вид говорит: «Вот теперь ты понимаешь, почему я не просто придираюсь к словам!»

— Это ведь не штатная ситуация, - продолжает она, - иначе бы ты отложил ее до утра. С кем ты поссорился? От кого пытаешься нас оградить? Или, правильнее будет сказать, от чего?

— Лер, если хочешь что-то сказать - говори прямо. Давай без намеков.

Она поджимает губы, оглядывается на приоткрытую в Вовкину комнату дверь. Мы никогда ее не запираем, но сейчас она демонстративно захлопывает ее до щелчка.

— Кто такая Вероника Корецкая? - наконец, произносит жена, и я понимаю, что заряженное Олегом ружье, наконец, выстрелило. - Ее муж - очень влиятельный человек. Это ему ты перешел дорогу? Он узнал что-то такое, что ему… не понравилось? Что-то… о вас?

На мгновение я готов махнуть рукой и рассказать правду, но что, блядь, мне говорить? Потратить ночь, исповедуясь перед женщиной, которой придется узнать, что все это время она была просто затычкой в бочке?

Нужно сделать вид, что я не в курсе, почему в нашем разговоре всплыло имя Планетки, но Валерия делает это сама - рассказывает про странное письмо, что сначала не придала ему значения, но потом почему-то начала искать это имя. Что не собиралась думать ничего плохого, даже подозревала ошибку, хотя письмо было направлено лично ей. И поэтому ничего мне не сказала. Но потом она узнала, что муж известной балерины - важный человек, а сейчас вдруг все это…

Жена говорит сбивчиво, как человек, которому нечего скрывать. Ложь всегда либо крайне топорная, либо слишком идеальная - в любом случае, отличается от искреннего заикания.

— Между нами ничего нет. - Это правда, даже если она я хочу, чтобы это «нет» превратилось в «да».

— Ты давно знаешь эту женщину? - Лера